Одержимость Артура - Лоррейн Аллен

— Я подам на тебя иск о запрете, — тихо говорю ему. — Мне жаль, но ты не хочешь смотреть на вещи здраво и идти на компромисс.

Арт собирает мои беспорядочные волосы в высокий хвост, затем откидывает мою голову назад.

— Если бы не Себастьян, я бы запер твою задницу несколько недель назад. — Гнев сверкает в его неспокойных зеленых глазах. — Ты не имеешь права голоса в том, что происходит между мной и Джошем. Я еще не закончил вылизывать твою киску, так что здесь ты останешься до Нового года. Я не люблю, когда мне отказывают в том, что принадлежит мне, но дам тебе свободу на ограниченное время.

Он предлагает очень мало, но это лучше, чем вообще ничего.

Глава 36

Четыре месяца спустя

Син

После траха на яхте Арт держался на расстоянии неделю, а потом снова начались ссоры и трах. Он раскусил мой блеф и победил. Я никогда не собиралась получать судебный запрет против него, что очень злило маму и Аннели. Они не могли вечно сидеть с детьми, так что мы с Артом вошли в прежнюю колею — хотя он уже не так энергичен, как раньше, из-за моего растущего живота. Я не рассказала им, что стало причиной серьезного разлада между мной и Артом, и никогда не расскажу. Верный своему слову, он купил мне другое кольцо, и не простил Джоша за его обман. Мы не женаты и по-прежнему живем раздельно. Арт дал мне время до рождения нашего ребенка, чтобы я смирилась с тем, как все будет, или он потащит меня к алтарю пинками и криками.

Он до чертиков упрям, но во время второго УЗИ его твердость дала трещину, и это просто великолепно. Его взгляд не отрывался от монитора. Это и есть настоящая любовь — зрелище, на которое стоит посмотреть. Когда врач УЗИ объявила, что у нас будет девочка, Арт улыбнулся — на редкость искреннее выражение чистой радости. Дочка крепко держит его в своих ручках, а ведь она еще даже не родилась. Поглаживание и укладывание головы на мой торчащий живот стало его любимым занятием. Он с трепетом смотрит, когда наша малышка шевелится внутри меня. Несомненно, Арт сделает все, что в его силах, чтобы обеспечить ее безопасность, даже пожертвовав собственной жизнью.

В десятый раз за две минуты я устраиваюсь на подушке для беременных, которую подарил мне Арт. Я безуспешно пытаюсь найти удобное положение. На шестом месяце беременности я стала больше, чем обычно, и у меня болит поясница. Все равно пора вставать, чтобы приготовить ужин, а я обещала Себастьяну и Мейсону испечь печенье.

Скатившись с кровати, я ковыляю в коридор. Когда спускаюсь по лестнице, мое внимание привлекает игрушечная машинка, но уже слишком поздно, чтобы уклониться от нее. Я наступаю на машинку и теряю равновесие, а потом падаю с лестницы.

Арт

Подумав о худшем, я спешу в больницу после сообщения Мисси о падении Син. Паркуюсь прямо перед входом. Не желая терять время, чтобы добраться до нее, я бросаю машину с открытой дверью и заведенным двигателем. Выскочив из лифта, я бегу по коридору, где вижу Мисси и Аннели. Они обе плачут.

«Боже, пожалуйста. Я не умею молиться, но, пожалуйста, помилуй меня».

— Где она? — спрашиваю я прерывающимся голосом.

— Ей нужно срочно делать кесарево сечение, — отвечает Аннели.

— Син зовет тебя, — говорит Мисси. — В операционной может находиться только один человек.

— Сейчас придет врач, — отзывается Аннели.

Я с тревогой наблюдаю за его приближением.

— Здравствуйте, я доктор Ченнинг. — Он протягивает руку. — Полагаю, вы отец ребенка.

— Да, — я пожимаю ему руку.

— Операция через пять минут. Нам нужно подготовить вас.

— Наш ребенок выживет? — Я задерживаю дыхание, ожидая ответа.

— У мисс Бело произошел частичный отрыв плаценты, что вызвало внутреннее кровотечение и лишило ребенка кислорода.

— Каковы их шансы? — спрашиваю я, чувствуя тошноту в животе.

— Трудно сказать. Во время процедуры мисс Бело будет сделано переливание крови, чтобы заменить потерянную кровь, а педиатрическая бригада находится в состоянии готовности, чтобы обеспечить уход за вашей дочерью, как только ее извлекут из утробы матери. Даю вам слово, что делается все возможное, чтобы мать и ребенок выжили.

Я обнимаю Мисси, затем Аннели.

— Син сильная. Она выкарабкается и сможет спасти нашего ребенка. — Я следую за доктором по коридору и одеваюсь, прежде чем войти в операционную.

— Арт, — тихо говорит Син, одаривая меня слабой улыбкой.

Я подхожу и целую ее в лоб.

— Я здесь, детка.

Операция начинается быстро. Я шепчу слова поддержки, сохраняя спокойствие ради нее, хотя на самом деле мне страшно до безумия. Минуты сливаются воедино, пока, наконец, я не вижу, как из разреза извлекают маленькое тело. Наша драгоценная девочка синяя и хрупкая, такая крошечная, что могла бы уместиться на моей ладони.

Врачи сразу приступают к оказанию помощи.

— Начинаем реанимацию новорожденного.

— Она жива? — спрашивает Син, в ее глазах светится страх. — Почему она не плачет?

— Все в порядке. Врачи ей помогут. — Я изо всех сил пытаюсь сдержать слезы, мне нужно сохранить храбрость перед Син.

— У нее низкий показатель по шкале Апгар, — сообщает врач.

— Что это значит? — рыдает Син. — Я хочу увидеть ее сейчас.

Внезапно ее голова откидывается в сторону, а затем в палате раздается громкий звуковой сигнал.

— Остановка сердца.

— Син! — кричу я.

— Пожалуйста, отойдите, — требует доктор Ченнинг.

Истерика только помешает врачам в их попытках реанимировать Син, поэтому я отхожу в сторону. Мой мир трещит, и вот-вот рухнет с треском. Я падаю на колени и делаю то, чего никогда не делал за всю свою жизнь. Я молюсь.

Глава 37

Пять месяцев спустя

Арт

Пять месяцев назад умерла моя вторая половинка. Я проклинал Бога и умолял его ее вернуть. Она потеряла больше крови, чем ожидалось, и ее сердце остановилось. Врачам потребовалось три гребаных минуты, чтобы ее спасти, но, клянусь, мне показалось, что прошло несколько часов. Команде пришлось приложить немало усилий, чтобы реанимировать нашу дочь, но почти через двадцать минут ее пронзительный крик разнесся по операционной.

Син выписали через шесть дней. Следующие недели после операции мы с Син жили в кошмаре. Мы решили не выбирать имя, а сосредоточиться на здоровье малышки. Это был ад — не знать из дня в день, выживет ли наша дочь. Больница стала для нас вторым домом. Себастьян винил себя за то, что оставил игрушечную машинку на