Смерть по любви - Владимир Григорьевич Колычев

Пухлова пока не трогают, значит, и на ее квартире нет засады. Жаль только, что эта логика могла быть ошибочной и обернуться катастрофой.

- Я же говорю, стреляют. А мы отбиваемся, - сказала Ксения, вытащила пистолет, заученным движением сняла его с предохранителя.

- Но я не собираюсь заявлять в полицию.

- Вы уже заявили.

- Значит, не буду настаивать.

- Я тоже пыталась договориться. Но меня обманули, чтобы я вывела убийц на сына. Нас до сих пор хотят убить. Собирайтесь, у вас мало времени.

- И куда я поеду? - нервно кусая губы, спросил Пухлов.

- Не знаю.

- Кто вас пытался убить? Полицейские?

- Частные лица. Люди старшего Худоярова. Еще раз говорю, времени у вас нет, собирайтесь.

Ксения закрыла глаза, мечтая хоть немного поспать, пока Пухлов будет собирать вещи.

- Люди Худоярова. Есть же полиция.

- Полиция нами займется.

- Наша, может, и займется. А есть еще московская. Она приглядит за здешней. Есть у меня один хороший знакомый. Я ему звонил.

- И что? - Ксения оживилась, но глаза не открыла.

- Сказал ему про Худоярова. - Голос Пухлова дрогнул и пошел на спад.

- Понятно.

- Нет, Витя сказал, что не так уж и важно, кто там. Главное, чтобы доказательства были. А их, как вы понимаете, нет. Даже тела. Я имею в виду свою жену.

- Ваша жена в песчаном карьере.

- Да, вы говорили.

- Вы там были? - спросила Ксения.

Страшно было Пухлову, не лез он на рожон. Оправдания у него, в общем-то, нет. Ксения пыталась договориться, чтобы спасти Трофима, а его жена уже мертва. Ему нечего терять, кроме своей шкуры, за которую он так трясется.

- Можно съездить. Только что мы там найдем?

Ксения пригрелась в удобном кресле, не хотела подниматься и уходить. Но она знала, что ей не место в этом доме и с Пухловым не по пути.

- Я вас предупредила, а вы решайте сами, как вам быть, - сказала она.

- Уходите?

- Пора мне.

- А я думал, мы вместе в карьер съездим.

- Можно.

- Как насчет кофейка?

Ксения кивнула, соглашаясь, и не пожалела. Пухлов и завтраком ее накормил, и чистые джинсы дал. Оказалось, что у нее с Валентиной примерно один размер.

Еще Ксения приняла душ. В машину к Пухлову она садилась посвежевшая, отдохнувшая, но в дурном настроении. Трофим в опасности, сама Ксения в подвешенном состоянии, на ниточке, которую недобрые люди могли оборвать в любую минуту. С подачи того же Пухлова. Вдруг он позвонил кому надо, пока она купалась?

В районе поселка находились два песчаных карьера, один заброшенный, другой действующий. Вряд ли Марк возил труп на охраняемый объект. А вдруг? Тогда на заброшенном карьере делать нечего. Чем ближе они подъезжали к месту, тем сильнее Ксению одолевали сомнения. А когда она вышла из машины, то и вовсе скисла.

В карьере все поросло травой, даже ямы, из которых добывалась порода. Были еще проломы над подземными пустотами. Возможно, туда и были сброшены трупы и засыпаны песком. Сверху их не увидишь. Нужно лезть в пролом, копать. Все это с риском для жизни.

Они осмотрели один пролом, второй. Пухлов светил фонариком, но толку не было. Третий пролом преподнес им неприятный сюрприз. Почва вдруг стала уходить из-под ног. Они едва не провалились под землю и наконец-то поняли, что делать им здесь нечего.

- Это что такое? - Пухлов первым увидел машину, которая приближалась к ним со стороны города.

Это был черный джип с затемненными окнами.

- Что это значит? - Ксения резко глянула на своего спутника и обхватила рукоять пистолета, который пока не торопилась вынимать из-за пояса.

- Я здесь при чем? - Пухлов шарахнулся от нее.

- Кому ты звонил?

Ксения готова был отстреливаться до последнего, но шансов у нее не было. Пухловская «Тойота» далеко, джип окажется возле нее гораздо раньше, чем они. А к лесу бежать еще дальше. Да и не дадут ей туда уйти.

- Да не звонил я никому!

Джип объехал «Тойоту» и пошел дальше, вдоль проломов. Ксения кивнула, глядя на машину. Будет здорово, если она провалится под землю.

Но, увы, машина подъехала к ним, остановилась метрах в десяти.

Из джипа вышли двое. Ксения узнала Постылева и Розанова, тех самых отморозков, которые избивали ее сына. Сейчас этим скотам нужна была голова Трофима. Да и самой Ксении угрожала опасность.

Как это ни странно, но у них не было оружия. Если не считать альпинистский ледоруб, который Розанов держал в правой руке и постукивал по нему ладонью левой.

Ребята шли к ним вразвалку, неторопливо, наслаждались растерянностью жертв. Они явно чувствовали себя хозяевами положения, как будто и не предполагали, что Ксения может быть вооружена. Марк ничего не знал или же просто не удосужился просветить своих дружков на этот счет.

Ксения не должна была подпускать отморозков близко, поэтому снова взялась за рукоять пистолета.

Постылев не заметил этого опасного движения, может, просто не придал ему значения, остановился, нахально взглянул на Ксению и спросил:

- И что мы здесь делаем?

Мать вспомнила, как эта мразь избивала ее сына. На память ей пришла и та сцена в подвале, когда ее пытались изнасиловать. Руки у него перевязаны. Ксении приятно было видеть это.

- Марка ждем, - сказала она, стараясь сдерживать рвущуюся наружу злость.

- Не надо ждать, поедем к нему. - Постылев кивнул в сторону своей машины.

Он сам был за рулем, его дружок также находился впереди, но Марк мог ехать и сзади. Возможно, с очередным трупом в обнимку, который эти отморозки собирались здесь захоронить.

- Поедем или пойдем?

- Поедем.

- А в машине кто?

- Никого. А что ты там держишь? - Только сейчас Постылев заподозрил неладное.

- «Вальтер» у меня, самый обыкновенный, - ответила Ксения, достала пистолет, навела его на Розанова.

- Эй, ты чего? - Парень шарахнулся от нее, но ледоруб в руке удержал.

Испугался и Постылев. Уж он-то знал, на что способна Ксения при вспышке гнева.

Выстрелить она могла с легкостью. После того, что уже случилось, эта женщина способна была на все.

Но палец ее вдруг замер на спусковом крючке, как будто его парализовало. Только что Ксения готова была к выстрелу, и вдруг ее хватил ступор.

- Помнишь, как ты избивал моего сына?

Ей нужно было