Уйти и не вернуться - Чингиз Абдуллаев

— А может мне понравилось, как он сбежал, — пошутил Беннет, — и я хочу знать об этом подробнее.

— Ему помог лекарь, — вспыхнуло лицо у Нуруллы.

— Какой лекарь? — не понял Беннет.

— Откуда я знаю, — снова разозлился Нурулла, запихивая себе в рот большой кусок мяса, — этот лекарь из местных, но его никто до этого не знал. Лекарь пришел в лагерь и забрал этого полковника. А потом его люди расстреляли мои машины и моих людей.

— Сколько у него людей? — спросил Корнер, он не так хорошо говорил на фарси, как Беннет.

— Сколько человек у тебя сейчас? — спросил Беннет.

— Еще шестеро не вернулись из гор, — посчитал вслух Нурулла, — значит, у меня осталось всего сто пятьдесят пять человек. Это, не считая раненых.

— Как интересно, — сказал по-английски Корнер, — соотношение один к двадцати пяти. Здесь действовали отборные профессионалы. Уйти без единой потери, это очень сложно. А как вы думаете?

— Согласен, вздохнул Беннет, — ему все время приходилось помнить о своем отказе от этого полковника. Не откажись он два дня назад, и все могло бы повернуться иначе. Но теперь не стоило сожалеть.

— Ты послал людей в соседние города? — спросил Беннет.

— Еще вчера, — сказал, наконец прожевав мясо, Нурулла, — мне пришлось собирать еще людей, а то мой отряд скоро будет состоять из меня одного.

— Куда они могли направиться, как ты думаешь?

— На север, — сразу ответил Нурулла, — только на север, чтобы перейти границу. Вертолеты с той стороны должны делать большой крюк и это очень опасно, везде есть зенитные пулеметы.

— Судя по тому, как они похитили этого полковника, он представлял для них несомненный интерес. А вы лично видели документы этого полковника? — спросил Беннета Корнер.

— Нет, — вынужден был признаться Беннет.

— А где его документы? — спросил Корнер.

— Полковника? — уточнил .Нурулла, — у него не было с собой никаких документов.

— Пограничный полковник в прифронтовой зоне и без документов, — задумчиво произнес Корнер, — здесь что-то не так.

— Может, он оставил их в вертолете? — предположил Беннет, уже понявший, что сделал большую ошибку с проблемой этого полковника.

— Чтобы вы их сбили? — пошутил Корнер, — это так не похоже на русские формальности. Они требуют, чтобы генералы пограничной стражи были с документами. А здесь полковник, попавший в плен, и без документов. Сам он говорит, что пограничник. А потом здесь появляются коммандос и похищают его. Вам не кажется, что мы можем сделать вполне определенные выводы?

— Кажется, я вас понимаю. Вы думаете полковник был из другого ведомства? — немного смутился Беннет.

— Я в этом убежден, — прозвучал сухой ответ Корнера.

— Тогда мы должны искать его сами, — заволновался Беннет, — нужно перекрыть границы, предупредить другую банду, не пропускать никого через свою территорию.

— Здесь есть еще одна банда? — устало спросил Корнер, его начинало раздражать такое количество неизвестных знаков в том уравнении, которое он должен был решить.

— Да, банда Алимурата.

Услышав имя своего заклятого врага, Нурулла посмотрел на Беннета.

— Думаешь, Алимурат схватит его быстрее? — понял он.

— Не думаю, — поспешил ответить Беннет, — просто говорю, что в этих горах иногда ходят люди Алимурата.

— Ты забыл еще людей Абу-Кадыра, — напомнил Нурулла.

— А это еще кто? — выдохнул воздух Корнер, окончательно запутавшийся в этих именах.

— Таджикская оппозиция, — успокоил его Беннет, — они наиболее непримиримо относятся к русским офицерам. Если наш полковник попадет к ним в руки, то все, даже мы не сможем его оттуда вытащить. Ему просто отрежут голову и выпустят кишки.

Корнер поморщился.

— Дикая страна, — с раздражением сказал он, — и зачем русским нужны были эти горы?

— А я до сих пор не знаю, зачем они нам, — в тон ему ответил Беннет.

Оба коротко рассмеялись.

Нурулла, не понявший их внезапного веселья, решил, что они смеются над его людьми и стал еще более мрачным и раздражительным. Вечером гости решили остаться в его лагере. Он отвел им соседнюю палатку и даже послал туда двух красивых женщин, жительниц соседнего Ишкашима, иногда обслуживающих его самого. Но «янки», как он презрительно их называл, оказались гордыми. Они поблагодарили его за столь щедрый дар и отослали обеих женщин обратно в город.

Рано утром Нурулла был разбужен ворвавшимся к нему Аюбом.

— Хозяин, проснись, — кричал Аюб, — у меня к тебе важное дело.

— Что случилось? — недовольно спросил еще окончательно не проснувшийся Нурулла.

— Можно найти беглецов, — торжествующе сообщил Аюб.

— Как? — Нурулла сел в постели, — как их можно найти?

— «Летающая машина», — показал пальцем на вертолет его помощник. — Попроси американцев, пусть их люди поищут в горах. Ведь такая машина может лететь, где хочет. И сразу найдет беглецов.

— Это действительно хорошая мысль, — обрадовался Нурулла, — давай одеваться, пойдем к ним в палатку.

Он не знал, что прилетевшие вчера гости уже решили для себя осмотреть все ближайшие тропы и переходы, чтобы попытаться отыскать сбежавшего полковника.

А отряд Асанова продолжал свое движение к Ишкашиму, подходя к городу с запада. Несмотря на то, что они установили свои последние мины достаточно давно, взрывов за ними не было слышно и это означало, что они смогли оторваться от преследовавших их бандитов. Однако Асанов не обольщался. Он знал, что подставка в разведке порою значительно труднее, чем успешное бегство, и готовился ко второму этапу операции. Мысли о пропавших офицерах не давали ему возможности нормально сосредоточиться только на предстоящей задаче, так как воображение рисовало ужасы, случившиеся с женщиной и совсем еще молодым Альбертом Елагиным. В который раз ругал себя Асанов, что согласился с доводами Затонского и включил в отряд женщину. Но все было уже поздно. Офицеров не вернешь, а предстоящую серьезную акцию он мог просто сорвать своими нервами.

Кречетов, понимавший его состояние, старался не тревожить Акбара, не донимать его расспросами, хотя также понимал, что предстоящая часть его проникновения обратно в лагерь Нуруллы будет не легче его побега.

Борзунов, казалось, сделанный из железа, не уставал и не жаловался, когда его, самого выносливого среди всех, Асанов отправлял в разведку после длительных переходов. Рахимов, в чьей надежности Асанов уже мог убедиться, всегда являл собой образец командира, никогда не теряющего головы, спокойного, уравновешенного человека.

Чон Дин нравился Асанову какой-то особой своей аурой, только ему присущей энергией созидания. Даже на коротких привалах он что-то мастерил, что-то делал, словно не мог сидеть без дела, напевая тихую мелодию на корейском языке. А Семенов, ставший главным проводником в этих горах, был не просто бесстрашным и храбрым человеком, но и чутким, отзывчивым товарищем, в чьей надежности они могли убедиться много раз. С такими людьми Асанову не были страшны все объединенные банды этого региона. Но он знал, что его задача на данном этапе состоит как раз в обратном — суметь вновь подставить Кречетова и сделать это в максимально короткие сроки и абсолютно достоверно.

Они шли уже второй час, когда над головой развдалось привычное тарахтение вертолета.

— Воздух, — закричал шедший впереди Семенов.

Все попадали на землю, прижимаясь к камням. Из-за скал показался большой вертолет, который Асанов сразу узнал. «Значит, получилось, — обрадованно подумал он. — Значит, все не зря». Это был вертолет американского резидента из Читрала. Раз они появились в этих горах, значит, ищут очень заинтересовавшего их теперь полковника Кречетова, а это означало, что им удалось использовать все преимущества из побега полковника. Асанов, боявшийся до сих пор даже себе признаваться в правильности своего решения, радовался так, словно это был вертолет, собиравшийся доставить их домой.

— Вы были правы, — негромко сказал Кречетов, глядя на пролетавшую над ними машину, — судя по всему, они серьезно заинтересовались моей персоной. Я до сих пор не видел у них вертолетов.

— Это вертолет американского резидента ЦРУ из Читрала, — шепотом сообщил Асанов и уже чуть громче спросил лежавшего впереди Семенова.

— Если сейчас побежим в ту сторону, где скалы, они нас увидят?

— Думаю, да, — крикнул Семенов, — лучше лежать на камнях. Так мы сливаемся со скалами и нас не видно сверху. А если побежим, могут заметить.

— Тогда побежали, — крикнул в ответ Асанов.

— Нельзя, — решив, что генерал его не понял, крикнул ему вслед Семенов.

Но, привыкшие к беспрекословному повиновению, офицеры, знавшие, как важно моментально исполнять команды старшего по группе, уже бежали к нависшим скалам, в ста метрах от них. Последним бежал ничего не понимавший Семенов, решивший, что генерал его не расслышал.