Пророк Зоны - Владислав Выставной

   Он указал на большой булыжник в отдалении. Если присмотреться, можно было заметить «черную колючку», пересекавшую камень посередке. Часть булыжника по эту сторону была обыкновенным камнем, половина, попавшая в Зону, подозрительно искрилась.

   Аким стоял неподвижно, глядя в глубину Зоны. И без того не многословный, теперь он был молчалив и мрачен. Но ушла с лица растерянность, паника и та бесконечная тоска, в которой он пребывал после страшного разочарования в свое первое посещение Зоны. Место всех этих чувств заняла спокойная печаль.

   – Я хочу попросить у вас прощения, – сказал вдруг Аким. – Если бы не я, вам не пришлось бы снова идти в Зону.

   – Пришлось бы, – усмехнулся Кот. – Горбатого могила исправит.

   – Я и вправду не знаю, с чего это я решил, будто могу все изменить, – продолжал Аким. – У меня было странное чувство – будто я все могу. Будто нет никаких «нельзя», нет никаких границ.

   – Человек способен на многое, – сказал Шевцов. – Может даже, для него вообще нет ничего невозможного.

   – Да, – сказал Аким. – Только такой человек уже перестанет быть человеком.

   Он отвернулся от Зоны, сел на землю, по-детски обхватив колени. Сказал:

   – А я хочу все исправить и при этом остаться человеком. Возможно такое?

   – Как сказать, – отозвался Кот. – Когда я смотрю на своего шефа, иногда мне кажется, что он тоже… гм… пришелец. Потому что у нормального человека мозги просто не могут так работать. Вот ему как раз неинтересно все это «исправлять». Ему куда интереснее своими мозгами допетрить, что это за Зона и с чем ее едят.

   – Я тоже хочу понять, – сказал Аким. – Во всем этом должен быть какой-то смысл. Я не хочу думать, что близкие мне люди погибли просто так.

   – Валяй разбирайся, – равнодушно кивнул сталкер.

   Сколько уже довелось слышать таких вот горячих речей. Сколько лбов расшиблось в попытках найти ответы, понять. Для него же истина была совсем в другом.

   Зону не нужно понимать. Ее нужно принять как данность. Как солнце, как воздух. И просто научиться жить с пониманием, что рядом есть что-то неведомое, необъяснимое, к чем у не подступиться с человеческими мерками. Это правильно, что есть на свете Зона, и даже не одна. Потому как надо дать людям понять, что не они одни здесь – цари природы, которые все знают и которым дозволено все в этом мире. Должен быть у человека какой-то страх – чтобы держать его в тонусе. Перестали люди верить в Бога – нате вам Зону. Молитесь и трепещите.

   – А те вещи… – сказал Аким. – Можно я взгляну на них?

   «Вещи мертвецов» нес в рюкзаке Кот, по привычке, считая уже своими. Он так свыкся с этой мыслью, что с трудом представлял, как отдаст такие штуковины обратно Зоне. Это было так же противоестественно, как бросать в костер денежные купюры.

   – Держи! – Он протянул Акиму плотно свернутый целлофановый пакет.

   Аким раскрыл пакет и одну за другой выложил вещи на плоский камень перед собой. Бережно погладил ошейник, провел ладонью по обложке книги, раскрыл и снова сложил очки, осторожно оглядел скальпель. Взял в руки ключи.

   – Для чего они, я так и не понял, – следя за парнем, заметил Кот.

   – Для того, для чего ключи и нужны, – сказал Аким, завороженно глядя на тускло отблескивающий металл. – Чтобы вернуться домой.

   – Я знаю, что это ключи от твоего дома, – отмахнулся сталкер. – Я говорю про необычные свойства, которые есть у всех прочих твоих предметов.

   – Смотри, – сказал Аким, протягивая перед собой ладонь с лежащими на ней ключами.

   Медленно повернул ладонь. Весело запрыгал на цепочке Волк, и ключи с тихим бряканьем шевельнулись на ладони, оставшись неподвижными относительно земли.

   – Не понял… – Кот чуть привстал, впившись взглядом в маленькие металлические предметы.

   Шевцов выпрямился, прикинул направление, снова посмотрел на ключи, сказал:

   – Они указывают в сторону Бердска. Как стрелка компаса.

  – А-а-а… – немного разочарованно протянул Кот. – Так и я могу дорогу указать.

   – Они указывают правильную дорогу, – зачарованно глядя на собственную ладонь, сказал Аким.

   – Ну-ну, – без особого энтузиазма откликнулся Кот. – Скоро мы это проверим. Ну что, двинули?

   Кот быстро нацепил увесистый рюкзак. Надо сказать, на этот раз они были подготовлены основательно. Шевцов знал толк в длительных маршбросках и имел доступ к снаряжению. Правда, иногда это наталкивало на мысль, что «собрат по оружию» ведет какую-то собственную игру. С чего бы иначе ему так стараться? Что до оружия, то границу Зоны они пересекли без него. Опытный Шевцов решил, что так больше шансов не быть убитыми на месте, если все пойдет не по плану и их возьмет патруль. Да и лишних пять лет к тюремному сроку были ни к чему. Другое дело – Зона. Здесь перестают действовать человеческие законы. И теперь бы оружие определенно не помешало.

  Кот понаблюдал, как Аким складывает свои реликвии, и вдруг его словно током ударило.

   – Ну-ка дай-ка. – Он протянул руку и взял у Акима очки. Надел, поводил головой из стороны в сторону, привыкая к болезненной мути в глазах.

   – Что ты там хочешь увидеть? – поинтересовался Шевцов.

   – Сейчас… – пробормотал Кот.

   И увидел.

   – О, черт! – процедил он, срывая очки. Одна из линз выпала, и он машинально сунул ее в карман. – Уходим отсюда, быстро!

   – Что там? – с любопытством спросил Аким.

   Ответить Кот не успел. Бахнуло, под ногами всплеснулся фонтанчик земли. Тут же из-за деревьев показались вооруженные люди.

   – Засада! – холодно констатировал Шевцов, оглядываясь.

   – А ну стоять, не рыпаться! – рявкнули за спиной.

   Позвоночником Кот ощутил металл автоматного ствола. Тут же последовал толчок под колено, и сталкер оказался на земле вместе со спутниками. Чьи-то руки с силой сорвали с него рюкзак. Сталкер не сопротивлялся, понимая, что это сейчас бесполезно. Шевцов так же молча стоял на коленях под дулами автоматов. Что-то заслонило солнце, и Кот невольно поднял взгляд. Над ним, опершись на легкий костыль, ухмыляясь, стоял Штырь.

   – Заставил ты нас побегать, шкодливый ты Котенок, – глядя на него, сказал бандит. – Но это того стоило. Да, стоило.

   Кто-то вытряхнул перед ним пакет, и на землю попадали «вещи мертвецов». Штырь поглядел на предметы, небрежно шевельнул их костылем, поднял взгляд на сталкера.

   – Это же они? – спросил он. – Те самые диковины? Даже не скажешь…

   Кот не ответил. Штырь усмехнулся:

   – Правильно. Пока можешь и помолчать. Кричать будешь, когда я с тебя живого кожу сдирать начну. Ты не подумай, я не со зла, нет. Ты мужик, в общем, правильный, по понятиям живешь. Сам бы я тебе даже простил и первую пулю, и вторую – это Зона, здесь всякое бывает. Даже корешей своих простил бы – веришь, нет? В конце концов, ты за свою жизнь дрался, за это тебе уважение. Еще и паренька мне этого привел, и хабар необычный предоставил. Будь моя воля, вот так взял бы, да и отпустил на все четыре стороны.

   – Так что ж ты – забирай хабар и отпускай, – глядя в землю, угрюмо сказал Кот.

   – Не могу! – виновато сообщил Штырь. С кряхтеньем, продолжая опираться на костыль, присел на корточки. Теперь он был вровень со сталкером. – Не могу – веришь, нет? Я же в законе, мне такие кренделя от фраеров прощать нельзя. Я просто обязан вас убить. Это дело принципа.

   – Уважаю твою принципиальность! – с сарказмом бросил Шевцов. И тут получил ногой в спину от бритоголового бандита азиатской внешности.

   Штырь не обратил внимания на колкость. Глядя в глаза сталкера, сказал с улыбкой:

   – Пожалуй, я даже не буду вас пытать. Сегодня удачный день и у меня хорошее настроение. Так что сразу посажу на штырь – и до свидания. Как ты на это смотришь?

   – Вообще-то, отрицательно, – с трудом ворочая языком в пересохшем рту, сказал Кот. – Я бы пожил еще немного. Ей-богу, Штырь, отпусти ты нас. Мы же ничего лично против тебя не имеем.

   – Так и у меня к вам ничего личного, – заверил Штырь. – Исключительно бизнес. Более того, я обещаю, что с парнишкой будут обращаться корректно – пока не передадим покупателю. А там уж я ни за что ручаться не могу. Ну хватит разговоров, пора и честь знать.

   В руках бандита сверкнул остро заточенный металлический стержень. Кот ощутил, как руки и ноги становятся ватными, как предательский страх лишает его воли. Наверное, так чувствует себя баран, понимающий, что через минуту ему перережут горло. Рядом послышалась приглушенная брань, началась возня: Шевцов попытался вырваться, но трое бандитов свалили его и теперь с садистским наслаждением «месили» ногами. Аким, бледный как смерть, молча таращился на происходящее.

   Потом вдруг вскочил, закатил глаза, как в припадке, указал на Штыря и произнес неожиданно низким голосом: