Казнь без злого умысла - Александра Маринина

– За что?

– Ой, за страшное. – Анна Макаровна осуждающе покачала головой. – Изнасиловал и убил. Говорили, ему пятнадцать лет дали.

– И потом что? – поинтересовался Коротков. – Он вернулся после отсидки?

– Да вроде говорили, что вернулся. – В голосе Федюниной зазвучала неуверенность. – Но я сама, своими глазами, Митьку не видела. А чего не видела – того утверждать не берусь.

Если старушка рассказала Камилле Милюковой то же самое и после этого Милюкову убили, значит, опасная информация кроется где-то здесь. Или Милюкова задавала еще какие-то вопросы, которые ему, Короткову, в голову не пришли? И Анна Макаровна рассказала ей что-то еще, что-то такое, чего Коротков еще не знает, но знала Милюкова, за что и поплатилась жизнью на следующее же утро.

– Вы сказали, что мне уже в третий раз рассказывать будете. – Юра говорил осторожно, будто прощупывая болотистую почву. – Значит, многие детскими годами вашего мэра интересуются?

– Ну, многие – не многие, а двое были. – Федюнина поджала губы. Похоже, вопрос Короткова ей отчего-то не понравился. – Девушка была с телевидения, которую убили на другой день, потом еще парень приходил, тоже с телевидения. Они там передачу про нашего мэра показывать собрались, вот и спрашивали, как там да чего было, когда он пацаном еще бегал.

– Разное спрашивали? Или одно и то же?

– Да парень-то больше хотел, чтобы я ему повторила то, что девушке рассказывала, потому что она ж ничего им передать не успела, убили ее, а программу им делать надо. Вот парень из ее программы и пришел узнать, что я ей говорила.

– Разве она не записывала ничего? – удивился Коротков. – Мы, журналисты, всегда записываем то, что нам рассказывают. В блокнот или на диктофон. Посмотрели бы записи, да и все.

– Не знаю. – Анна Макаровна снова поджала морщинистые губы. – А только блокнота у нее не было.

– А диктофон был? – Коротков вытащил из кармана диктофон и показал ей. – Вот такой или похожий.

– Не было, – твердо ответила Федюнина.

«Этого не может быть, – мелькнуло в голове Короткова. – Исходя из того, что рассказал мне о Милюковой Витя Егоров, у нее обязательно должен был быть диктофон. Она его наверняка не включала открыто, Федюнина действительно могла его не видеть, но он был, это точно. Вопрос в том, нашли его в квартире или в сумке убитой или нет».

Через полчаса он вышел из квартиры Анны Макаровны Федюниной и позвонил Егорову.

Около трех часов дня над Вербицком начали собираться тучи, поднялся пронизывающий ветер, а в начале пятого полил мощный холодный дождь. Настя порадовалась, что к этому моменту успела обойти все указанные Коротковым учреждения и собрать нужные документы. Она как раз размышляла, где бы ей выпить кофе, а еще лучше – пообедать, когда раздался звонок Ворожца. Вернее, звонок был, разумеется, не от него, а от Инны, которая спросила, удобно ли Насте разговаривать и может ли она передать трубку Петру Сергеевичу.

– Хочу пригласить вас с Юрой отведать самых лучших в Сибири пельменей, – радушно заговорил Ворожец. – Вы таких нигде больше не найдете. Не могу допустить, чтобы наши гости вернулись в Москву, не отведав нашего фирменного блюда.

– Юра не со мной, мы сегодня работаем отдельно.

– Но вы же можете ему позвонить, – возразил Ворожец.

«Сам тоже можешь, – мысленно огрызнулась Настя. – Вот ведь манера: из каждого встречного делать себе прислугу. Мало тебе Инны, хочешь еще и меня заполучить себе на посылки».

Но вслух ответила, конечно же, мирно и вежливо:

– Я в городе бегаю по госучреждениям, а Юра опять за городом, участки смотрит.

– В такую погоду? – изумился Петр Сергеевич. – Впрочем, понимаю, у вас командировка, вы хотите сделать все побыстрее и вернуться домой, так что погода вам не помеха. Ну, хорошо, а как насчет вас? Хотите наших пельменей попробовать? Я, как вы заметили, хозяин ненавязчивый, но в этом случае позволю себе настаивать.

«Значит, тебе что-то нужно, – усмехнулась про себя Настя. – Я – девушка хорошо воспитанная и услужливая, и если тебе, мой любезный хозяин, что-то от меня нужно, то я просто обязана тебе это предоставить. Иначе ты мне покоя не дашь».

Водитель Володя понимающе хмыкнул, когда Настя попросила его отвезти ее к ресторану «Сибириада».

– Громкое место, – с одобрением в голосе отозвался Володя. – Говорят, цены там запредельные, но оно того стоит. Единственное место в городе, где подают пельмени с разной дичью, причем мясо используют не перемороженное, а покупают у охотников. Какие-то у ихнего повара свои секреты, как мясо дичи вымачивать и доводить до кондиции, чтобы было вкусно. Так-то дичь ведь невкусная, если не уметь правильно готовить.

Пока ехали, Настя позвонила Короткову. Юра от пельменей отказался, и голос у него был такой, какого Настя давно уже не слышала. Собственно, такого голоса у полковника в отставке Юрия Викторовича Короткова не бывало с того момента, как он перестал служить в уголовном розыске.

– Доедешь до харчевни – пришли мне машину, пусть Володя мне позвонит, я скажу куда. Как освободишься – возвращайся на постоялый двор. И как-нибудь поярче веди себя, позаметнее.

– Ага, поняла.

Ей на мгновение стало грустно. Юрка с Егоровым что-то затевают, у них появилась новая информация, они оба приняли охотничью стойку. Они делают дело. Дело, которое любят и которому посвятили свою жизнь. А она… Носит документы, в которых ничего не понимает. И обедает в дорогом ресторане в обществе самого богатого бизнесмена города. Все как раньше, когда-то давно-давно, когда она только начинала работать в розыске: она – женщина, и ее отодвинули. И кто отодвинул? Не чужой дядя, который видит ее впервые, а Юрка, близкий друг и коллега по работе, знающий ее как облупленную и видящий насквозь. Уж кто-кто, а Коротков не должен был бы сомневаться в ее способностях и навыках…

«Эй, подруга, алё, – остановила себя Настя. – Ты, никак, обижаться собралась? То, что происходит сейчас, есть прямое следствие того, что происходило вчера. А вчера гвоздем программы была именно ты. Так что уймись. Кроме того, Юрка попросил тебя вести себя позаметнее, стало быть, тебе отведена определенная роль, которую ты должна сыграть, и сыграть на совесть, иначе подведешь ребят. Ну-ка кончай расстраиваться и бери себя в руки».

Под козырьком на высоком крыльце перед входом в ресторан стояла, как и ожидалось, Инна в накинутом на плечи дождевике и с большим зонтом в руках. Увидев, как подъехала машина, помощница Ворожца торопливо сбежала по ступенькам. Юбка открывала ее ноги чуть выше колен, и Настя впервые обратила внимание на то, что ноги у Инны очень красивые, длинные, с мускулистыми округлыми икрами. «Как она бегает с такой скоростью на своих высоченных каблуках! – с уважительным удивлением подумала Настя. – Это же уму непостижимо! Я на таких не то что бегать или просто ходить, я даже стоять не смогу».

– Петр Сергеевич и Игорь Валерьевич вас ждут, – сообщила Инна, провожая ее мимо входа в общий зал ресторана к лестнице, ведущей вниз.

Ах вот оно как! Значит, там еще и полковник Баев… Обед в узком кругу для неформального общения. Господи, да чем же они с Коротковым так их напугали? Чего эти два кренделя к ним прицепились? Сперва Ворожец пригласил в гости и вел светские беседы с совершенно очевидным двойным дном, а теперь еще и совместная трапеза с начальником УВД. Наверное, не зря Юрка попросил вести себя поярче. Ну, поярче – так поярче. Она им устроит свет в глаза – мало не покажется.

Инна привела ее в небольшой уютный кабинет со столом на шестерых. Здесь было очень симпатично, хотя ни одного окна, зато много дерева в интерьере. На этот раз Баев показался Насте не таким угрюмым, как при первых двух встречах, он даже пытался быть любезным и улыбаться.

– Как успехи? – поинтересовался полковник. – Справляетесь? Или нужно чем-то помочь? Вы только скажите, мы всегда готовы.

– Вот! – Настя демонстративно и со стуком положила на стол толстую папку, в которую складывала документы по мере получения их в разных конторах. – Планы, схемы, договоры, выписки, паспорта участков… Голова кругом идет! Лично мне приглянулся один участочек с северной стороны, но мой коллега уверен, что цена непомерно высока, даже пытаться смысла нет. Но участок чудо как хорош! На берегу озера. Кажется, оно называется Верхнее Озеро.

– Ваш брат уже в курсе? Вы ему говорили, что присмотрели участок?

– Нет, конечно, – рассмеялась она. – Это ведь только мое мнение, а я в этом деле не профессионал. Решать будет Юрий Викторович, он директор аналогичного пансионата и намного лучше меня разбирается в вопросе. Мое дело – подай-принеси.

– Но ведь банкир Каменский ваш родной брат, – не отступал Баев. – Неужели ваше слово для него ничего не значит?

Она пожала плечами и открыла толстую кожаную папку меню.

– Я никогда не лезу в его дела, – сказала она равнодушно, делая вид, что изучает перечень блюд. – А он не лезет в мои. Моя задача – помочь Юрию Викторовичу собрать максимально полную информацию обо всех участках, которые покажутся ему достойными внимания.