Шаг третий. Призовой - Сергей Чернов

доске. Сонсенним, как всегда, впадает в нирвану. Слегка даже опасаюсь за него. В таком состоянии человека можно брать голыми руками тёпленьким.

Привычно замечательно всё. Мне — «отлично», классу — благоволение на весь урок. Обычно в таком настроении никогда не ставит двоек и не ругает никого. И до сих пор благодарности от класса никакой. Зато после литературы кое-кто волком смотрел и шипел вслед в стиле «умная слишком».

Место действия: конференц-зал газеты «Санди таймс».

Время действия: 15 ноября, 13:30.

Аппочка решил оргвопросы очень ловко. Перекинул всё на самую крупную газету. Какие они взносы назначили за право присутствия, мне неизвестно и не интересно. Могли сто вон запросить, а могли миллион. Последнее ближе к реальности. От денег я отказалась в пользу кое-чего. Кое-какой рекламы кое-какой книги, не будем показывать пальцем, хотя это «Гарри Поттер и философский камень». Газете это выгодно вдвойне или даже втройне. Сами ничего не платят, наоборот, только получают, а реклама выйдет сама собой, платить за её создание ничего никому не надо.

Сижу вместе с отцом за столом на сцене под прицелом камер и слепящих глаза фотоаппаратов. С нами представитель газеты, хозяина мероприятия. Договорились на час. И пятнадцать минут в плюс на крайний случай.

Ведущий, тот самый представитель газеты встаёт и объявляет пресс-конференцию открытой, приветствует, заверяет, что отвечу на все вопросы. Последнее мне не нравится, вознаграждаю его долгим взглядом, но тот не замечает. Или делает вид. Журналюги те ещё ребята, из тех, кому дай палец — руку откусят.

— Распоряжайтесь, — обращается к нам ведущий, — выбирайте любого!

Ну, и поехали!

— Скажите, — начинает парень лет тридцати, на полном лице которого явственно читается отсутствие всяких комплексов, — Лалиса-ян, вам было очень обидно, когда вас лишили заслуженных вами наград?

— Первая реакция, безусловно, была именно такая. Но больше удивление. Не понимала, как взрослые, облечённые властью и доверием люди, могли так поступить. Зато теперь буду знать, чего можно ждать от окружающих меня людей.

— Вы разочаровались в людях?

— Зачем делать такие глобальные выводы обо всех людях? — искренне удивляюсь, как их заносит. — Нет, конечно. В своей семье я уверена, дирекция школы Сонхва на моей стороне, мой тренер меня защищал. А в судьях я не могла разочароваться, я с ними не знакома. И надеюсь, никогда не буду.

Зал оживился. Эта публика обожает острое.

— Вы встречались с семьёй Кан?

— Контакт у нас был, но подробностей не будет. Я обещала рассказать о себе, не о других. Что и как делали Каны, обращайтесь к ним. Со своей стороны, заранее даю разрешение им ссылаться на мои слова. При необходимости.

— Где вы встречались? Был ли кто-нибудь ещё при этом? — худосочный хлыщ с наглым лицом будто не услышал предыдущий ответ. Собственно, почти у всех наглые лица. Но такой фейс и я состряпать могу.

— На эти вопросы я уже ответила. Следующий! — хлыща заставляют сесть, отнимают микрофон.

Не, нормальные ребята. Если знать, как с ними бороться. Иметь под рукой хлыст и всё будет в ажуре.

— Каны принесли вам извинения? — вопросик опасный, прямо по самому краю.

— Я от них отказалась сразу. Мне они не нужны…

— Тогда получается, вы затаили на них обиду?

— Нет. Представьте, на вас кто-то напал на улице и успел ударить. Пусть даже сильно. И тут проходящие мимо ваши друзья избивают агрессора, сдают полиции, и его ещё и наказывают. Условно говоря, примерно так всё и произошло. Нечестную награду отозвали, результат аннулировали, Кан ГаМи дисквалифицирована, судей отстранили от работы и сейчас они объясняются с вышестоящими инстанциями. Плюс ко всему, ГаМи и судьи сильно навредили своей репутации. Очень им всем не завидую. Они все пострадали больше, чем я. Зло наказано, мне больше ничего не надо.

— Каны заплатили вам компенсацию за моральный ущерб? Я имею в виду финансовую? — это у нас кто? «Спорт сегодня»?

— Моральный ущерб компенсировали те действия, что я сейчас перечислила. Нет, от денежной компенсации я тоже отказалась. Это вопрос не денег, — не пора ли включать рекламную паузу? — Вот с вас я оплату потребовала, потому что давно кем-то умным сказано: время — деньги.

— Почему вы сказали, что вопрос не денежный? Поясните подробнее, — зараза эта девица! Я ж подвела вплотную, а ты в сторону уводишь. Ничо, я в свою пользу всё равно сыграю.

— Я объясню разницу. Сейчас я занята коммерческим проектом, пишу вторую книгу, продолжение первой, «Гарри Поттер и философский камень». Повторяю, проект коммерческий, поэтому моё время стоит денег. Вы его выкупили, теперь имеете возможность задавать вопросы.

— А как оценить, — продолжаю после краткой паузы, — тот миг торжества и славы, когда стоишь на верхней ступеньке пьедестала, получаешь в руки грамоту, а на шею золотую медаль за первое место? В какие деньги это можно оценить? Конечно, я не великая спортсменка, но поглядите, как счастливы победители олимпийских игр. Многие из них ради этого мига тренировались и работали долгие годы. С раннего детства. В какие деньги можно это оценить? Нет, господа, это не денежный вопрос. Не все проблемы решаются вонами, йенами и долларами. Часто платить приходится совсем другими вещами.

— Никакие извинения и никакие деньги, — что-то я разогналась и не могу остановиться, — не смогут мне вернуть те волшебные секунды. Они ушли безвозвратно.

— Значит, вы никогда не простите Канов?

— А им нужно моё прощение? Вряд ли. Как и мне не нужны извинения от уже наказанной со всех сторон ГаМи, — спохватываюсь, не стоит на этой теме топтаться. — А почему, кстати, вы всё время сводите разговор к Канам? Да даже ГаМи не так виновата, как судьи. Вот от кого я бы с удовольствием выслушала извинения.

— Но не будь недостойного поступка Кан ГаМи, всё было бы в порядке. Разве не так?

— И будь судьи адекватны и достойны своего звания, тоже всё было бы в порядке. Разве не так? — в зале смешки, журналисты те ещё шакалы, их радует, когда коллег в лужу макают. — А что ГаМи? Это у нас в Корее преступность почти отсутствует, подростковой тоже практически нет. А вообще-то во всём мире молодёжь, в особенности подростки, постоянно пробуют запреты и правила на прочность. Особенность взросления, я полагаю.

— Вы говорите, нет преступности. Но совсем недавно вы попадали в больницу в результате избиения в школе. Это был буллинг?

— Нет, это был не буллинг. Это было краткое умопомешательство инициаторши драки. Она сама потом толком не могла объяснить свои мотивы.

— Это была драка?

— На меня напали, — пожимаю плечами, — я защищалась. Но их было