ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ПОДВОДНИКОВ - Николай Черкашин

- В памяти остался как весельчак, гитарист, лыжник, боксер. Нос, как у всех боксеров, был слегка кривоват, но это даже ему шло… Успеху у женщин эта его «особинка» не мешала. А вообще-то, был добрый семьянин, отец двоих детей. Заядлый лыжник. Иной раз прибегал прямо к подъему флага, сбрасывал лыжи - и в строй.

Высококлассный ракетчик, выпускник Севастопольского военно-морского училища имени Нахимова. Он уже получил назначение на большую ракетную подлодку 651-го проекта. Мог и не ходить в море, но взялся подготовить своего преемника - командира ракетной группы Колю Бонадыкова. «Последний раз, - говорил, - схожу, и все». Вот и сходил в последний раз…

Точные обстоятельства гибели С-80 не установлены и по ею пору. Есть лишь версии, более или менее убедительные.

С-80 относилась к классу средних дизельных торпедных подлодок. Но в отличие от других (лодок 613-го проекта было построено свыше двухсот) она могла нести и две крылатые ракеты, расположенные в герметичных контейнерах за рубкой. По сути дела, была испытательной платформой для нового морского оружия.

Была и еще одна техническая особенность, возможно, сыгравшая роковую роль.

- Шахта РДП (труба для подачи воздуха к дизелям с перископной глубины. - Н. Ч.) на С-80 была шире, чем на других «эсках», - говорит моряк-подводник старший мичман В. Казанов. - В тот день море штормило и был хороший морозец. Волна, как видно, захлестывала шахту, и на верхней крышке намерз лед. Лодка пошла на глубину, а крышка не закрылась… Вода рванула в пятый отсек, где два моряка пытались уберечь корабль от катастрофы. Мы их там и нашли…

А вот выводы Сергея Минченко:

- Положение вертикального руля С-80 - 20 градусов на левый борт - говорит о том, что подводная лодка вынуждена была резко отвернуть, чтобы избежать столкновения. Никаких скал и рифов в районе плавания не было. Скорее всего, лодка пыталась разойтись с неизвестным судном…

Что же это за «неизвестное судно», которое неожиданно оказалось в полигоне боевой подготовки? Никаких советских кораблей, рыболовецких траулеров там в тот день не было. Это подтверждают все оперативные службы. Но если вспомнить, как часто появлялись и появляются поныне в прибрежных водах Кольского полуострова иностранные подводные лодки, нетрудно предположить, что командир С-80 увидел в перископ корабль-разведчик, шедший без отличительных огнейи потому особенно малозаметный в полярную ночь да еще в слабосильную оптику. Вполне понятен был интерес военно-морской разведки НАТО к необычной подводной лодке с ракетными контейнерами.

Итак, у С-80 не было прямого столкновения с неизвестным кораблем, но был опасный маневр, вызванный появлением этого корабля в запретном районе. Маневр, который в силу случайности стал роковым.

Важно отметить, что С-80 не жертва обстоятельств, а боевая потеря, понесенная флотом в ходе самой тихой, но отнюдь не бескровной подводной охоты в океане.

Последнюю точку над «i» в моем расследовании трагедии С-80 поставил ее бывший старпом, переведенный за несколько лет до гибели субмарины на другой корабль, а ныне вице-адмирал запаса Евгений Чернов:

- Лодки не должны тонуть, как вы понимаете, при срочном погружении из-под РДП даже при обмерзании поплавкового клапана. В любом случае подача воздуха к дизелям из атмосферы перекрывается мощной захлопкой. Как только С-80 стала уходить на глубину, матрос-моторист бросился перекрывать воздушную магистраль, из которой била вода. Он отжимал рычаг захлопки вправо, а надо было - влево. Парень жал с такой силой, что согнул шток. Он был уверен, что перекрывает, на самом же деле открывал по максимуму. В чем дело? В пустяке. Матрос этот был прикомандирован с другой лодки, где воздушная магистраль перекрывалась не влево, а поворотом рукоятки вправо. Матрос не знал этой особенности. Выходит, виновен в гибели С-80 тот, кто не успел или забыл предупредить его об этом. Кто? Командир отделения? Старшина команды? Командир группы? Инженер-механик? Кому легче от того, что вина за катастрофу распределилась по этой цепочке? Тем более что подобных «чужаков» на лодке было семь человек, не считая офицеров-дублеров. Порочная практика прикомандирования специалистов с других кораблей за несколько часов до выхода в море, увы, существует и поныне, несмотря на все приказы и инструкции. Нечто похожее произошло и на атомной подводной лодке К-429 в 1983 году - там было прикомандированы 47 человек их 87 по штату. Но эта уже другая с история с тем же печальным финалом.

ТАЙНА ТОЧКИ "К"

Что вы делали 8 марта, в пятницу 1968 года? Припомните, если сможете, если вели дневник… Право, это очень важно…

В этот праздничный день в Тихом океане погибла советская ракетная подводная лодка К-129. Враз оборвались жизни нескольких десятков человек. В тот день об этом не знал никто, даже те, кто отмечал ее путь на секретных картах. Просто в назначенный срок, когда подводный ракетоносец должен был сообщить о прохождении поворотной точки маршрута, лодка на связь не вышла. И хотя это был весьма тревожный факт, никто не произнес страшного слова «погибла». Мало ли что бывает в море - вышел из строя передатчик, залило антенну…

Разумеется, по Тихоокеанскому флоту была объявлена боевая тревога, на поиск лодки вылетели самолеты…

Через месяц, когда иссякли все надежды, родственникам погибших отослали похоронки.

«Уважаемые… (имярек)!

С глубокой скорбью сообщаю Вам, что ваш сын (муж) трагически погиб в океане при выполнении служебного задания. Ваш сын (муж) был хорошим моряком, верным товарищем и навсегда останется в памяти боевых друзей как образец исполнения своего долга перед Родиной. Примите наши искренние соболезнования. Контр-адмирал В. Дыгало».

Еще не прогремели выстрелы на Даманском, еще не запылал Афганистан, но уже случился "Новороссийск", и опыт тайных похорон, накопленный стражами народного покоя со времен ГУЛАГа, отточенный на сокрытии севастопольской трагедии - крупнейшей за всю историю отечественного флота, помог легко им спавадить в реку забвения и членов экипажа погибшей К-129. Благо, что подводную лодку с ее несчастным экипажем поглотили километровые глубины.

Вот уж где концы в воду…

Газетный реквием «Новороссийску», прогремевший спустя треть века после гибели линкора, вызвал детонацию памяти у многих людей. Моряки начали вспоминать вслух. Вспоминать то, о чем приказано было не помнить - вспоминать погибших в море товарищей.

Почтовые штемпели на конвертах не дадут приукрасить случай: эти два письма легли в мой почтовый ящик друг за другом с разницей в один день.

Сначала первое, из Ленинграда.

«Здравствуйте, Николай Андреевич! Ваш адрес сообщили мне в редакции журнала… С большим волнением прочитал документальный очерк о «Новороссийске». Эта беда мне очень близка и понятна, потому что 21 год я храню в памяти другую трагедию, в чем-то похожую на севастопольскую… Подлодка, на которой служил мой отец, капитан 3 ранга Николай Николаевич Орехов, вышла в очередной поход и не вернулась. Вместе с ним погибли еще сто пять человек '.