Grunge Pool Drive 85 - Марьяна Куприянова

справились с фруктом, точнее, им занимался Соулрайд. Выпили. И сразу отпустило. По крайней мере, меня.

– Знаешь, а я боюсь проиграть в этом чемпионате, – неожиданно признался Гектор, когда мы сидели на полу недалеко от окна, и между нами стояло большое белое блюдо с ярко-желтыми ароматными кусочками мякоти, а также шашечная доска.

– Проиграть? – нахмурилась я.

В моем представлении Гектор не мог иметь таких глупых страхов, неуверенности в себе и прочих атрибутов обыкновенных смертных. Ведь это – восемьдесят пятый, который никогда не проигрывает.

– Да. Это моя слабость. О которой никто не знает. Страх… разочаровать публику. Победа в гонках всегда была для меня средоточием всей жизни. Можешь считать меня тщеславным ублюдком, но я ни за что не откажусь от своего нынешнего положения. Гранж Пул Драйв – все для меня.

– Разве у тебя есть повод переживать на этот счет?

– Хартингтон. В прошлый раз он почти опередил меня. Билл быстро растет как пилот. На треке он как рыба в воде. Мне кажется, еще немного, и он меня вытеснит. Сбросит с пьедестала, как мусор. Он молод и талантлив, а я… уже всем приелся, наверное.

Выслушивать это было нелепо и немного страшно. По глазам я видела: если бы не алкоголь, у Гектора никогда бы настолько не развязался язык, чтобы рассказывать о своих тайных опасениях и слабостях. Передо мною вновь открылась его новая грань. Самоуверенный, славолюбивый, привыкший выигрывать, независимый, гордый Соулрайд вдруг с горечью в голосе говорил мне о каком-то проигрыше, о своей мнимой старости и смене поколений.

Ну вот как, как этого человека можно не любить? Даже учитывая все его недостатки, которых порядочно наберется? Как можно не видеть в нем добро, наивность и искренность, которые затмевают все остальное? Я люблю Соулрайда, люблю со всеми его минусами, и в тот момент поняла это так ясно, словно перед глазами встряхнули белую простынь.

– Боже, Гектор, какие глупости! – вспылила я, ощущая, что кровь приливает к щекам. – Как ты… как ТЫ можешь чего-то бояться?! Ты не можешь проиграть. Ты – восемьдесят пятый. Это просто невозможно. Ты самый талантливый и профессиональный пилот во всем Нью-Хейвен! Тебя обожают, в тебя верят, о тебе беспокоятся. Ты не можешь в себя не верить, ты не имеешь на это права. Я же видела, я видела, как ты водишь, скорость – это твоя кровь, трасса – это твои вены. Ты рожден быть гонщиком и не можешь проиграть, тем более какому-то Хартингтону.

– Если это случится, я стану пустым местом для Гранж Пул Драйв, для всего Нью-Хейвен. Но, самое страшное – для тебя тоже, – печально хмыкнул Гектор, будто все уже было предрешено.

– Нет! Нет! Хоть тысячу раз проиграй свои гонки, а я буду тебя любить! Я буду! Я клянусь!

– Ты любишь меня?

Я застыла, осознав, что сболтнула лишнего. Спасибо, алкоголь. Обратного пути не было.

– Я думала, это и так понятно.

– Ты не видишь моих недостатков, иначе бы…

– О, нет. Я их вижу, я знаю их, и я люблю их так же сильно, как и тебя самого. Мне не нужен Гектор без его недостатков. Это будет не мой Гектор. Не тот рыжий сукин сын, в которого я влюбилась с первого взгляда.

Благодаря выпитому разговор наш становился все менее связным, но все более пылким и искренним. Каждое слово шло прямо от сердца, и даже если язык заплетался, ты мог быть уверен, что собеседник тебя прекрасно понимает.

– Может быть, ты думаешь, что во мне слишком много отрицательных качеств… – задумчиво протянул Соулрайд, – но я хочу, я хочу, чтобы ты знала: они не мешают мне тебя любить, Сара, моя Сара. Мне так понравилось, что ты меня приревновала. Я знаю, что это нехорошо. Но мне очень льстит это ощущение, – покаялся мужчина, уронив голову на грудь. – Я так долго тебе этого сказать… не мог! Будто разучился за много лет. А теперь…

В тот миг он напоминал мне ребенка, готового сознаться во всех своих шалостях и понести за это соразмерное наказание. Я молчала, не отрывая от него взгляда. Глаза у меня уже пощипывало.

– Гонки и победа – моя жизнь. Но теперь у меня появилась ты. Я… я же помешался на тебе. Это как минимум. Я боюсь потерять свое положение, потому что боюсь потерять тебя… Ты не станешь любить неудачника, бывшего любимца публики, вчерашнюю знаменитость. Это сейчас тебе так кажется, а когда все произойдет… Такие никому не нужны. И я…

Тут я не выдержала и повалила Гектора на пол, а заодно и миску с ананасом ногой зацепила. Страсть вспыхнула между нами непредвиденно и губительно, словно взрыв на электростанции. Оказалось, для этого мы были достаточно трезвы. Сплетаясь языками, мы яростно срывали друг с друга одежду. Пуговицы отлетали в сторону.

Все произошло на полу, в животной грубости и горячности. Мужчина громко стонал, ни в чем себя не сдерживал, обзывал меня шлюхой и иными грязными словами, а я… мне нравилось все, что бы он ни делал со мной. Мне нравилось каждое его движение, каждый звук, запах, игра неяркого света на коже, рыжие волосы на груди и в паху…

Мы открыли новый мир, по которому то прогуливались без спешки, выцеживая эйфорию из каждого шага, то пускались бежать со всех ног, не представляя, какое блаженство принесет нам финиш, но предвкушая его. Задыхаясь и захлебываясь до хрипоты, замедляли темп, чтобы отдышаться, но ненадолго. Меня кусали, били, щипали, швыряли, таскали за волосы, но я в долгу не осталась. Зубы и ногти у меня тоже имеются, и почему бы не пустить их в ход во имя общего блага?

Неудивительно, что наутро, раскрыв глаза, я обнаружили на себе ссадины и желто-зеленые пятнышки гематом, щедро рассыпанные по телу. Спина болела. Попытавшись потянуться, я сипло вскрикнула от боли и сбросила с себя одеяло. В какой момент мы перебрались в постель? На полу не было никаких следов вчерашних посиделок, да и самого Соулрайда тоже.

– Ох, черт…

Голова ныла от тупой боли, я повернула голову, чтобы размять шею, и заметила поблизости листок, на котором лежала квадратная зеленая таблетка. «Выпей», – гласила надпись. Стакан с водой, как по волшебству, был тут же. Я послушалась своего неведомого спасителя, пригладила волосы, похлопала себя по щекам и подумала: «Прямо как Алиса в стране чудес. Сейчас я упаду в колодец?»

– Нужно прийти в себя. Какого черта ты так долго спишь? Давай, оклемайся уже. О, господи…

Мой взгляд застыл на коже у локтей, которая особенно пестрела темными пятнами. Скоро они нальются кровью, посинеют и будут выглядеть полноценно. Мелочи, подумала я и усмехнулась, вспоминая бессонную ночь. Оно того