Под счастливой звездой - Ханна Хауэлл

— Сумма, которую сейчас собирает мой отец, непомерно велика.

— Ничего. Зато попутно он узнает кое-что полезное для себя. К примеру, кто его истинные друзья, а кто — нет.

Лейт понимал, что в словах Парлана заключалось много правды, и не стал с ним спорить. Он предпочел сменить тему, заговорив о том, что волновало его более всего:

— Получается, что, пока мой отец познает, кто его друг, а кто враг, ты наслаждаешься ласками моей сестры.

— У нас с ней своего рода сделка.

— Это продолжается несколько месяцев. Проклятая лошадь уже выкуплена десять раз!

— Элфкинг великолепный конь.

— Довольно шуток, Макгуин. Я проявил удивительное терпение, наблюдая, как ты превращаешь мою сестру в шлюху. Это уже не вопрос плена и выкупа. Дело зашло слишком далеко.

— Согласен.

— Ты, стало быть, собрался отвадить ее от своей постели?

— Нет, я собрался на ней жениться — если она даст свое согласие. — Парлан улыбнулся изумлению Лейта, которое молодой человек не счел нужным скрывать. — Завтра утром, если будет хорошая погода и если она оправится после сегодняшнего купания, я поеду с ней на конную прогулку и серьезно поговорю.

— А как же Рори? Господи, что скажет наш отец?

— Мне нет до этого дела. Ничего они не смогут изменить, после того как священник немного поколдует над нами.

Возможно, именно это спровоцирует Рори на какой-нибудь гнусный поступок. Все будет зависеть от того, сколь сильно он желает заполучить Эмил. Я даже надеюсь, что он вызовет меня на поединок. Господь свидетель, как я желал бы видеть Рори там, где сверкает острие моего меча!

— Уверен, что на этом острие перебывало много народу, но Рори до сих пор удавалось ускользнуть. Впрочем, довольно о нем. Мне наплевать на этого подонка. Но вот с отцом необходимо считаться. Ты не можешь жениться на дочери Лахлана, не сказав ему ни слова. Так поступать не принято.

— Значит, придется изменить традициям. Поверь мне, Лейт, Эмил останется у меня, что бы ни случилось. Венчанная или не венчанная. Какой вариант ты предпочитаешь?

— Разумеется, я хочу, чтобы вы повенчались. — Лейт говорил спокойно, поскольку знал, что Эмил желает того же, что и Парлан. — Однако эта свадьба может вызвать настоящую бурю.

— Что ж, пару раз в жизни мне приходилось бороться и с бурями, — сказал Парлан. — Однако прежде всего я должен переговорить с Эмил.

Не дожидаясь ответа Лейта, Парлан удалился. Он надеялся, что привлечь юношу на свою сторону будет нетрудно.

Выглядело бы весьма странно, если бы брат будущей жены лэрда содержался под замком до самой свадьбы, и Парлан не хотел допустить подобного.

Его мысли на эту тему были прерваны, когда в коридоре появился Артайр. Старший брат довольно холодно оглядел младшего, который вел себя несколько нервозно. Гнев на Артайра, пытавшегося изнасиловать Эмил, еще не прошел, и Парлан не был уверен, что его братец выбрал удачное время, чтобы попросить прощения, — если целью его появления являлось именно примирение.

— Я пришел, чтобы попросить извинения за то, что позволил себе с твоей женщиной.

— На самом деле извиняться тебе надо не передо мной.

— Конечно, потом я принесу свои извинения и ей. Она сказала мне, что принадлежит тебе, но я ей не поверил. Я не имел права покушаться на то, что принадлежит тебе. С моей стороны это было ошибкой, и я ее признаю.

— Это не просто ошибка. Это, если хочешь знать, преступление. Прежде всего дурно приставать к женщине, которая спит с другим мужчиной. Если она соглашается на твои домогательства — что ж, на то ее воля. Таковы правила игры. Но эта девушка вовсе не хотела быть с тобой, Артайр.

А ты повел себя как настоящий насильник — даже позволил себе ударить ее.

— Она прокусила мне губу насквозь, — возразил Артайр. Его слова прозвучали неубедительно, и он сам это почувствовал.

— Ты, значит, ударил ее в ответ? Что ж, по своей натуре мужчина призван отвечать ударом на удар. Но ты ударил ее еще раз и продолжал избивать, когда появился я.

И это очень смахивает на преступление, Артайр. Ты ведь сильный парень, отлично умеешь управляться с мечом и кулаком. Когда ты трезв, то гораздо сильнее любой девушки.

Несправедливо, когда ты хочешь отобрать у девушки то, что она вовсе не расположена тебе дать. Я знаю, что многие считают меня слишком мягким в этом отношении, но моя собственная сила от этого ничуть не меньше. Да и кровать моя никогда не бывает пуста, хотя я и не беру женщин силой.

Парлан посмотрел на Артайра, но тот молчал и прятал глаза. «Интересно, понял Артайр хотя бы малую толику из того, что я ему наговорил?» — задал себе вопрос лэрд. Одно хорошо — младший брат признал себя виновным. Хотя, если разобраться, извинения Артайра могли ничего не значить, если он приносил их только для вида. Настроение Парлана поднялось, когда Артайр наконец взглянул на него. В глазах молодого человека ясно читался стыд за содеянное. Теперь Парлан был уверен, что его брат осознал низость своего поступка.

— Не знаю, что заставляет меня иногда совершать глупости…

— Выпивка, дружок. С этим демоном не может справиться даже очень сильный мужчина. Существует еще один сильный демон — жестокость. Именно он побуждает человека хвататься за меч. И даже получать удовольствие от резни. Необходимо сделаться хозяином своих чувств. Выпускать из себя зверя, когда это нужно, и укрощать его, когда настает мир. Но ни один человек с головой, затуманенной винными парами, не в состоянии этого добиться. Ты обязан понимать, когда и сколько пить.

— Да, я знаю. Ты прав. Можно мне поговорить с Эмил?

— Не сейчас. Глупышка едва не утонула и теперь нуждается в отдыхе. Завтра — пожалуйста. — Парлан двинулся в сторону своей спальни.

— Парлан?

Остановившись, чтобы снова взглянуть на Артайра, тот спросил:

— Ты хочешь еще что-нибудь мне сказать?

— Ага. Правда или нет, что ты женишься на Эмил Менгус? Такие разговоры ходят…

— Правильные разговоры. Я как раз хотел с ней завтра об этом побеседовать. Слишком долго я колебался. Если бы я сказал ей о своих планах с самого начала, мне не пришлось бы нырять за ней в озеро, поскольку ей было бы незачем бежать. По крайней мере, — добавил Парлан с ухмылкой, которую можно было истолковать как проявление некоторой неуверенности, — так думаю я. А ты что, против? — спросил он уже совсем другим тоном, заметив, что младший брат нахмурился.

— Нет. Просто удивлен. Не думал, что ты способен вынести тяжесть брачной жизни.

— Когда я с Эмил, я не ощущаю никакой тяжести.

Поэтому, наверное, и решил на ней жениться.

— Будем надеяться, что ты прав. Вот почему я затеял этот разговор — беспокоюсь, как бы тебе не стало хуже. — Тут Артайр откашлялся — от смущения у него перехватило горло — и провел рукой по волосам. — Я тут был с Кэтрин.