По сложной прямой (СИ) - Мамбурин Харитон Байконурович

— Ордер в наличии, — оповестила Юлия свет Игоревна близлежащее пространство, — Бумаги не поддельные.

— Поможете отконвоировать Изотова до общежития, я вам звонок, Юлия Игоревна, хоть с самой Батраченко организую! И благодарность! — облегчение подполковника можно было черпать половником и обмазывать им больших африканских бегемотов.

Палатенцо задумалась, а у меня кишки скрутило предчувствием чего-то нехорошего. Не то чтобы ей нужна благодарность, у неё их самосвалами, да и…

— Витя, — спустя пару секунд родила Юлька, — Ржа-три!

— Эй! — что-то почуяв, орёт солдат, обращавшийся ранее к ней.

Ну наконец-то!

Вновь взорвавшись облаком тумана, я тут же налетел на Юльку, накрывая глухо взвизгнувшего подполковника и еще нескольких бойцов, а затем полетел дальше, попутно скручиваясь в относительно тугую туманную спираль, в которой сейчас, как кошка в стиральной машине, болталась потерявшая форму призрак. Позади слышались вопли, матюги, даже выстрелы непонятно куда, но мне на это было пофиг.

Изотов Виктор Анатольевич, пребывая в форме Великого Белого Глиста, впервые вырвался на волю, устремляясь в паническое, но продуманное бегство.

Ладно, вру, не паническое. Но мне хотелось, чтобы именно паническое, потому как полёт на низкой высоте крайне напоминал изредка снящиеся яркие сны, в которых ты убегаешь, убегаешь и убегаешь, то внезапно умея прыгать с крыши на крышу, то стелясь по поверхности так, как будто бы у тебя нет ни ног, ни костей… в общем, романтика. Эйфория, свобода! Прости, братан с пулеметом, я тебя напугал!

Когда я последний раз наведывался в Институт утилизации крупного рогатого скота, то это было отнюдь не за тем, чтобы полюбоваться на прибуханную спящую Нину Валерьевну. Скорее, наоборот, она тут была ни при чем. Мой душевный разговор с Окалиной-старшей тогда быстро перерос в разбор полётов, где мне популярно объяснили, что может настать жопа. И настать она может как раз из-за тех людей, которые сумели организовать массовый засыл иностранных наемников-неосапиантов прямиком на территорию Стакомска.

Это была акция, объясняла мне Окалина, очень серьезная акция. Грубая и простая внешне, безусловно, но для того, чтобы отбить меня у похитителей, местным пришлось продемонстрировать систему защиты (или зачистки) станций метро. Вытащить из рукава козырь. Тем не менее, засыл груды пусть элитного, но всё-таки непрофессионального «мяса» для отвлечения внимания от группы профессионалов-загонщиков — это было чрезвычайно мощно. Шансов, что после этого наши не выйдут на след тех, кто это всё заварил — не было. Следовательно, тот кто устроил настолько грубую акцию, обладал ресурсами, но при этом был в отчаянии.

И он обязательно должен был попытаться снова. Майор предполагала два варианта развития событий. В первом случае мой недоброжелатель предполагался резидентом другой страны, а значит, должен был нанять профессионалов-неосапиантов экстра-класса, которых в свободном доступе по миру единицы. Шансы на подобное, учитывая, что улей с шершнями уже пнут и они не успокоятся, пока не натянут глаз на жопу хулигану, были откровенно мизерные. Во втором же случае, организатор должен был быть кем-то из наших. Тогда, потерпев неудачу на прямом захвате и чувствуя раскаленный чугунный хер в мозолистых руках вынюхивающих его спецслужб, этот злогей должен попробовать либо удрать, либо попытаться взять меня в обход Окалины, удалив её под каким-либо предлогом от власти. Хотя бы на сутки.

А затем организовать мой «перевод».

Только я вывернул на пустую четырехполоску, как увидел спешащих навстречу «когтей». Мужики ехали на одном из своих облегченных бронетранспортёров, но явно слегка опаздывали к движу. Поэтому нам предстояло встретиться лоб в лоб. Относительно, конечно, так как водила, видимо от счастья лицезрения здорового белого червяка, пытающегося выглядеть как бешеное сверло, тут же дал по тормозам, пуская здоровенную машину юзом.

Мне ничего не оставалось, как изображать из себя припадочную истерящую кобру, которая хочет в небеса, но прилипла жопой к асфальту, пока воющий как ушибленный по яйцам сатана бронетранспортёр пёр на меня боком наподобие игривого котёнка. И только когда он полностью остановился, я напал, накрывая машину сплошным облаком себя на пару-тройку десятков метров. Потом, конечно, вновь свинтился в ВБГ, да и двинул дальше по свободной улице на максимальной скорости. Юлька бултыхалась где-то внутри и не жужжала.

Броневик остался грустно стоять позади, из верхнего люка у него по пояс высовывался человек и грустно орал нехорошие слова, потрясая своими нерабочими конечностями. Саму машину я качественно покрыл вязким толстым слоем слизи, а асфальт вокруг неё тонким, но чрезвычайно скользким. Вылезти из броневика, не измазавшись в моих подарках… было невозможно. А измазавшись — черта с два удержаться на любой поверхности!

Гравитация, гады! Вот и сидите теперь там, в тепле, безопасности и, конечно, беспомощности. Уделал вас Витя Изотов в чистом поле… по предварительному сговору.

Особо светиться мне было не с руки, поэтому, убравшись с глаз бойцов «Когтя», я налетел на канализационный люк, и, с большим напряжением сил его сковырнув, углубился в говны родного города. То есть, в канализацию. Играть в салочки посередине города, в котором каждый третий неосап обладает энергетической поражающей способностью? Нет, спасибо.

Драпалось мне хорошо и с опытом. Знай себе чеши вперед, да заворачивай по коллекторам в сторону метро. Не нужно лихорадочно смотреть по сторонам, опасаясь какой-нибудь каверзы, так как сторон, в общем-то, и нет.

— Налево, — скомандовала высунувшая из меня голову Юлька, на что я с охотой послушался.

— Направо, прямо пятьдесят метров, теперь сжимайся максимально, нам нужно в эту трубу. Теперь прямо. Через шлюз. Остановись.

Вишу на месте. Призрак коротким злым разрядом разносит массивную распределительную коробку, утопленную в стену. Её почти невозможно было заметить в этой темноте.

— Теперь вниз, вдоль кабелей.

Вот это было долго. Я полностью избавился от слизи, попутно с помощью неё закупорив грязью воздушное пространство за собой, но всё равно, перегон всего моего объёма по длиннющему узкому туннелю с кабелями занял почти два часа. Это было даже забавно — чувствовать себя растянутым на полторы сотни метров и медленно собирающимся в другом месте. Правда, когда моя туманная псевдоплоть целиком оказалась в запыленном зале, полном приземистых дизельных генераторов, я уже чувствовал себя так, как будто разгрузил состав в одно жало.

— Ну хоть свет у нас есть, — устало пробурчал я, косясь на в меру сияющую Юльку, давно и терпеливо ожидающую моей «сборки», — Что дальше?

— Нам нужно глубже, — ответила та, — Гораздо глубже. Идем.

И мы пошли. Под Стакомском расположена огромная сеть бункеров, настоящий подземный город, обладающий площадями, на которым можно расположить несколько десятков тысяч людей и неосапиантов. Жилые и рабочие места, рекреация, фермы… в общем, самый настоящий замкнутый мир. В перспективе. В очень далекой перспективе, что становится всё дальше с каждым днём. Единственное, что есть в наличие — титанически огромный и на 99 процентов пустой бункер-лабиринт, укрепленный способностью какого-то «копухи» так, что сейчас является монолитным и незыблемым сооружением.