Грани страха - Григорий Шаргородский

Наш кубрик оказался проходным пассажирско-грузовым помещением. Он имел два входа — большой, через который мы сюда попали, и поменьше, откуда вышел Миран. За вторым входом обнаружился коридор с тремя дверями по бокам и одной — в торце, а также с винтовой лестницей посредине. Все стены и лестница, как и стены нашего кубрика, были сплетены из какой-то лианы. Лишь кое-где виднелись металлические крепления и вставки. Миран повел меня к лестнице, по которой мы поднялись на палубу.

Как и увиденный мною ранее паролет, этот имел подвесную конструкцию — гондола не была частью баллона, а крепилась к нему с помощью тросов. Между ними оставалось небольшое пространство. В середине палубы из-за изгиба гигантского баллона приходилось идти согнувшись. А вот у бортов места вполне хватало. Палуба была обнесена перилами, а местами расстояние между бортами и баллоном затягивала сетка.

На корме тихо фыркал парогенератор. Толстые кабели отходили от него к большим двигателям с лопастями, которые натужно толкали дирижабль вперед. Возле паровика сидел гном и со скучающим видом смотрел вдаль. Я проследил за взглядом бедняги и едва не задохнулся от восторга.

Казалось, мы плыли по облачному морю и сейчас врежемся в такую же облачную гору. Я даже инстинктивно напрягся, когда сначала огромная туша баллона, а затем и нос гондолы нырнули в белесую пелену.

На несколько секунд все заволокло густым туманом, а затем мы вновь оказались под ярким солнцем, которое заглядывало под баллон с правой стороны. Я вертел головой как ребенок, впервые попавший в зоопарк.

Туша дирижабля и лопасти пропеллера равнодушно разорвали практически идеальную структуру облака, проделав в ней безобразную дыру. Но неведомый художник тут же сотворил из этого еще более причудливый шедевр, по-новому компонуя туманные струйки и возвращая гармонию в картину неба. Мало того, этот же творец сумел вплести в общую композицию даже пар, вырвавшийся из нутра двигателя.

Какое-то время мир вокруг меня состоял только из слепящего солнца, пронзительно синего неба и облачного моря внизу, но затем под нами появилась огромная «полынья». В ней показалась серо-зеленая равнина — зрелище чуть менее яркое, но все равно впечатляющее.

Похоже, это и есть оркская степь.

Миран, так же как и я, застыл у борта, но на его лице отразилось не восхищение, а легкая мечтательная грусть. Он смотрел вперед, но явно видел что-то другое. Думаю, это были те же облака и небо, но нависшие над бурлящим морем. На секунду я представил эту картину, и на моем лице наверняка появились те же эмоции, что и у бывшего гарпунера.

Идиллия продлилась недолго. Миран вернул на татуированную морду привычное хмуро-недовольное выражение и повернулся ко мне:

— Насмотрелся?

— А что, мне обязательно постоянно сидеть внутри этой корзины? — Для наглядности я топнул ногой по палубе.

— В принципе нет, — явно смягчившись от окружающего великолепия, ответил Миран. — Ладно, будь здесь, но не подходи к паровику и… лучше вообще ни к чему не подходи. А мне пора возвращаться к Йохану.

— Кстати, как он там? — больше из вежливости, чем по причине искренней заботы спросил я.

— Нормально. Маг, когда не скулит, говорит, что ожоги быстро заживут, а нормально двигаться Сынок будет уже к вечеру, — проворчал он и добавил сквозь зубы: — Проклятье, ну и зачем Гарпун повесил это дело на меня?

— Подожди, разве босс не с нами?

— Нет, — тряхнул головой Миран. — Он остался в городе и ищет гаранта, так что с дикарями мне придется договариваться самому.

— А куда мы летим? — наконец-то задал я правильный вопрос.

На этом откровенность Мирана закончилась.

— Сам увидишь, когда доберемся, — недовольно проворчал он и ушел с палубы.

В принципе бывший гарпунер прав — куда бы мы ни летели, прыгать за борт я все равно не собираюсь, так что остается только ждать и наслаждаться видами.

Ожидание закончилось ближе к вечеру. Бесконечная и монотонная степь внезапно обрела новую деталь. У горизонта показалась сначала точка, которая выросла в странный цветок — посреди раскинувшихся по земле лепестков торчал непропорционально длинный пестик.

Через некоторое время сходство с цветком исчезло и стало понятно, что это разросшийся вокруг причальной мачты поселок. Еще через десять минут наш дирижабль подлетел вплотную и пристыковался к мачте. Вблизи стало понятно, что мачта, в отличие от той, которая находится в Вадарак-ду, состоит из стальной ажурной конструкции, усиленной плетением лиан. Или наоборот — металл скреплял растительную вышку.

В степном поселении обычный лифт заменяла люлька, которую поднимал и опускал ручной ворот у подножия башни. Спускались мы по одному. В последнюю очередь на твердую землю встал бледный и облепленный эльфийскими примочками Йохан.

Не объясняя своих действий, Миран повел нас по узким улочкам между одно- и двухэтажными зданиями, которые, как и вышка, а также опоясывающая поселок стена, являлись растительно-металлическими конструктами. Разница была только в том, что стенные лианы имели толстые и длинные шипы.

На узких улочках было не так уж много народу, и, что самое странное, мы не видели ни одного орка. К тому же большинство домов явно были складами.

Жилые помещения начали попадаться ближе к внешней ограде. Наша небольшая прогулка закончилась у двухэтажного здания, без сомнения являвшегося гостиным двором. Обстановка внутри оказалась более привычной — стены были обшиты досками, а в каменном камине весело горел огонь.

Довольно уютное заведение.

Мне сразу захотелось присесть на длинную лавку у массивного стола и выпить кружечку пива, но у Мирана были другие планы.

— Даже не облизывайтесь, — прорычал в нашу сторону бывший гарпунер, подталкивая Йохана к лестнице наверх. — Хозяин, нам самую большую комнату, сытный ужин, и пусть придет кто-то от дальников.

— Будут они ноги бить, — фыркнул пузатый человек, непонятно зачем протиравший и без того чистую стойку.

— Ты хочешь со мной поспорить? — сузив глаза, спросил Миран и положил ладонь на рукоять тесака.

Его татуированная физиономия выглядела более чем внушительно. Хозяин заведения покосился на сидящих за столами людей. Из полутора десятков посетителей четверо даже носили одинаковую форму то ли стражников, то ли каких-то военных. Носители формы сделали вид, что ничего не происходит. Впрочем, Миран действительно говорил довольно вежливо. А звероподобная физиономия и рычащий голос вряд ли здесь являются преступлением.

— Хорошо, — сдулся трактирщик и бросил в Мирана ключом с довольно массивным брелоком. — Пятнадцатая комната.