Живым здесь не место - Дмитрий Шатров

что, если с Аней что-то случится… Я отогнал стрёмную мысль, а боковым зрением отметил, что Серый тоже напрягся.

К чести Кэпа, отступать он не собирался.

– Наблюдатель-два, дублируй картинку, – рыкнул он в рацию. – Трак, выдвигайся вперёд, десантируй бойцов в лес и атакуй с фланга.

– Принял.

«Урал» взревел дизелем, выполз на встречную полосу, потом на обочину и попёр вдоль кромки леса, подминая кусты и молодые деревья. Очевидно, хотел максимально сократить расстояние.

– Инк – Кэпу. Ты далеко?

– Сто метров от блокпоста. Справа в кустах.

– Выбей турели и прикрой по возможности ряженых. Аккуратнее, смотри. Сам не подставься.

– Делаю.

– Апельсин…

– В небе боевой беспилотник. Заходит на цель, – ворвался в эфир второй наблюдатель. – У вас меньше минуты.

– Помешай! – рявкнул Кэп. – Апельсин, сам! Герман, дымы и теряйся!

– Если у него теплак, не поможет, – проворчал тот и, посмотрев на Ракиту, добавил: – Запускай по ходу движения.

За бронёй захлопали пусковые девятьсот второй «Тучи». На дороге вспухли грязно-белые клубы, с каждой секундой густея и разрастаясь в размерах. Герман утопил газ, рывком бросил «Тигра» вперёд и нырнул в дымную мглу. Ракита, уже по собственной инициативе, накрыл остатками ВОГов блокпост и затихарился, чтобы стрельбой не демаскировать положение броневика.

В отпущенное время мы уложились.

Герман – уж не знаю, как ему это удавалось – вёл машину в кромешном дыму. Где-то позади телепался КамАЗ, в котором второй наблюдатель что-то делал со своим квадрокоптером. Сможет помешать? Нет? И кто станет первой мишенью? От нехорошего предчувствия у меня засосало под ложечкой.

– Показатели организма приближаются к значениям боевого стресса, – считал данные говорящий жилет. – Если предполагается…

Бормотание «Зомбокиллера» растворилось в оглушительном грохоте.

Корму «Тигра» подкинуло и машину поволокло вперёд на одних только передних колёсах. Я впечатался головой в потолок, потом рухнул вниз, больно ударившись боком о приблуду в брезенте. В ушах зазвенело.

«Он с собой бензопилу, что ли, возит? – подумал я, ощутив рёбрами гнутую трубчатую рукоять. – Хотя чего удивляться? Ему самое место на лесоповале».

Сверху, коленом на причиндалы, приземлилась Айгуль и выдавила из меня все лишние мысли вместе с воздухом. Локоток Джул угодил в левый глаз, добавив остроты ощущений. Новый удар сотряс кузов, и зубы лязгнули в унисон с задней подвеской – «Тигр» вернулся в исходное положение.

По асфальту заскрежетало. Искры добавили дыму жёлтых оттенков. Нас потащило юзом с ощутимым креном на левый бок. Сквозь пронзительный звон в голове пробилась матерная ругань Германа.

– Пиндец, твою мать, – цедил он через стиснутые зубы, стараясь не завалить броневик. – Нет у нас больше левых колёс.

– Тормози, мля! – подал голос Серый.

– И тормозов у нас тоже нет.

– Все живые?! – просипел Кэп, ему, видно, тоже досталось. – Германа, Серого слышал.

В ответ раздались сдавленные голоса.

– Ракита, да.

– Джул, да.

– Айгуль, да.

У меня получилось только коротко вякнуть – Айгуль решила встать и кратно усилила нажим.

– Здесь наблюдатель-два. Помешать беспилотнику не могу – быстрый, скотина. Ложится на второй заход, у вас меньше минуты.

– Мля, забодал ты со своими минутами, – матюкнулся Серый, схватил приблуду прямо через брезент и, толкнув дверь, первым выпрыгнул из машины.

В салон ворвалась едкая дымная взвесь, отчего запершило в горле и заслезились глаза. Я закашлялся, мысленно пожелав Серому переломать пятки, но «Тигр» уже еле полз. Роль тормозов отлично выполняли остатки подвески.

– За ним! Быстро! – рявкнул Кэп и протянул руку Джул.

Та сиганула наружу, ловко приземлилась на ноги и, погасив инерцию кувырком, скрылась в кустах за обочиной. Айгуль не кувыркалась – берегла винтовку. Пробежала немного за «Тигром» и тоже исчезла в лесу. Щёлкнули замки дверей в переднем отсеке – это Герман с Ракитой одновременно покинули салон.

Я набросил ремень карабина на шею, зачем-то потянулся к ящику со снежинкой…

– Брось его на хрен, – гаркнул Кэп, схватил меня за шиворот и вышвырнул из машины.

Сам прыгнул следом. Наверное.

* * *

Едва приземлившись, я тотчас пожалел, что не носил респиратор. В глотке уже не першило – драло наждаком. От рези в носу и глазах текли водопадом сопли и слёзы. Я не то что не видел – совершенно потерялся в пространстве. Тыкался, будто слепой кутёнок, в разные стороны и не знал, куда мне идти.

Дым клубился, пульсировал, двигался. Закручивался в спирали, собирался в фигуры, растекался призрачными потоками, искажая и меняя реальность. Слух тоже глючил – в голове до сих пор гудели колокола, а в уши словно вкрутили ватный тампон. Единственное, в чём оставалась уверенность – ощущение асфальта под ногами.

И я пошёл, как молдавский сапёр, нащупывая дорогу подошвой правого берца.

– Алекс, сюда! На голос иди! – возгласы Джул и Айгуль слились в один.

Помогло, но не сильно. Гадский дым гасил громкость и смазывал направление. Я только и понял, что иду не туда. Но едва скорректировал курс, за спиной раскатисто грохнуло. Меня подхватило ударной волной и унесло в лес.

Ветки по морде.

Сучья по рёбрам.

Здравствуй, земля.

Я успел сдвинуть карабин на бок и плашмя рухнул на лежалую хвою, прочувствовав телом каждый сучок, каждую шишечку… Снова рвануло. От пяток до самой макушки прокатилась волна нестерпимого жара. В нос ворвался запах палёной курицы.

Это сдетонировавший боекомплект активировал огневые гранаты.

На дороге разверзся филиал ада в локальном формате. Пламя с гулом паровозной топки пожрало дым, слизало резину с колёс бэтээра, проглотило кусты на обочине. Весело затрещала смолистая хвоя с ближайших ветвей. Поплыл асфальт, насыщая воздух тяжёлым духом горячего битума… И тут же замёрз со звоном битых сосулек.

Сработали зиро-гранаты. По спине пробежал озноб, а уши защипало от холода.

Пожар потух не начавшись. Воздух стал идеально прозрачным, загустел зимней свежестью. Деревья стояли красивые, покрывшись пушистым инеем. Горелый остов броневика окрасило в кипенно-белый. На асфальте морозным узором расползлось пятно тонкого льда.

КамАЗ влетел в эту красоту, когда сдетонировал ящик с эксплоз-гравитонами.

Глухо бумкнуло на грани инфразвука. У меня заныли все зубы и кости. Рык дизеля заглох, словно его обрубило. Застонал металл сминаемой бочки. Экипаж не успел даже вскрикнуть. Водителя, пулемётчиков, наблюдателя-два в секунду схлопнуло в блин вместе с машиной.

Мне достались лишь отголоски, но я почувствовал, что на меня разом свалили прицеп, полный мешков с картошкой. Те сыпались бесконечным потоком и давили, давили, давили…

Когда отпустило, на дороге осталась идеально круглая вмятина шириной метров десять и глубиной в человеческий рост. На дне распласталась лепёха тонкой оранжевой жести. Вторая, чёрная и потолще, оплывала талой водой. Обочины густо присыпало свежей щепой. Одуряюще пахло только что распиленной древесиной.