Жажда борьбы - Л. П. Довер

с отвращением. Я не собиралась ничего менять в своем гардеробе. Николай увидит меня такой, какая я есть.

* * *

Примерно через час Николай подъехал к подъездной дорожке на своем черном внедорожнике. Он вышел, одетым в модный костюм, и я могла видеть кобуру и пистолет, привязанные к его телу. Я боялась садиться с ним в машину, но я не собиралась показывать ему это.

Открыв дверь, я вышла и быстро заперла ее за собой. Я бы ни за что не пустила его в дом Картера.

Николай расхохотался, окинув взглядом мое тело.

— Почему я не удивлен?

Я бросилась к нему по дорожке.

— С моей одеждой все в порядке. Мне насрать на то, вписываюсь ли я в твое общество.

Он недоверчиво покачал головой.

— Не беспокойся. Ты все еще сексуальна даже в этом.

— Держи это при себе, — прогремела я, отмахиваясь от него.

Мой гнев был единственным, что преодолело страх. Я должна была держаться за это. Подойдя к пассажирской стороне, я открыла дверь и запрыгнула внутрь, от нервов у меня скрутило живот. Совершаю ли я огромную ошибку? Скорее всего, но я не могла продолжать сидеть в стороне, не тогда, когда Картер нуждался в моей помощи.

Николай завел машину и повез нас в направлении долины Сан-Фернандо.

— Куда мы едем? — Спросила я, выглядывая в окно. Несмотря на то, что было темно, я бы предпочла смотреть ни на что, чем на него.

— В мой дом.

— Что? — Я ахнула, мотнув головой в его сторону. — Зачем?

Николай ухмыльнулся.

— Там бой, Эмма. Тебе не повредит немного довериться мне. Мы будем рядом друг с другом очень долгое время. Тебе нужно привыкнуть ко мне.

Фырканье сорвалось с моих губ.

— Я бы предпочла геморрой.

Его грудь наполнилась смехом.

— Принято. В конце концов я тебя измотаю.

Ни единого шанса в аду.

Снова повернувшись к окну, я сосредоточилась на городских огнях и на том, как они пролетали так быстро, как падающие звезды. Я больше не хотела разговаривать с Николаем, но сомневалась, что он будет держать рот на замке до конца. И, конечно же, он этого не сделал.

— Расскажи мне о себе и моем брате, — сказал он.

Я отмахнулся от просьбы.

— Нечего рассказывать.

— Я сомневаюсь в этом. — Это звучало так, как будто между братьями не было любви.

— Ты не разговариваешь с Сетом? — Спросила я, вглядываясь в него.

Николай так сильно сжал руль, что кожа хрустнула.

— Мы с братом не разговаривали с тех пор, как я уехал из Нью-Йорка пару лет назад.

Сет был совсем не похож на Николая, и я знала это наверняка.

Он взглянул на меня, и я издевательски захлопала ресницами.

— Ну и дела, интересно, почему?

Мышцы на челюсти Николая вздулись.

— За эти годы у нас было много разногласий. Он в Нью-Йорке, захватывает нашу империю там, а я пытаюсь расшириться здесь, в Калифорнии.

Теперь все обрело смысл.

— Я понимаю, — ответила я. — Итак, что, это соперничество? Кто ведет?

Взгляд Николая ожесточился на дороге.

— Я. Я собираюсь чертовски укрепить свои позиции.

Остальная часть поездки прошла в тишине, и я приветствовала это. Я не думала, что Николай хотел дать мне представление о своей семейной истории, но это было интересно услышать. Всегда было полезно знать все, что можно узнать, о своих врагах.

Через несколько минут Николай свернул с шоссе и поехал по каким-то извилистым дорогам, пока мы не подъехали к огромному дому из белого кирпича с круглой каменной подъездной дорожкой. Машины были выстроены в ряд от одного конца до другого, большинство из них, вероятно, стоили по сто тысяч долларов за штуку.

Николай заехал в гараж и закрыл за нами дверь. Он улыбнулся мне, его ярко-голубые глаза злобно поблескивали.

— Ты готова?

Сердце бешено колотилось в груди, я вышла из машины и закрыла дверь. Была ли я готова? Нет, я была в ужасе.

ЭММА

Мы вошли внутрь, и повсюду были люди. Все женщины были в коктейльных платьях, в то время как мужчины расхаживали в своих дорогих костюмах, потягивая шампанское. Они вообще знали, какое событие они будут смотреть сегодня вечером? Мое предположение было да. Вся эта ситуация вызывала у меня тошноту, но еще больше разозлила меня.

— Мне нужен твой телефон, Эмма, — сказал Николай, привлекая мое внимание. Он протянул руку, и я увидела серьезность в его глазах.

— Зачем?

Это было нетрудно понять, вероятно для того, чтобы никто не мог заснять бой или любые другие темные вещи, которые происходили под этой крышей.

Все еще протягивая руку, Николай сохранял непроницаемое выражение лица.

— Дело не только в тебе, — сообщил он мне. — Всем остальным тоже не разрешается иметь свои. Я верну его тебе, когда мы уедем.

Я не хотела избавляться от своего единственного спасательного круга, но, похоже, у меня не было выбора. Я полезла в сумочку, чтобы достать телефон, и передала его ему. Если бы был следующий раз, я бы обязательно пронесла второй телефон.

Николай сунул мой сотовый в карман пиджака.

— Спасибо. Ты можешь следовать за мной. Празднества начнутся только через час.

— Празднества, — я сдержалась, убедившись, что он мог видеть презрение на моем лице. — Ты так это называешь?

Посмеиваясь, Николай махнул мне следовать за ним.

— Я называю это так, как я это вижу, малышка.

Коридор, по которому он повел меня, был дальше от людей в гостиной, и у меня по спине пробежали мурашки.

— Куда мы идем? — Потребовала я, надеясь, что он не мог услышать беспокойство в моем голосе.

Николай остановился у закрытой двери и широко распахнул ее, открыв комнату, заполненную встроенными книжными полками от стены до стены и большим столом красного дерева в центре, который выглядел так, как будто за ним никто никогда не сидел.

Положив руку мне на поясницу, Николай мягко подтолкнул меня.

— Поскольку у нас есть время, я подумал, что мы могли бы пообщаться здесь, узнать друг друга получше.

Я вошла внутрь и ушла от его прикосновений, стараясь как можно больше дистанцироваться от него. Николай закрыл за собой дверь, и я вздохнула с облегчением, когда он не запер ее.

— Я знаю все, что мне нужно знать о тебе, Николай, — нетерпеливо фыркнула я. — Нам не о чем говорить.

Николай, озорно поблескивая глазами, придвинулся ближе.

— Я бы так не сказал. Я многое могу тебе предложить.

— Например, что?

Я не хотела, чтобы он приближался, поэтому я подошла к большому окну, только там ничего не было видно, кроме темноты. В течение дня, вероятно, был захватывающий вид на долину, но прямо сейчас это была не что иное, как черная пустота, зловещая и жуткая.

Подойдя ко мне сзади, Николай встретился со мной глазами в отражении окна, его взгляд