Дракоморте - Ирина Вадимовна Лазаренко

не уронив миску, и помчался за котулями, на ходу завязывая ножны. Ыкки и дымчатый кот были так взбудоражены, что у границы посёлка опустились на четвереньки и понеслись по дороге роскошными длинными прыжками, на что Илидор негодующе рыкнул: он-то не мог перекинуться драконом и полететь, а человеческими ногами за котулями не угонишься! Тем более что ссадины, оставленные Ньютем, сильно вспухли, тёрлись о кое-как зашитые штаны и никак не прекращали кровоточить.

Котули неслись по дороге, взмякивая и настопорив уши, то и дело врезались плечами в кусты при входе в повороты. В подлеске поднялся гам: разбегались мелкие зверюшки и прыгучие грибы, ругались с безопасной высоты птички-падалки, поверх всего этого протяжно кряхтели кряжичи.

Забег длился недолго: в долгом Илидор бы просто потерял из виду шустрых котулей, но дракон до того ухекался, что хоть падай наземь мордой в пыль — и он таки едва не упал, когда за очередным поворотом дороги увидел…

Как навстречу им несутся штук десять чёрно-зелёных жуков размером с небольшую степную лошадку и шириной с тахту, они бегут так быстро, что их лапки сливаются в одно сплошное паутинное мельтешение. На спинах двух жуков сидят-подпрыгивают котули, гонят их бежать ещё быстрее, щелкают по панцирям. Самый большой жук — ярко-красный, как ягода малины, а следом за жуками и котулями катятся три шара из лозы, похожие на гигантские недовитые гнёзда размером с человека. Вслед жукам и недовитым гнёздам орут птички-падалки и громко трещат-ругаются кряжичи.

Илидор стоит на пути у жуков, согнувшись, опирается руками на колени, силится продышаться после бега. Солнце тыкает в дракона своими лучами через сито листвы. Сердце колотится в ушах и в горле. Лес пахнет забродившими плодами и опустевшими птичьими гнёздами. Жуки несутся навстречу. Котули истерично толкают дракона в спину:

— Иди-у! Иди-у! Достань меч!

Едва переведя дух, Илидор выхватывает меч из ножен — он должен остановить жуков? Это какие-то чужие котули на них? Или он должен разрубить покатучие гнёзда? Что тут происходит, кочергу вам в холку?!

Жуки бежали прямо на дракона и котулей, взрывая землю, поднимая вокруг лапок тучи травинок и прелой листвяной подстилки. Сидящие на них котули орали и махали руками. Шары из лозы неслись следом, и дракону казалось, в мельтешении этой лозы мелькают сплетённые из лозы же лица, руки, плечи. Словно кто-то сделал ивовые пугала размером с человека, обнаружил, что осталось ещё слишком много неизрасходованной лозы, и оплёл ею пугала по бокам как попало, а потом придал всему этому безобразию форму шара. Они напоминали что-то — или кого-то.

Ыкки и дымчатый громко шипели — всё-таки не на жуков, понял Илидор, а на лозовые шары, и дымчатый котуль вцепился в рукав Илидора, словно опасаясь, что тот сбежит — жуки были уже шагах в двадцати, и вдруг один из всадников крикнул: «Бидих!», а следом другой, словно давая отзыв на пароль, заорал: «Данка!», и жуки, разделившись на две колонны по правую и левую руку от дракона и котулей, обтекли их длинной многоногой лентой. Один из жуков слегка задел Илидора панцирем, и дракон, увлекаемой энергией жучиного движения, едва не сшиб с ног Ыкки.

Лозовые шары остановились и… встали на ноги. Длинные лозы с тихим, не древесным шорохом втягивались в плетёные тела, наматывались на пояса, притворялись штанами, наплечниками, длинными волосами.

Шикши!

Илидор вцепился в меч так, что закололо в запястье, шикши остановились в десяти-пятнадцати шагах перед ним. Дракон в первый миг растерялся — кочерга его знает, что сейчас нужно и правильно сделать, котули только шипят позади него, и хрен пойми, на шикшей они шипят или просто так, в пространство, от избытка чувств. Оборачиваться и проверять Илидору совсем не хотелось — выпускать из виду шикшей не выглядело хорошей идеей.

Заминка длилась миг, другой — а потом шикши, ссутулившись и потряхивая лозами-волосами, двинулись на дракона. Илидора захлестнул неуёмный и яростный восторг: угроза, опасность, снова кто-то не рад ему, снова можно кому-то набить лицо, пусть даже оно и деревянное по пояс!

— Это какая захухрая шпыня раззявила свои корявкалки на храмовых животных? — завопил дракон, поднимая меч. — Какая деревянная херовина сейчас получит поджопника мечом по всей своей херовине?

Шикши остановились, один даже попятился. Дракон рассмеялся восторженным и нездоровым смехом, рявкнул во всё горло, низко и злобно, по-звериному, крылья с хлопком развернулись у него за плечами, ещё шаг, замах — и дракон даже не уловил момент, когда трое шикшей свернулись в три шара и раскатились от него в разные стороны.

Не ожидавший такой подлянки Илидор сбился с шага и завертел головой, но шикши не стали нападать ни на него, ни на котулей — подскоками покатились прочь, запинаясь о кусты и бестолково виляя туда-сюда.

— Ну вот, — расстроился дракон и опустил меч.

Три шара из лозы зигзагами катились всё дальше и дальше, пока наконец не встретились друг с другом, уже шагах в пятидесяти от дракона, и тогда, словно почувствовав себя наконец уверенно, припустили вдаль дружно, резво и споро, уже не виляя и не подпрыгивая.

— Я ведь впервые в жизни ругался по-эльфски, — с досадой сказал улепётывающим шарам Илидор. — А вы даже не попытались набить мне лицо.

За спиной дракона не то воинственно, не то испуганно шипели котули.

***

В этот вечер, после прибытия в посёлок ездовых насекомых, которые назывались волочи-жуками, Илидор наконец увидел вожака местных котулей –кочерга его знает, откуда он взялся в посёлке или где сидел до сих пор. Это оказался серо-белый котуль средних лет, короткорукий и широкоплечий. На груди он носил подвеску с клыком какого-то зверя, с которым Илидор бы не хотел повстречаться, и говорил шершавым низким голосом, похожим на раскат простуженного грома.

— Друг Храма Илидор, — котуль-вожак раскинул руки, показывая отсутствие дурных намерений. — Прайд удовольствован видеть тебя своим гостем сегодня. Прайд пригнал ездовых животных, обещанных Храму.

— Животных? — одними губами повторил Илидор.

Волочи-жуки, словно поняв, что говорят о них, дружно повели вверх-вниз короткими головёшками. Стоявшие рядом жрецы, Юльдра, Ноога — все они выглядели исключительно довольными.

— Прайд подготавливает Храму провожатых в дорогу, подготавливает в дорогу еду, обереги от оборотней и чесалку для спины из волчьих когтей в подарок верховному жрецу Юльдре.

Упомянутый прижал ладонь к груди и рассыпался в заверениях величайшей признательности.

— А-а-да, — пробормотал себе под нос Илидор. — Здорово. Прекрасно.

— И прайд мирно просит