Человек в Замысле Бога. Книга первая - Игорь Борисович Мардов

Строго говоря, серафическая личность не совпадает с верхним человеком Структуры.

Посмертный филиоэденский плод человека, по нашей терминологии, это существо третьего этажа Метаструктуры. Понятие серафической личности восходит к представлению об особом филиоэденском существе, укорененном на третьем и четвертом этажах Метаструктуры. Этого высшего филиоэденского существа мы, в отличие от серафима христианской ангелологии, будем называть серафом. Внедряясь в высшую душу, сераф превращает верхнего человека Структуры в серафическую личность.

Можно сказать и иначе. Верхний человек у большинства людей находится в неявленном состоянии. Серафической личностью надлежит называть явленное состояние верхнего человека Структуры.

Серафическая личность похожа на передаточный ремень, накинутый на колеса авторского Я и высшей души. Нет его – и авторское Я предоставлено самому себе (и от этого столь радостно работает на самое себя).

Серафическую личность мы знаем (сознаем и чувствуем) не саму по себе, не потому, что она в нас есть, а по ее работе и в ее работе – в жизни. В духовной праздности или неподвижности серафическая личность уминается в Структуре.

Прежде мы рассматривали Структуру по горизонтали и видели три души ее. Теперь мы увидели ее по вертикали. Три души Структуры создают два основных действующих субъекта Структуры, каждый из которых связан с двумя душами. Вместе серафическая личность и Самость образуют то, что представляется одним – единым душевным миром человека. Человек реально не чувствует в себе три разные души, пусть и спаянные воедино. По двойственности жизнечувствования – делению на высшее и низшее в себе – человек знает присутствие в себе двух по-разному действующих субъектов своего душевного мира.

В Структуре человека словно два человека – низ одного с верхом другого. Один может быть милый, добрый, умный, а другой палач палачом. Два этих субъекта – не ангел и зверь, а верхний человек, одухотворенная серафическая личность, и нижний человек, приземленная Самость.

В Структуре два вертикально сросшихся человека. Где кончается один, там начинается другой. Они совершенно неразрывны.

Человек не сборное существо, так как серафическая личность и Самость имеют общую инстанцию, обладают одним и тем же авторским Я, благодаря которому нет и не может быть разрыва между ними. Авторское Я существует в Структуре и для самодеятельности человека, и для его жизнеспособности, и для его творчества. И для соединения с высшей душой в серафической личности.

Если вы, зная себя так, как только вы один знаете себя, взглянете на себя со стороны, то обнаружите в себе два состыкованных человека. У них столь несоответствующие друг другу мысли, чувства, движения, что трудно понять, как они уживаются и не раздирают вас на две стороны. Как один может быть душевно слабым или подлым в присутствии другого, которому всякая душевная слабость и подлость отвратительны? Один не склонен слушать другого. То один заправляет вами, то другой.

Самодеятельность верхнего человека может быть только намечена. Самодеятельность нижнего человека есть всегда, кроме исключительных случаев, когда нижний человек полностью подчинен верхнему человеку.

Обычно люди видят в себе и других только нижнего человека, принимая верхнего человека за черту нижнего или его выдумку. Редкие люди, желая общения с верхним человеком, только его в другом и ищут; и разочаровываются, когда в нем заявляет о себе нижний, поражающий своей «низменностью», своим несоответствием высшему.

Духовная жизнь есть жизнь высшей души как в отношении других высших душ, так и во внутреннем мире человека. При такой постановке вопроса сугубо творческая жизнь человека выносится за пределы духовной жизни.

Когда жизнь высшей души совмещается с жизнью филической души, обрамляется и поддерживается ею, когда жизнь высшей души разрабатывается творческой волей авторского Я, тогда духовная жизнь становится творческой духовной жизнью.

Дополнительная филическая энергия добывается высокой культурой не столько для жизни высшей души, сколько для работы серафической личности в Структуре.

* * *

Человек живет двойной жизнью: жизнью Самости и жизнью верхнего человека (серафической личности). Человек – существо противоречивое. Это не недостаток его, не недоделанность или упущение высших сил и не козни Дьявола, а неустранимое свойство, вытекающее из устройства человеческой Структуры, в которой действуют двое: Самость и серафическая личность.

Надо различать жизневоззрения, пытающиеся удовлетворить Самость и ее упования, и жизневоззрения, настроенные на запросы серафической личности.

Надо разделять самостную филиоэротическую любовь нижнего человека и любовь филиоэденскую, любовь высшей души и верхнего человека.

Бывает, что серафическая личность и Самость работают отдельно друг от друга, бывает, что находятся в диалоге. Совесть, раскаяние, самопонимание рождаются в состоянии диалога. «Познай самого себя» – призыв к диалогу серафической личности и Самости.

Два основных лица Структуры живут разной жизнью. И не всегда вместе. Живя Самостью, человек бывает одним, в другой момент, когда живет серафической личностью, – совсем другим. Совмещаются эти два лица в нем потому, что конструкция Структуры внутреннего мира человека двулика. То один субъект выходит на передний план душевной жизни, то, иногда через секунду, другой.

В Структуре человека изначально заложены противоречия, необходимые для ее работы. О конкретном человеке трудно и непродуктивно говорить в целом: он такой-то или такой-то. Принципиально важно, что в нем есть Самость, и она такая-то, и есть серафическая личность, и она такая-то. Сочетания лиц Самости и серафической личности в одном и том же человеке причудливы. В причудливости этой особый драматизм душевного мира человека. Не редкость, когда одно лицо человека привлекает, другое отвращает. Можно любить одно лицо человека и ненавидеть или презирать другое.

Всё, что заслуживает гордости, добывается серафической личностью. А гордится авторское Я, и гордится Самостью.

Взаимоотношения серафической личности и Самости должны стать основным предметом изучения внутреннего мира человека. Под этим ракурсом хорошо переосмыслить всю массу накопленных наблюдений психики человека. Но помнить при этом, что Самость и серафическая личность, взаимодействуя в Структуре, не борются друг с другом как светлое и темное.

Внутренний мир человека – не поле битвы, а рабочее поле, на котором идет работа прорастания нового, работа мучительная, которая переживается как процесс возобладания высшего над низшим. Но это не подавление, а духовный рост, связанный со всё большим и большим переносом ударения сознания и центра тяжести жизни из Самости в серафическую личность.

* * *

Независимость – еще не свобода. Духовная свобода легко признает высшее начало над собой. Не только признает, но и стремится найти и стать под такое начало.

Самость земного человека зависима и, потому, может быть независима. Серафическая личность зависимой быть не может. Она не знает, что такое зависимость и независимость личности. Самосознания независимости нет в ней. К ней не приложимо понятие зависимости. Она может быть более или менее свободна. Ее не нужно дополнительно индивидуализировать. Духовная свобода – не ограниченная стандартом свобода уникальности, а свобода роста.

События в Самости – повод для движений в серафической личности. Самость в потоке жизни