Люди Смутного времени - Александр Борисович Курганов

полтора месяца всех казаков, сорок тысяч, зазывал толпами к себе по все дни…». После освобождения Москвы Трубецкой поселился во дворце Бориса Годунова в Кремле. На одном из первых заседаний Собора он получил титул правителя государства, титул, который принадлежал до избрания царем тому же Борису Годунову.

Шведский полководец Якоб Делагарди в Новгороде через своих шпионов получал исчерпывающую информацию о положении дел в Москве. 15 февраля 1613 года он сообщил в Стокгольм: «.. рикстаг, или собор, заседает уже некоторое время, однако ни к какому соглашению между земскими чинами или решению еще не пришли. Причина та, что казаки, которых там, под Москвой, до шести тысяч и которые стремятся больше к собственной выгоде, чем к благу страны, пожелали своим великим князем Дмитрия Тимофеевича Трубецкого, потому что он долгое время был их военачальником и освободил Москву. Но другие бояре никоим образом не соглашались на это избрание…»

Кандидатура Трубецкого не смогла набрать необходимого числа голосов. Когда борьба развернулась по второму кругу, князю Дмитрию Тимофеевичу пришлось соревноваться с новым кандидатом — Михаилом Романовым. Совершенно неожиданно для Трубецкого 16-летнего сына Филарета поддержали казаки.

В. Верещагин. «Перед избранием на царство Михаила Федоровича Романова». Рисунок

Почему казаки проголосовали за человека, скажем мягко, ничем не выдающегося? К сожалению, главную роль сыграли деньги Романовы были одними из самых богатых феодалов того времени, они смогли собрать огромные суммы на подкуп избирателей. Во-вторых, Романовы принимали участие уже в трех избирательных кампаниях (в первой их опередил Борис Годунов, во второй — Василий Шуйский, в третьей — королевич Владислав) и накопили огромный опыт их проведения. В-третьих, Романовы представляли собой большой клан, спаянный железной дисциплиной. Трубецкой же опирался только на своих соратников по Первому и Второму ополчениям (кстати, в некоторых исследованиях утверждается, что князь Пожарский на первом этапе избирательной кампании поддерживал Трубецкого; во втором туре и он, и многие другие сторонники князя «переориентировались» на Михаила Романова).

Второй тур выборов должен был состояться 21 февраля. И здесь «политтехнологи» Романовых нашли очень эффектный ход. Они пустили слух о том, что сам царь Федор Иванович, будучи при смерти, передал Романовым свой скипетр в знак того, что завещает им царство. На секретном совещании сторонники Романовых договорились и о единой тактике. Был подготовлен и размножен в нескольких экземплярах наказ, обосновывающий право Михаила на трон. Бумагу раздали нескольким грамотным членам Собора, которые и зачитали ее на заседании. Это тут же было объявлено чудом: как могли совершенно разные люди, из разных городов говорить одни и те же слова?

Однако и эти ухищрения не помогли. Тогда Романовы решились прибегнуть к силе.

Шведский осведомитель сообщал: «Казакам, ратовавшим за Романова, пришлось осадить Трубецкого и Пожарского на их дворах, чтобы добиться избрания угодного им кандидата». Пятьсот вооруженных казаков, сломав двери, вломились в палаты к Крутицкому митрополиту Ионе, исполнявшему обязанности местоблюстителя патриарха, с криком: «Дай нам, митрополит, царя!» Очевидец рассказывал: «Казаки и чернь с большим шумом ворвались в Кремль».

Заседание 21 февраля 1613 года стало последним. Кремлевский дворец был переполнен вооруженными казаками, которые внимательно следили за гем, как голосуют члены Собора. Те проголосовали как нужно: новым государем всея Руси стал Михаил Федорович, недалекий, болезненный человек.

Князь Дмитрий Трубецкой обладал многочисленной вооруженной свитой, его поддерживали многие депутаты из провинции, однако он не стал добиваться власти силой оружия — ведь это привело бы к повой междоусобице.

В опале

С избранием Михаила Федоровича Романова деятельность правительства Трубецкого — Пожарского — Минина прекратилась. Героев освободительной борьбы быстро оттеснили от трона их завистники и недоброжелатели из числа знати, ничем не отличившейся во время борьбы с интервентами. Летом 1612 года Якоб Делагарди докладывал своему королю Густаву-Адольфу: «Князь Дмитрий Трубецкой и Федор Шереметев… лишены своих прежних должностей и власти».

Это сообщение, по всей видимости, основывалось на следующем факте.

11 июля Михаил Романов венчался на царство в Успенском соборе. Глава Боярской думы князь Федор Мстиславский должен был осыпать царя золотыми монетами, боярин Иван Никитич Романов держат») шапку Мономаха, князь Дмитрий Трубецкой — скипетр. Трубецкой возмутился: он, Гедиминович, пе может быть ниже простого боярина. И был поставлен новым царем на моего: «Известно твое отечество перед Иваном, но теперь быть тебе меньше его потому, что мне Иван Никитич дядя…»

Власти поспешили избавиться от Трубецкого. В сентябре 1613 года воеводу отправили освобождать Великий Новгород от шведов… с одной тысячей казаков. Этому «войску» противостояла профессиональная армия под командованием Якоба Делагарди — одного из лучших полководцев того времени! Нет ничего удивительного, что в битве на реке Мста Трубецкой потерпел поражение. Отступив к Торжку, он стал ждать подкрепление. Но из Москвы последовал издевательский ответ, что дополнительные силы ему надлежит вербовать самому. Новое правительство желало во что бы то ни стало дискредитировать князя, в первую очередь лишить его ореола победоносного полководца.

Царь Михаил Федорович.

Миниатюра из «Титулярника». 1672 г.

После этого имя Трубецкого практически исчезает из хроник и вновь появляется только в 1618 году, когда королевич Владислав в последний раз попытался овладеть московским троном. Поскольку значительную часть польской армии составляли казаки, князь Дмитрий Тимофеевич был послан к ним для переговоров. Ему удалось не только уговорить казаков отстать от Владислава, но и… перейти на службу царю Михаилу Федоровичу!

Когда в Россию вернулся освобожденный из польского плена Филарет, Трубецкой должен был встречать «царева отца» в 40 километрах от Москвы. Но эта встреча не принесла ничего хорошего князю. Для бывшего «тушинского патриарха», готовящегося принять бразды