Блокада. Книга 3. Война в зазеркалье - Кирилл Бенедиктов

На какую-то долю секунды Кате показалось, что ее безумная мучительница держит в руке того самого орла, за которым и охотилась команда «Синица». Но нет — фигурка, лежавшая на ладони фон Белов, изображала морского конька.

— Итак, предмет у нас есть, — сказала Мария. — Зеркало — тоже. Кровь? Ну, крови у нас сейчас будет более чем достаточно.

Она крепко сжала правую руку Кати и провела скальпелем от локтя к запястью, вскрыв вену.

— Думаю, нам нужно позвонить криминалькомиссару Доннеру и узнать все у него, — спокойно сказал Жером, глядя прямо в глаза начальнику аналитического отдела.

Спокойствие давалось ему предельным напряжением сил. Почему гестапо устроило засаду в доме, где снимала комнату Серебрякова? Против нее не было ни единой улики. Если только… если только тот, кто попал в руки полиции в Пружанах, ее не выдал.

«Бред, — сказал себе Жером. — В застенках гестапо сломается любой, но почему этот человек не назвал меня? Почему только Катю?»

Возможно, у этого человека были основания относиться к ней плохо, подсказал ему холодный голос рассудка. Представь, например, что Шибанов или Гумилев догадались, какие отношения связывают тебя с Катей. А после того, как ты отправил их в лес, эти подозрения превратились в уверенность. Это могло спровоцировать злость и подсознательное желание отомстить. И когда дело дошло до пыток, человек просто не выдержал. Где тонко — там и рвется.

— Это разумно, — металлическим голосом сказал Зоммер. — Сейчас я все выясню.

Он набрал номер коммутатора.

— Соедините меня с криминалькомиссаром Доннером. Хайль Гитлер, штурмбаннфюрер. Это Зоммер. Что там у вас произошло сегодня в Старом Городе? Мой шофер только что оттуда вернулся, говорит, там полно твоих парней.

Некоторое время он внимательно слушал, что отвечает ему Доннер. Жером наблюдал за его лицом — напряженные мышцы постепенно расслаблялись, складки разглаживались. «Может, все еще не так плохо», — подумал Жером.

— Дело в том, что я посылал шофера за одной СС-хельферин, которая снимает комнату в том районе, — сказал Зоммер, когда криминалькомиссар завершил свою речь. — Ее зовут Дайна Кайните. Но, поскольку твои ребята устроили там заварушку, он ее не нашел. Ладно, ладно, заварушку устроили не твои ребята. Тем не менее. Ты про нее ничего не знаешь?

Через минуту он положил трубку на рычаг и повернулся к Жерому. Льда во взгляде начальника аналитического отдела заметно поубавилось.

— Это просто черт знает что! Гестапо арестовало какую-то русскую тетку, связанную с партизанами. Тетка вроде бы встречалась с еще какой-то женщиной, и Доннер пустил за ней хвост. А кончилось все это тем, что молодой заместитель Доннера, Шмидлинг, принял за русского шпиона шарфюрера из команды Отто Скорцени. Ну, вы знаете этих головорезов, доктор. Шарфюрер расшвырял гестаповцев, как котят, Шмидлингу сломал ключицу, еще кому-то — руку. А потом попытался сдать их в полицию как обычных бандитов. Большего бреда представить себе нельзя!

— Но причем здесь моя ассистентка? — сдерживая волнение, спросил Жером.

— Все это, видите ли, происходило прямо перед ее домом. Разумеется, вместе с полицией туда приехали люди Доннера, потом примчался начальник этого шарфюрера. В результате Шмидлинг в больнице, шарфюрер — на гауптвахте, а ваша ассистентка бесследно исчезла.

Жером похолодел.

— Что значит — исчезла?

Зоммер пожал плечами.

— Гестапо, естественно, допрашивало всех местных жителей, но в доме, адрес которого вы указали, не было вообще никого.

— Как, и хозяйки?

— Я же говорю — никого, — раздраженно огрызнулся Зоммер. — Вероятно, ваша ассистентка, напуганная выстрелами, просто убежала.

Больше всего Жерома волновало сейчас, кто была та женщина, за которой следил Шмидлинг, и что с ней стало. То, что агенты гестапо вышли прямо к дому, где жила Катя, не могло быть простым совпадением. Значит, эта девчонка наплевала на его приказ и встретилась со связником партизан!

«Зла не хватает, — подумал он. — Если только она цела, я устрою ей такую выволочку, которую она до конца своих дней не забудет».

— Как видите, доктор, в этой истории больше всех пострадал я, — кисло заметил Зоммер. — Остался и без лекарства, и без этой вашей СС-хельферин. А я-то уже мечтал о том, как за мной будет ухаживать юная медицинская сестра…

— Не расстраивайтесь раньше времени, штандартенфюрер, — сказал Жером, делая шаг к двери. — Если ваш Зепп меня отвезет, я сам привезу вам лекарства. И заодно попробую разыскать свою ассистентку.

— Действительно? — прищурился Зоммер. — Вы готовы полночи проездить, только чтобы помочь мне? Малознакомому, в сущности, человеку?

— Дитер, — проникновенно сказал Жером, — я, прежде всего, врач. Я давал клятву Гиппократа. И если у вас завтра обнаружится перитонит…

«Не пережимай, — сказал он себе. — Слишком уж ты заигрался в доброго самаритянина».

— К тому же, — добавил он, — я найду способ обратить вашу дружбу на пользу своему делу.

Зоммер усмехнулся и неловко приобнял Жерома за плечи.

— Вот теперь я вам верю, Отто. Можете не сомневаться — Дитер Зоммер не забывает добра.

— Зепп, отвези доктора в город и вообще выполняй все его распоряжения.

В коридоре на Жерома налетел Рихард Кох — бледный, взъерошенный, с расширенными зрачками. Схватил за локоть и потащил в сторону.

— На два слова, Отто!

За последние дни они стали хорошими приятелями, и Кох позволял себе некоторую фамильярность по отношению к старшему по званию.

— Минутку, Зепп, — бросил Жером шоферу. — Что случилось, Рихард?

Кох чего-то до смерти боялся — для того, чтобы это понять, не нужно было изучать физиогномику. Он наклонился прямо к уху Жерома и прошептал:

— Я видел Дайну. Она здесь и ей… плохо.

— Где — здесь? И что значит — «плохо»?

— Ох, пожалуйста, не кричи так! Минут сорок назад, на втором этаже. В коридоре, ее вел этот лысый урод Фрицци.

— Рихард, — сказал Жером, стараясь, чтобы голос его звучал ровно. — Я не знаю, кто такой Фрицци. Расскажи мне все с самого начала.

— Ну, как — с начала? Я возвращался из комнаты машинисток в свой кабинет… Смотрю — Дайна. А с ней Фрицци. Это шофер Марии фон Белов. Ее-то ты знаешь, надеюсь?

— Нет, — терпеливо ответил Жером. — Кто это?

— Важная шишка. Адъютант фюрера. Перед ней все на задних лапках пляшут, ну, вот этот ее Фрицци и обнаглел, даром что простой шарфюрер. Вообще-то она в основном сидит в ставке, но здесь у нее тоже есть кабинет. Короче говоря, Дайна была ранена.

— Ранена?

— Ты глухой? — разозлился Кох. — Ох, извини, я не в себе просто. Да, у нее текла кровь по ноге. И, понимаешь, это выглядело как серьезная рана. Я ей крикнул — Дайна! — а она обернулась и говорит: иди, Рихард, со мной все в порядке. Но я-то видел, что нет! И этот Фрицци ее так еще подтолкнул, как будто она арестована, а он ее конвоирует…

— И что было дальше?

— Да ничего, — Кох опустил глаза. — Они ушли. А я побежал искать тебя.

— Чего меня было искать? — Жером не смог скрыть злость. — Я все время был с Зоммером.

— Ну, я же не мог без вызова ввалиться в кабинет к начальнику, — промямлил шифровальщик. — Потом, я все ждал, что ты появишься… думал, ну вот сейчас он выйдет, а ты все не выходил…

— Ладно, — оборвал его Жером. — Где, говоришь, это было?

— На втором этаже. Прямо под нами, фактически.

— Куда ее могли повести?

— Не знаю, — Кох прикусил губу. — Кабинет фон Белов в другом крыле. Да и вообще там дальше по коридору ничего нет, один только зал, куда стаскивают всю старую мебель…

Его лицо вдруг исказила гримаса.

— Только имей в виду, Отто — я тебе ничего не говорил! С этой фон Белов лучше не связываться. Я тут вообще не причем, понятно?

— Не бойся, — Жером хлопнул его по плечу. — Свою ассистентку я как-нибудь смогу защитить.

Кох облегченно вздохнул.

— Зепп, — сказал Жером, вернувшись к терпеливо дожидавшемуся его пожилому шоферу, — спускайтесь вниз и заводите машину. Я скоро спущусь.

— Как скажете, гаупштурмфюрер, — со спокойным достоинством ответил Зепп.

Жером прошел мимо равнодушного охранника и спустился по лестнице на второй этаж. Здесь было безлюдно и тихо. Только потрескивали под потолком химические лампы. Жером осмотрелся, прошел по коридору до конца, прислушиваясь к доносившимся из-за дверей звукам. С этой стороны коридор заканчивался выходившим в парк окном. На всякий случай Жером выглянул в него — внизу дымил выхлопной трубой черный «хорьх».

«Самое разумное, что я могу сейчас сделать, — сказал себе Жером, — это спуститься вниз, сесть в машину и уехать отсюда. Продолжать играть свою роль так, как будто ничего не случилось. Даже если Катя попала в лапы гестапо… а скорее, службы безопасности — у меня будет шанс вытащить ее, не рискуя при этом всей операцией. В конце концов, в работе любой службы бывают накладки. Я придумаю ей алиби… что бы она там не натворила. Но для того, чтобы вытащить ее чисто, мне нужно сейчас оставить ее здесь и уехать. А я не могу этого сделать».