Легенды. Предания. Бывальщины - Неонила Криничная

Я опять вынес ей — она опять не берет.

И вот привели потом попа, поп ходил кадил тут, причастили меня — все это сделали… поговел я. Но, решили: что же, делать нечего, придется идти повязывать. И только стал повязывать-то платок — она меня как схватит! Схватила крепко и зажала…

Потом не могли никак разжать: ни топором не разрубить, ни пилой не распилить. Так я тут и помер. Вместе меня с ней и похоронили… Ха-ха!

О гадании

ГАДАНИЕ

Ходили мы слушать в святки, против Рождества. Вышли к гумнам к нашим. Пять человек нас было. Вышли к гумнам и зачертили круг — как по деревне визг!..

Мы вышли из черты — тихо. Вошли опять в круг — опять визг.

Вот одна:

— Наверно, мой брат погибнет в этом году: это как я плачу.

На следующий год вышла она замуж самоходкой. Была на беседе — братья ищут. И эти братья пришли к жениху и потащили ее через всю деревню домой — так такой визг по деревне стоял!

ДЕВИЧЬЯ ВОРОЖБА

(…) А там летом святки бывают, мы уж большие были, дак парней ворожили. В муравейник кладовали ленточки, чтоб нас парни любили. Эки были дубища, дак! (…)

Я помню, мы пошли, такие у нас крутые горы, ячменя была большая полоса у моего ухажера.

Вот о святках (вот теперь были святки летом, летние святки) пришла:

— Пойдемте, — говорю, — девчонки, у Никоновых выкатаем жито.

Тогда мы не ячменем называли — житом. Как уже в колос зашел, и уж он зацвел, ячмень-то уж цвести начинает, такие спускает сережки. А мы пошли:

— Давайте пойдемте, девчонки, выкатаем у Никоновых ячмень…

Вот и пошли. Жито называли, жито, а оно уж цвело.

А этот свекор-то (будущий. — Н. К.) несчастный под полосу забрался, и погонялка взята. Девчонки-то все прокатились, а я-то последняя — мне и попало.

Я говорю:

— Ой, больше не вешай!

А девки скажут:

— Ну, ты и попадешь за Костю взамуж, ты. Тебе погонялкой попало, дак.

Так и стало: я и попала за этого парня взамуж.

Ну, и выкатали всё, замяли жито, как прокатились ведь пять девок…

МУЖЧИНА В ПИНЖАКЕ

Была у нас девка с одним глазом. А мать-то ее на Рождество уехала. Она, Катюшка-то, зеркало взяла, две свечи с церквы поставила, материно венчально колечко в стакан бросила и против зеркала поставила. А сама рядом села. И надо, чтоб тихо-тихо было.

А мы сидим на койке все.

Ну вот, зеркало потемнело. Она нас тихонько позвала. В зеркале колосья, трава заколыхалась, выходит из нее мужчина в пинжаке, шляпе, с тростью, а брови и ресницы у его густушши-густушши.

Катюша уехала в Нерчинск, вышла там взамуж. Я ее мужа-то увидала: хоть и без трости был, а по бровям, ресницам я его сразу признала.

БУКЕТ ЦВЕТОВ ДВЕНАДЦАТИ СОРТОВ

Не помню уже, кто нас этому учил. Но многие в наши дни гадали так: соберемся в поле с девушками, нарвем цветов двенадцать сортов и на ночь кладем их под голову. Слова какие-то говорили, но давно это было, не помню. Но помню только, что милый во сне явиться должен.

Я тоже гадала. И показался мне парень, до сих пор помню: серые брюки, белая рубашка и рукава закатаны. Хорош парень. Но жалко, что не видела его больше. Наверно, ворожба такая не всегда правду говорит.

О кладе

ЗОЛОТАЯ КУРУШКА

Ну вот, шла старушка одна из байны, и впереди ее бежит курушка, и вся такима золотыма копеечками. Она за курушкой этой вслед — и хотела ей поймать, а она от ней прочь — а она вслед. Такая золотая курушка бежит — и в черемушку. Она поглядела: потерялась в черемушке. Искала-искала, потом заходила, опеть снова ходили искать — не могли найти. Курушка так потерялась.

Потом, которы люди знают, говорят: тут клад через черемушки попал. И так найти не могли ().

Дак вот я и сама ходила искать, ладила найти… золота бы и получила, дак ничего не могла найти.

СВИНОЕ РЫЛО

Жили мы тогда в Онисимове. А ведь около Онисимова, сам знаешь, крутая гора, прекрутая, к Ветлуге-то. Тут есть маленький лесок. Пошел я этак раз — лет десять мне было — в лесок этот грибы собирать. Хожу, шатаюсь по косогору-то, где гриб, где два сорву.

Пришлось проходить мне около ключа. Вот и покажись мне, братец ты мой, стоит бы в косогоре-то сундук, как раз на ручье на самом, окован железом весь, около аршина ширины и аршина полтора в длину, весь обтыкан по сторонам костями, большущими костями, не знаю — чьими, так вот и торчат по бокам-то. Поиспугался я тут, да ничего. Мороз по коже подирает, а смотрю.

Вдруг покажись мне тут свиное рыло; оскалила зубы эта свинья и смотрит на меня, изо рта вода. Оторопь взяла меня тут, сам не свой сделался, волосы дыбом на голове. Взглянул на рыло-то, — ей, да унеси-ко оттуда, господи, что есть прыти домой. Прибегаю домой — на мне лица нет.

Что, спрашивают, с тобой? Я в слезы. Едва-едва успокоился и рассказал, в чем дело.

На другой день ходили с крестным оба осматривать то место, но и места-то уж не нашли, ничего похожего даже нет.

БАРАШЕК ИЗ-ПОД ПОЛА

Жила одна семья спокойно, тихо. Большая была семья. Уходят родители в поле, детей оставляют дома.

В одно прекрасное время приходят родители домой, дети жалуются, что с ними барашек играет.

— Какой барашек? — спрашивают.

— Да с-под пола, — отвечают дети.

Просят дети достать барашка, но кто поверит?

И пошла легенда по селу. Под страхом деревня стала жить. Дети припухли, играть не стали. А барашек все вылазил и играл с детьми. Золотой шарик вылазил… то золотым человеком, то барашком вновь прикидывался.

Так шли годы. Из бань стали выходить ведьмы. В пустых домах музыка играла, черти плясали. Молодежь отсиживалась по вечерам дома.

И дошла эта весть до станичного атамана. Взял он добрых казаков и пришел в деревню проверить, насколько это правда. Пришли в эту семью и начали делать раскопки. И обнаружили на глубине трех метров саблю дамасской стали и корзину с золотом. И оказалось, что тот, кто ложил клад, сделал заклинание и что клад таким образом должен обнаружиться.

И так в этом доме хозяин стал богатым купцом. Все это было завещано предками потомству.

ХОДЯТ ЧЕРНЫЕ КОШКИ КРУГОМ

Недалеко от Чердаклов (Самарская губерния, Ставропольский уезд) есть дуб. Под ним лежит клад.

Вот раз мужики пошли его рыть, ружье на всякий случай взяли. Пришли. Видят — около дуба (с полуночи) ходят черные кошки кругом. Стали они смотреть — глаз отвести не могут. Закружилась у них голова — и попадали мужики наземь. Очнулись, хотели рыть, а кошки опять хороводиться пошли, то влево, то вправо. Так и бросили: страшно стало. Говорят, что на этом дубе повесился тот, кто клад зарыл.

КЛАД ДОМОЙ ПРИШЕЛ

Ну вот, по случаю того, что ходили искать клады. Был такой момент, что пошли два товарища искать клад, приглашали третьего. А тот говорит:

— Если бог даст, так и на печь подаст.

Ну, эти два друга ходили и ночь там копались-копались, ничего не нашли.

А этот спал ночь. Ну, они перемокли на дожде. И на третьего были недовольны. Идут — и нашли дохлую собаку. Вот эту дохлую собаку взяли подтащили к окну этого товарища и бросили в окно, чтобы надсмеяться над ним.

Собака эта оказалась кладом, вся рассыпалась на золото.

Ну, в результате он правильно сказал:

— Бог даст, и на печь подаст.

Значит, клад пришел домой.

БАБА С РОГАМИ

В поле мужики у нас работали. Вдруг видят: баба стоит — с рогами — клад это самый и был. Стоят они и смотрят, а подойти сами не смеют.

Так она и рассыпалась тут же на их глазах, пока они глядели. И стала тут груда камней. И до сей поры лежит, говорят… Не умели зачурать, значит.

НА ЦЕПЯХ БОЧКИ С ЗОЛОТОМ

В Саратовской губернии, в Кузнецком уезде, возле села Елюзани, клад есть: в озеро на цепях бочки с золотом опущены. Тут прежде разбойники жили и оставили все награбленное добро в озере, а для того чтобы никто не узнал, куда они дели золото, сносили его в воду по ключу: по нем и от озера шли и к озеру. Озеро почти все теперь илом занесло, и клад никому еще не дался.

НОСИТЬ — НЕ ВЫНОСИТЬ

(…) Он служил в армии. И вот один какой-то проезжающий говорит:

— Вот в таком-то месте в Олонецкой губернии Каргопольского уезда есть камечник. Там есть клад: носить — не выносить и возить — не вывозить. А место: в камечнике в этом есть камень, и в камню есть родничок. И вот в этом месте есть клад.

Дак вот никто не знает, что вот какой там есть клад: носить — не выносить и возить — не вывозить. Милицию бы туда направить, может, она нашла.

ВЕРТИТСЯ, А В РУКИ НЕ ДАЕТСЯ

Есть клад такой: горшок вертится, а в руки не дается. Это было в Великом Дворе, в Алмозере.

Копали — он уже близко. Его бы уже взять только — а он опять загремит — да вниз. Копают глубже — опять он вниз.