Я влюбилась в четверг. ПрЫнцы без сердца… - Татьяна Бокова

Да здравствует мелодия моей жизни, сложенная мной самой всего из семи возможных нот! Пусть нет в тебе пока нотки ля, нет любви, ласкающей сердце, согревающей душу, но ведь даже великие композиторы могли обходиться без этой волшебной ноты на отдельных страницах своих партитур.

Я буду брать с них пример и, не смущаясь, не огорчаясь, буду петь мелодию своей жизни на ночь глядя и вместо будильника с утра, в ванной и в метро. Поднимаясь по лестнице, когда не работает лифт, и поднимая бокал с шампанским, кружку с чаем, стаканчик с валерьянкой или валокордином!

Я запишу тебя, мелодия моей жизни, буквами на первой странице своей записной книжки и вобью тебя заставкой на экран компьютера. Я введу тебя как мелодию звонка в свой мобильный телефон и даже вышью девизом на своей ненавистной шапочке цвета Барби, чтобы мужественно носить ее с той поры даже летом!

Си, соль, ре, фа… Си, соль, ми, фа… Соль, ми, до, соль…

И вся жизнь моя пойдет как по нотам…

Может быть, что-то не так в моей музыке… Может быть, действительно я что-то упустила, забыла, не учла… Согласна, что могу оказаться не права и мой закон «Семи жизненных нот» будет действовать лишь для меня.

Пусть будет пока так. Главное, я верю в то, что семь ноток помогут мне справиться с сомнениями, помогут мне устроить свою жизнь так, как я хочу, – ярко, радостно, активно, бесстрашно, уверенно, продуктивно…

А потом, я ведь не одна в этом мире, у меня есть вы. Вы подскажете, где я ошиблась, вы догадаетесь, что и как надо подработать, усовершенствовать. А может быть, выведете свой закон счастья и докажете теорему любви каким-нибудь другим, своим, новым, способом.

Главное, что мы будем пытаться сделать эту жизнь чище и лучше, справедливее и добрее.

Мы, люди, разумны не потому, что способны совершать поступки, а потому, что согласны спотыкаться, ошибаться, а потом подниматься и снова идти, исправляя свои ошибки бесчисленное количество раз.

Прощайте, прЫнцы! Я больше не хочу быть прЫнцессой из вашей сказки, потому что сказки – это выдумка, а на свете есть лишь чудеса, сотворенные нашими руками по воле наших сердец, и есть чувства, которые делают из нас настоящих принцев и настоящих принцесс.

Долой великие депрессии! Долой комплексы и предрассудки! Давайте просто жить, раскрашивая картину жизни во все цвета радуги, наполняя жизнь красивой музыкой, давайте сочинять свои мелодии, одну лучше другой… Ведь это совсем не трудно… Ведь надо запомнить всего семь нот…

…Я открыла рюкзак и стала искать заколку, подаренную мне моей странной знакомой Ольгой. Сказала же женщина та загадочная, что книгу толстую напишу когда-нибудь. Веришь, не веришь, а кто знает? Действуют на нас слова. И люди влияют. Как много значат порой чьи-то мысли, произнесенные вслух. Обронил кто-то ненароком, а смотришь, вся судьба человеческая по-другому покатилась.

Вот оказалась у меня зачем-то эта необычная вещь. Зачем? Хотя, может, и не было ни в ней самой, ни в том, что мне ее подарили, никакого смысла. Может, просто момент истины настал, и ни при чем здесь предвидение и чудеса разные. Говорят же, тридцать три года – возраст особенный…

А может быть, дело и не в возрасте. Каждый год в человеческой жизни значит слишком много, чтобы не обращать на него внимание. Мы, люди, сотканы не только из времени, в котором родились, но и пространства, в котором живем. Мы – летящие по жизни сгустки спрессованной энергии, мы, словно кометы, собираем в своем хвосте все, что встречается нам по пути, до мельчайшей крошки, до последнего мгновения. Каждая смешинка, слезинка, вздох, испуг, разочарование, бессонная ночь, взгляд, прикосновение, слово, переживание – все это сопровождает нас до конца и составляет вместе с нами единое целое.

…Рюкзак свалился с коленей, и по полу рассыпались вещи. А вот и он, голубой конверт… Нашелся наконец, родимый… Только…

Надо ли мне сейчас узнавать, что внутри? Или… Пусть пока содержимое конверта остается для меня загадкой? Ведь таинственность, неопознанность, неизведанность – это как раз те захватывающие глубины, которые делают наши души бездонными, а саму жизнь – безбрежной, бесконечной. Ведь есть на свете мечты, которым не стоит становиться реальностью, есть на свете вещи, к которым не стоит притрагиваться, и завесы, которые нет смысла приоткрывать…

Прощай, прошлое, да здравствует будущее! Я больше не боюсь ничего: ни очередных понедельников, ни даже пятниц, которые тринадцатые, ни выходных, когда не надо идти на работу и приходится оставаться наедине со своими мыслями… Не знаю, каким будет мое будущее, но без родной семьи я уже никуда.

Теперь я сама буду сочинять мелодию своей судьбы, и картина моей жизни будет раскрашена красками, выбранными мной. Пусть будет так, как я решила, я готова, я постараюсь!..

До, ре, ми, фа, соль, ля, си… До-до-до… До-о-о-о!

Вся жизнь моя пусть пойдет как по нотам!..

Я поставила на пюпитр бумажный прямоугольничек нежно-голубого цвета, пробежалась правой рукой по клавишам гаммой до мажор и для убедительности подтвердила тонику парой завершающих аккордов. Не успела я насладиться гармонией, полной оптимизма, как услышала, что за моей спиной открылась дверь. На пороге стояла перепуганная заспанная мама. Она часто моргала, приспосабливаясь к свету.

– Господи! Это ты, Наточка? Приехала? Сколько времени-то? Перепугала-то музыкой… – Мама переместила свой взгляд на циферблат часов и прищурилась.

– Ма! Иди скорей сюда!.. – радостно объявила я. – Я сочинила мелодию своей жизни!..

– Какая мелодия? Какая жизнь в полночь? – рассеянно пробормотала мама и, не удержавшись, зевнула.

– Ма, это очень важно! Послушай…

Мама собрала последние остатки сил, чтобы стряхнуть сон хоть на время, подошла ко мне, сидящей на стульчике около инструмента, и погладила по спине.

– Дай ты себе отдохнуть, устала ведь. Даже если ты решила стать продолжателем Шумана, не шуми. – Мама улыбнулась, сняла голубой конверт с пюпитра и, аккуратно закрыв крышку пианино, положила бумажный прямоугольничек сверху. – Тише, Наташенька, тише… Все же хорошо?

– Ма… Так хорошо! Как хорошо, что все хорошо… – пробормотала я, отдаваясь сладкой истоме, и, как в детстве, зарылась лицом куда-то в складки ее халата.

– Хорошо, Наточка, все, слава Богу, хорошо. И по-другому не может быть… НЕ МО-ЖЕТ! Душа твоя музыки просит? Завтра будет музыка, завтра будет жизнь… Слышишь меня?.. Веришь мне?

– Слышу, мамочка, слышу. Верю, мамочка, верю… И было завтра. И была жизнь.

Только утром голубого конверта почему-то не оказалось на том месте, куда мама его положила ночью. Исчез он. Делся куда-то. Упал, наверное. В щель провалился… Поискать надо будет…