Волк насторожился - Александр Бушков

– Сюда не надо, – тыкал пальцем в карту старлей, – тут запретка, сюда тоже соваться не стоит…

– А что вы там крутите? Спускаемый аппарат, что ли, упал?

Лейтенант поманил его пальцем и сказал потише:

– Утечка радиации, понял? Везли там одну херню на точку, а она с откоса кувыркнулась. Так что забирай в сторонку. Вот здесь чтоб вас и близко не было. Мы сами в ту сторону до ветру сходить боимся, хоть дозиметр пока и не шевелится…

Судя по его лицу, он искренне верил во все, что говорил – сам попал на обманку.

– Ну, спасибо, что предупредил, – сказал Корявый облегченно. – Где, говоришь, безопаснее? Ага… Туда вжарю, покручу его еще пару деньков…

– Только смотри, на тохарцев не напорись.

– Так это что, по радио не звездели?

– Точно тебе говорю. Возле Шеломаихи; местные с ними стрелялись. Заходят на нашу сторону, только так, знаешь ихних лошадок? Везде пройдет, по горам лазит, как кошка…

– Да у меня карабин при себе.

– Они тоже не пустые, – сказал старлей.

– Слышь, Серега, – обрадовался часовой. – А может, кого из нас послать одного с иностранным гостем? Чтобы ненароком узкоглазые не обидели. Я бы съездил ради такого случая, согласно дружбе народов. Все тишком, и полкаш не узнает…

– Подтянись! – Старлей окинул его уничтожающим взглядом. – Хорошо, они по-русски не секут, а то писал бы этот потом у себя насчет нашей дисциплинки… Ну куда тебе щемиться? Так она тебе и дала, ты ж полгода не подмывался, а у них на каждое время дня свой дезодорант.

– Все равно, положить бы ее голой попкой в мягкие лопухи…

– Сиди уж, страдалец. Марш на пост!

Часовой вздохнул:

– Может, она хоть с нами сфотается?

– Пошел, говорю!

Старлей уже стремился побыстрее от них избавиться – пока не вылезли из палатки остальные, и дисциплина в подразделении не оказалась подорванной на весь оставшийся день. К тому же Данил, отвечая на яростные взгляды старлея детской улыбкой, бродил возле палатки, недвусмысленно намереваясь поиграться автоматами.

– Забирай ты их и вали, хрен с тобой, – посоветовал он Корявому. – А насчет тохарцев – поглядывай. Погонишься за валютой, без головы останешься…

– Да чего они там…

– Вот тебе «чего»… Я вчера выходил на связь, сказали, что подойдет еще батальон. Понял? По пустякам в тайгу не погонят. Они, говорят, в лесничестве всех вырезали.

– Эй, мистер! – заорал Корявый Данилу, усиленно помогая себе жестами, стуча пальцем по стеклу часов: – Ком, ком! Время! Ту-ту-ту! Медведь – бух-бух!

– Ну, чтоб ты только мне на дороге не попался… – сказал Данил по-английски, похлопав старлея по плечу. – Пошли, доченька иностранца, а то у часового скоро казенные штаны по шву лопнут…

– Не все же равнодушны к моей прелести, как ты, болван, – очаровательно улыбаясь, бросила Лара на том же наречии и сделала ручкой часовому. – Гуд бай, мал-шик!

«Вряд ли они будут сообщать Логуну, – подумал Данил, когда машина тронулась. – А если и доложат по рации, будут упорно талдычить насчет „ненашего человека“ с очаровательной дочкой, приметы у них, можно биться об заклад, в памяти не отложились – вот разве что параметры Лариной фигурки могут описать с точностью до миллиметра… Значит, подходит еще батальон? Интересно, означает ли это, что раскопки близятся к концу?»

Валентин достал процессор – они уже захватили начало запрограммированного маршрута. Хитроумная штучка старательно попискивала и свиристела, отмечая короткими пунктирами все отклонения машины от вколоченной в память процессора трассы.

Данил пересел за руль. С ровной дорогой пришлось распрощаться, машина перла по редколесью, раскачиваясь, словно лодка на волнах, взревывая мотором, прыгая на толстых корнях. «Уазик» способен творить в тайге чудеса, лишь бы хватило места проехать… Валентина с Ларой швыряло на жестких лавочках, автоматы им пришлось взять в руки, а запалы от гранат Данил напихал себе в карманы. Рюкзаки ездили то вдоль, то поперек, хорошо еще, в их вещах не было ничего стеклянного, иначе давно разбилось бы к чертовой матери…

Примерно через час такой эквилибристики Данил остановил машину, решительно выключил мотор. «Уазик», накренясь на левую сторону, приткнулся на отлогом склоне. Дальше не проехать. Тайга становится все гуще, петлять пришлось бы так загогулисто, что пешком все равно быстрее…

– Приехали, господа, – сказал он, распахивая дверцу. – Дальше придется ножками…

Вокруг стояла тишина. Мошка моментально окутала их мельтешащим облачком. Данил побрызгал вокруг импортным аэрозолем, на пару минут воздух очистился, но вскоре крохотный таежный гнус вернулся, щекотал лицо, назойливо лез в уголки глаз.

– Ну откуда они берутся? – Лара громко выругалась, устав отмахиваться.

– Ручками не махай, не поможет… – сказал Данил. – Это еще ничего, бывает похуже. – Он достал флакон с отечественным гнусобоем. – Придется мазаться. Только сначала косу заплети, да потуже, чтоб за ветки не цепляться такой гривой.

– А воняет… – Лара недовольно повертела флакон.

– Смотри, чтобы в глаза не попало. – Данил щелкнул затвором, забросил автомат на плечо и прицепил нож к поясу.

Валентин извлек шикарный нож разведчика в зеленых ножнах-кусачках, с зеленой рифленой ручкой. Данил присмотрелся – так и есть, перышко с фокусом. От обычного армейского ничем вроде бы на первый взгляд не отличается, но в торец заделано стреляющее устройство на один патрон, с двадцати метров можно прошибить каску…

Лара старательно упрятала косу под капюшон ветровки, завязала под подбородком шнурок. Нести ей ничего не пришлось, рюкзаков было только два, да и те не особенно тяжелые, впрочем, – камуфляж, десятка два консервных банок (сухой паек на неделю), по четыре автоматных магазина, гранаты, аптечка. У Валентина было еще большое, но легчайшее синтетическое полотнище, из которого можно было соорудить подобие палатки. Пара биноклей, пара фонариков, топорик – вот и все.

Данил велел Ларе снять кроссовки, проверил подошвы – нет, скользить не должны – для надежности пилкой своего ножа сделал несколько надрезов, там и сям выпилив зубцы. Вздохнул:

– Вроде бы – пойдет… Запомни, техника безопасности простая. Смотри, куда ставишь ногу. Не спеши. На поваленные стволы подошвой не опирайся – переступай их. Если вывихнешь ногу, не знаю, что и делать…

– Пристрелишь? – Лара улыбалась, но немножко посерьезнела все же, общее настроение действовало.

– Пристрелить, конечно, не пристрелю, – сказал Данил. – Но придется оставить тебя с Мишей дожидаться нас, будете сидеть посреди тайги черт знает сколько, нервишками скрипеть… Так что ты уж постарайся осторожнее. Ну, готовы?

Он отошел метров на двадцать. Порядок, уже с такого расстояния машины не видно, а с воздуха тем более не заметят… Вернулся к своим, докурил сигарету и аккуратно затоптал окурок, снова вздохнул:

– Пошли?

В общем, было не так уж трудно: погода стояла прекрасная, болот и топей по пути не предвиделось. Валентина с дядей Мишей Данил пустил вперед, а сам встал в хвост, позади Лары, как-то незаметно зашевелились в памяти старые навыки, и он без особого напряжения стерег каждый ее шаг. Было даже легче нежели встарь: потому что сосредоточился на одном – подхватить, если споткнется.

Многочасовая ходьба по тайге – предприятие не то чтобы особенно изматывающее, но однообразное и нудное. Обзора нет никакого, глаз утыкается в сплошную стену деревьев, сухие веточки легко ломаются, хрустя, когда ты их задеваешь, от сучьев покрупнее, живых, приходится уворачиваться, то и дело лицо встречает невесомо-липкую паутину. Хорошо еще, почти не попадается на пути непроходимого бурелома, но иногда все же приходилось огибать высоченные выворотни. Гнуса то ли стало поменьше во второй половине дня, то ли с ним немного свыклись, и он перестал раздражать – но все равно через каждый час мазались вонючей дрянью, испарявшейся столь же быстро, как основатели «пирамид» с денежками вкладчиков.

Живности вокруг хватало – то непуганые белки, винтом взмыв по стволу, цокали сверху, то с фырчаньем взлетал табунок рябчиков и приземлялся не особенно далеко – дичь словно чуяла, что палить по ней не будут. Зверье покрупнее и пообстоятельнее на глаза себя, понятно, не выставляло – успевало услышать шаги издали и бесшумно растаять в чаще. Узенькие звериные тропки встречались раза четыре, по одной они даже прошли с полкилометра, очень удачно была протоптана, почти совпадая с их маршрутом. Неширокий ручей перешли, свалив поперек молодую сосну, отталкиваясь от дна двумя специально вырубленными слегами.

В два часа дня Данил объявил привал. Валентин ни словечком не протестовал против того, что командование как-то незаметно перешло к Данилу, вообще хлопот с белобрысым не было ни малейших – рта почти не разевал, двигался мягко и бесшумно, без единого лишнего движения, казался неутомимым и безостановочным, словно робот. Но именно это, признаться, Данилу и не нравилось – он не ощущал рядом с собой присутствия ч е л о в е к а, рослый блондин с бесшумным автоматом на плече был отделен неким силовым полем, тормозившим все эмоции и выпускавшим наружу лишь снисходительное равнодушие. И Данил до сих пор ломал голову, прикидывая: прав он или нет, у ж е вынеся решение и поставив точку?