Блуждающий по вселенным - Юрий Иванович

Финал моей целительской деятельности ознаменовался глубоким вздохом и восторженным шепотом:

– Ангел с Небесного плато! – «Ангел» звучало идентично поморскому, а вот про плато и его название на местном я сразу запоминал. Только не понял: это на кого так молиться начинают?

Оглянулся. Вокруг, помимо пяти женщин, еще десяток очевидцев. Ну и бывшие рабы на меня смотрят не просто как на избавителя от рабства. Все уже в сознании, все трое на ногах. И Гулшар рядом стоит с круглыми глазами. Пришлось с нее и начинать:

– Почему не связана? – Тотчас Кабан позвал девушку и начал ей связывать руки – подчеркнуто демонстративно, показательно. Потом привязал спиной к повозке. Хотя я сам сразу же пожалел о таком распоряжении, стоило только слезам потечь по девичьим щечкам.

При этом мой помощник не молчал, а сердитыми окриками гнал собирающуюся толпу на продолжение работ. Судя по всему, еще и о приближающемся караване напомнил. А там воинской охраны человек тридцать, если не сорок. Уж они точно постараются мародерством заняться на поле боя, а то и некоторые итоги победы на свой счет переписать. И хоть Колдун Смерти – вот он, никуда не делся (или Ангел Небесного плато?), лучше все свои средства передвижения вместе с добром вывести на дорогу заранее и как можно быстрее приготовиться к дальнейшему движению.

А я опять принялся консультироваться с магистром:

– Как думаешь, можно этих четверых на службу взять?

– Сдурел, что ли?! Да они теперь сами добровольно обязаны тебе месяца три отслужить.

– Это уже не будет «добровольно».

– Верно! Это считается великой честью и святой обязанностью! – горячился мой проводник и первый помощник в данном мире. – Ибо сказано в самых древних законах: «Да отсохнет рука берущего плату от своего спасителя! Да проклянут его все предки и не будет у него больше потомства, коль не отблагодарит он своего спасителя тремя месяцами честной и беспорочной службы!»

– Лихо! – задумался я, посматривая вокруг и прикидывая: – А ты мне каким боком служить собрался?

– За спасение моих племянников я тебе до самой смерти готов бесплатно отрабатывать!

Я тут же с улыбкой стал показывать, что пошутил:

– Ладно, мы с тобой просто друзья. К тому же с меня все равно – дом и все к нему полагающееся. А вот эти все пленники недавние мне так же задолжали?

– Ну, это уже чересчур. Они ведь даже суток в плену не пробыли, и ты лично своим оружием их не портил. Иначе говоря, они тебе не угрожали. К тому же…

Явно имелась еще куча разных нюансов к таким интересным законам, но тут показалась из-за поворота голова бредущего по дороге каравана. И я принял решение:

– Эту красотку сажай внутрь и можешь развязать. Эти три здоровяка пусть выбирают себе коней по нраву, остальных лошадок в пристяжные или к повозкам. Ну и самое ценное, что тут в этих кучах имеется, – на вторую повозку. Пусть Эльф там на вожжах посидит. Ему нельзя еще резко двигаться.

– А почему Эльф? – удивился Кабан, отдав вначале нужные распоряжения и начав отвязывать Гулшар.

– Стреляет хорошо. И на одного моего знакомого… хм, похож.

Он покладисто кивнул и крикнул несколько фраз в спину осторожно взбирающемуся на козлы парню. Я узнал только знакомое слово «эльф». Судя по тому, как лучник согласно кивнул и даже попытался улыбнуться, новое имя или прозвище ему понравилось.

А я навис над кучами снесенного к нам добра. Если реквизировать все, повозка будет перегружена. Поэтому я жестами показывал молодцам, что брать, а что откидывать в сторону. Они мотались как заведенные, хоть порой и пошатывались в стороны. Словно их заносило ветром. Все-таки без сотрясений мозга не обошлось, и я решил, что на ближайшем привале надо будет ребят подлечить. Да и о плате для них договориться. А то как-то не с руки было мне эксплуатировать людей, пользуясь их чрезмерной благодарностью. Слава местным шуйвам (или кто тут у них?), деньги были, и в немалом количестве. Ибо бывшие пленники даже кошели со сносимых к повозке поясов не срезали.

И мы не проверяли, что там и сколько. Звенит? Ну и ладно, потом разберемся.

Напоследок Кабан, после кратких переговоров со мной, прямо с козлов своей повозки громко обратился ко всем собравшимся. Заявил от нашего имени, что больше нам ничего не требуется, имущественных исков не имеем, от выкупа отказываемся. Все оставшееся на дороге принадлежит пострадавшим путникам. А также все, что еще в лесу осталось от разбойников. Ну и настоятельно посоветовал всем очевидцам здешнего сражения упоминать обо мне, как об Ангеле с Небесного плато. За иное обращение, дескать, ваш освободитель может и рассердиться. Потом обидится, а потом… сами гляньте вокруг, что может случиться.

Половину речи услышали и в голове каравана, который замер, чуть не доезжая до нас.

На том и распрощались, трогаясь довольно резво в путь. И только тогда я прикинул, что мы потеряли в пути чуть больше часа. Максимум – полтора. Зато наш отряд увеличился на пять человек и мы стали несравненно богаче.

Я сожалел лишь о том, что запас моей внутренней энергии еле-еле дотягивал до одного процента. Больше воевать было нечем. И если на оставшемся пути к городу вновь окажутся разбойники…

Глава девятнадцатая

Шпионские страсти

Полтора часа мы двигались вполне интенсивно, пока вдали не показался Завиншан. За это время мы с Кабаном обсудили всю нашу дальнейшую стратегию и тактику. Мои опасения, что никому из пятерых новых попутчиков на сто процентов доверять нельзя, вызвали полное одобрение.

– Времена не те, люди тоже мельчают, – бормотал недовольно магистр. – Старые законы высмеиваются, о чести знают лишь понаслышке. Так что проверять наших друзей доведется, и не раз. Ну и не факт, что кто-нибудь из них сразу в городе от нас не скроется в первом же переулке. А девице твоей я вдвойне не доверяю, хоть ты и ручаешься за ее честность. Не нравится она мне.

Ну да, такая грязная, с потеками слез на пыльном лице, в изорванной одежде, с неряшливой прической она уже совсем не походила на мою прелестную и величественную Марию Герчери.

Но во всем остальном Кабан меня поддержал. И как только встали на короткий привал, сразу начал беседу с воинами. При этом не стоял, а специальным инструментом, прихваченным еще мною в лагере, снимал цепи с тел копейщиков и щитоносца. А баял он примерно так:

– Мой работодатель не хочет вас неволить, заставляя работать на себя и выполнять его довольно деликатные, а порой и кровопролитные поручения. Поэтому он разрешает любому из вас спокойно покинуть нас в городе, забрав себе в подарок коня и подобающее оружие.