Звездочка миллиардера. Это моя дочь! (СИ) - Виктория Вишневская

об этой женщине. И он ни за что бы не стал прыгать перед ней и тем более пресмыкаться. Да и, судя по тому, что она называет меня няней, она не в курсе происходящего. — Но я не няня. А официальная жена Пожарского Глеба Александровича.

Чеканю каждое слово, пытаясь поставить эту девицу на место.

— А Астра — моя дочь. И если сейчас же вы не уберётесь отсюда, я вызову охрану!

Везёт, что мы тут не одни. В охранной будке сидит парень.

Хотя странно, что он ничего не сделал, когда на территорию проникли посторонние. Или они его оглушили? Убили?

Да нет, наверняка запудрили мозги парню! Сказали, что наши знакомые. И сообщит ли он о них хозяину дома?

Женя, как назло, пропал. Петр… Сама виновата, отпустила его на выходной. Хотя он мог сообщить Глебу о Марте!

Дура! Нельзя было оставаться одной! Но кто знал, что получится так? Что могло произойти за какой-то день в этой глуши, где даже по дороге сюда нет ни единого магазина или остановки?!

— Жена? — её брови удивлённо летят вверх. Она точно слышит об этом впервые.

— Плохо собираете информацию, — тяну время. Вернуться бы к дивану, взять телефон и кому-нибудь написать или позвонить. — Уж не знаю, как вы здесь оказались, но попрошу покинуть мой дом.

— Не верю, — мотает головой, — что он всё-таки женился. А я верила, что он однолюб… И всё ещё с ума по мне сходит.

Не акцентирую внимание на её чуши. Больше волнует, как она нашла нас. И откуда узнала, что Глеб нашёл Астру? Но совсем не знает обо мне. Слишком выборочная у неё информация.

— Вы плохо знали своего возлюбленного, — перебиваю её. — А теперь либо говорите, зачем приехали, либо уезжайте.

— Ты слишком дерзка даже для его жены, — хмыкает самоуверенно. Как же всё-таки обманчива внешность! С виду миловидная шатенка, в которую и правда легко влюбился бы любой парень. А внутри… — Сильно не наглей. Я приехала провести время с дочерью. Своей, родной. Поэтому не мешайся под ногами.

— Вы в курсе, что вы проникли на частную собственность? Я звоню охране.

Подхватив малютку на руки, спешу обратно к дивану за телефоном.

— Какая ты раздражительная, — недовольно слышится за спиной. — Саш, сделай так, чтобы её здесь не было.

Чего?..

Малышка сильнее прижимается ко мне от тона незнакомки. Напрягается, и я ощущаю, как дрожат её маленькие плечики.

— Вы понимаете, что подвергаете ребёнка стрессу? — восклицаю, пытаясь образумить этих двоих. Подлетаю к столику, хватаю телефон и только успеваю нажать на список последних вызовов, как телефон из рук у меня выхватывают.

Малышка начинает громко плакать. А Марта кривится, слыша детский плач, и вот-вот готовится заткнуть уши.

И она вот так решила помириться с дочерью?!

Мужчина внезапно одним движением отбирает у меня Астру. Я не стискивала её сильно, чтобы не сделать больно. А он, не заботясь об этом, схватил под мышки и сейчас передаёт её Марте.

Звёздочка истерит ещё сильнее, взвизгивает и вырывается, а я испуганно бросаюсь в её сторону, но тут же напарываюсь на мужскую руку.

— Верните мне ребёнка! Сейчас же! Да это подсудное дело!

Широкоплечий мужчина, обхватив за талию, закидывает меня на плечо. Бьюсь руками, ногами и ругаюсь, едва сдерживая крики. Боюсь за малышку. Если она уловит мою панику, окончательно впадёт в истерику.

Господи, что же делать?!

— Отпусти, козёл!

Я готова уже укусить его, лишь бы выполнил мою просьбу, но он и так делает это, ставя на ноги и толкая меня внутрь комнаты на первом этаже. Я, едва поймав равновесие, чтобы не упасть, бросаюсь вперёд. Но чуть не встречаюсь носом с закрывающейся дверью.

Она захлопывается прямо перед моим носом.

Дёргаю за ручку — не открывается! Вспоминаю, что двери можно закрыть с той стороны. Глеб специально сделал так, чтобы Звёздочка не заходила в комнаты, в которые ей нельзя.

Страх хлёстко бьёт по всему телу, когда окончательно понимаю, что дверь не открою. Ноги подкашиваются, колени трясутся, а кулаки долбят по двери.

— Откройте сейчас же! — воплю, чувствуя стекающие по щекам слёзы.

Моя девочка там. Одна. С незнакомыми людьми. Точнее, со своей родной матерью, что один раз уже предала её, сделала больно. И я уверена… сделает ещё раз.

ГЛАВА 49

Глеб

— Заверните, — довольно улыбаюсь, рассматривая турецкие сладости. Взял пока те, что не испортятся ни через пару дней, ни через неделю. Потом уже, перед отлётом, куплю оставшиеся. Если не забуду и не свихнусь к тому времени.

Кажется, моя поездка затянется. Переговоры с турками по поводу книгоизданий идут не так гладко, как я ожидал. И времени на разрешение ситуации может потребоваться больше.

А у меня мысли уже о доме.

Хочу в свою глушь, как называет мой уголок Люба. В спокойствие и тишину, к своим девочкам, при воспоминании о которых улыбка появляется на лице.

И тут же хочется что-нибудь треснуть.

Но под рукой только охранник, которому вручаю очередной пакет с сувенирами.

Чешу макушку, оглядываясь на оживлённых улочках Стамбула. Замечаю несколько магазинов с брендовой одеждой.

Купить что-нибудь Любе? Да это можно сделать и у нас. Здесь она просто дешевле, а мне и не жалко потратить несколько тысяч сверху у нас, на родине.

Но ей же будет приятно, если привезу какое-нибудь платье?

Не знаю. Я её вообще плохо понимаю. Она словно не из этого мира. Не с этой планеты. Внеземная, чёрт возьми.

Пытаюсь предугадать — не получается. Её внезапные ходы, сюжетные повороты приводят меня в какой-то экстаз. Точно искусная сказочница, что всегда заинтригует читателя и вызовет эмоции.

Фу, Пожарский, о чём ты думаешь вообще?

Опять мысли странные от недосыпания.

Вторую ночь мучаюсь. Некомфортно спать одному, особенно после того, как Астра довольно долго ночевала рядом.

Я соскучился по моей маленькой Звёздочке. Она стала такой милой булочкой, что так и хочется подойти к ней, потеребить за щёчку и увидеть, как она злится.

Но на то она и дочка. Мои чувства к ней понятны. А вот откуда эта тяга к Нежной?.. Опять бесит.

Постоянно всплывает её фраза: «Я всего лишь хотела доказать одному женоненавистнику, что, как бы он ни ненавидел девушек, он всё равно к ним неровно дышит. Они ему нужны!».

Нужна, блин.

И это бесит.

Не могу без девушки обойтись. И вместо того, чтобы отгородиться от неё, тянусь ещё сильнее.

— К чёрту магазин, — выплёвываю. — Потом сходим.

Опять, раздосадованный от своих чувств, возвращаюсь к машине в сопровождении охраны и