Счастье Феридэ - Бадри Хаметдин

— Извозчик! — крикнул он проезжавшему экипажу, но тот даже не притормозил.

Офицер метнулся к другому, стоящему у дверей гостиницы.

— Мне нужно в порт! — обратился он к человеку с поводьями в руках.

— Я занят, — безразлично ответил извозчик и, указав на сиденья, добавил: — видишь чемоданы…

Офицер ловким движением запрыгнул в коляску и выгрузил из нее вещи.

— Эй, ты что делаешь! — возмутился хозяин коляски. — Сейчас вернется господин, которому принадлежат эти чемоданы, и задаст тебе. Да и мне перепадет.

Майор достал из кармана несколько серебряных монет и сунул их в руку извозчику.

— Гони в порт!

На этот раз хозяин экипажа ничего не сказал и изо всех сил хлестнул своего коня. Коляска, словно птица, рванулась с места. Однако Ихсану все время казалось, что они едут слишком медленно, и он постоянно торопил извозчика.

Наконец показался морской вокзал. Там было людно. По-видимому, толпа или встречала, или провожала стоящий у пристани пароход. Майор забежал в здание и поспешил к продавцу билетов на дальние рейсы.

— Мне на ближайший до Варны, — тяжело дыша, проговорил он.

Женщина в окошке с недоумением посмотрела на офицера.

— Пароход до Варны отплывает через десять минут, а ближайший только через четыре дня.

— Давайте на этот.

— Но дело в том, что свободных кают нет.

— Дорогая, я согласен простоять всю дорогу ради того, чтобы оказаться в Болгарии…

— Пароход набит до отказа.

— Я вас умоляю, ради Аллаха…

Женщина подозрительно взглянула на Ихсана.

— Необходимо разрешение начальника вокзала.

— Где я могу его найти?

— В двухэтажном здании напротив.

Ихсан уже готов был побежать туда, но голос женщины остановил его:

— Начальника сейчас нет.

— Как нет?

— Он уехал в министерство…

На мгновение майор задумался и взглянул на часы. Из отведенных ему десяти минут оставалось только шесть. Ихсан быстро выбежал из здания и рванулся к пароходу. Неподалеку от трапа он заметил полного человека, одетого в форму моряка гражданского флота, и подошел к нему.

— Мне нужно в Болгарию.

Несмотря на то что располневший матрос был гораздо ниже ростом, ему каким-то образом удалось взглянуть на Ихсана свысока.

— Еще чего!

— Я плачу.

В глазах моряка появился интерес.

— Сколько?

— За тройной люкс, идет?

— Нет, — покачал головой толстый и, выдержав паузу, растягивая каждое слово, проговорил: — Я вижу, ты — человек военный?

— Пришлось.

— С морским делом знаком?

— Немного…

Располневший матрос на мгновение задумался. Над портом пронесся гудок парохода.

— Будешь выполнять все, что я скажу, идет? — вдруг изрек он.

— Идет! — обрадовался Ихсан.

— Плюс — за тройной люкс…

3

Майор благодарил судьбу, что хоть на этот раз она оказалась к нему благосклонной. Пройдет немного времени, и он будет уже в Варне, а там, купив коня, галопом помчится в Обзор. Ведь именно в Обзоре теряются следы Феридэ…

Так рассуждал офицер, однако времени на размышления у него совершенно не было.

Располневший моряк оказался боцманом, да еще с ужасно противным характером. Постоянно забрасывая себе в рот сушеные финики и выплевывая косточки на пол, он то и дело отдавал распоряжения:

— Помыть палубу… Убрать в трюмах… Смазать поршни… Проверить крепления…

Работа была не из легких, но Ихсану не оставалось ничего другого, как повиноваться. Часа через четыре, несмотря на свою офицерскую подготовку, он почувствовал, что страшно устал. Боцман же придумывал все новые и новые приказы, и казалось, полету его фантазии никогда не будет предела. Наконец ближе к вечеру то ли у боцмана истощилось воображение, то ли он решил проявить милосердие, но моряк, схватив за руку, остановил спешащего исполнить очередной приказ Ихсана.

— Отдохни пять минут, — великодушно, во все лицо улыбнулся моряк. — А ты, я вижу, малый ничего…

Майор молчал. Попадись этот боцман ему в какой-нибудь иной ситуации, наверное, застрелил бы, не задумываясь, но сейчас приходилось идти на компромисс со своей офицерской гордостью…

— Небось убегаешь? — проговорил моряк.

— С чего вы решили?

— А сейчас все бегут. Кто от войны, а кто от тюрьмы. Тоже небось нашкодил?

— Нет, я по делам.

— По делам так не спешат и не дают взяток, — усмехнулся боцман, видимо, довольный своей догадливостью.

Ихсан промолчал.

— Вот я и говорю… — протянул моряк назидательно и, кивнув головой на чемодан майора, добавил: — Даже вещи как следует не успел упаковать.

Ихсан посмотрел на свою поклажу и увидел, что боцман действительно был прав — из чемодана торчал край рубашки. Майор подошел к чемодану и открыл его. В этот момент из верхнего кармашка вывалился револьвер. Ихсан, повертев именное оружие в руках, положил его в нагрудный карман пиджака. Как ни странно, но после этого эпизода боцман не отдал ни одного приказа своему временному пленнику и лишь изредка косился в его сторону. Ихсан же, не понимая причины произошедших с «начальником» перемен, благодарил судьбу за этот отдых.

Вскоре по курсу корабля показалась земля, а вместе с ней замысловатые контуры жилых построек и храмов Варны.

На берег майор вышел уже слегка отдохнувшим и готовым к новым действиям. По крайней мере ему так показалось. Но наступали сумерки, и в такое позднее время искать лошадь было бесполезно. Понимая это, Ихсан направился в гостиницу, расположенную неподалеку от морского вокзала. Заплатив хозяину и взяв ключ, офицер зашел в свой номер и как подкошенный рухнул на кровать…

4

Лишь солнце коснулось верхушек деревьев, Ихсан уже был на ногах. Освободив свой чемодан от захваченных в спешке ненужных вещей, он поспешил на базар.

Вопреки его ожиданиям торговцев лошадьми оказалось немного, да и товар был не лучшего качества. Наконец, выбрав себе более-менее сносного коня гнедой масти, офицер, не торгуясь, расплатился. Подобрав сбрую, он примостил на седло свой дорожный чемодан и вскочил на коня. Гнедой оказался с норовистым характером. Поначалу он совершенно не желал подчиняться новому хозяину, но воля майора оказалась сильнее. Несколько раз встав на дыбы, конь пустился вскачь.

Часа три офицер гнал своего скакуна галопом, но, заметив, что тот уже весь в мыле, перевел коня на легкую рысцу. Теперь наконец-то появилась возможность спокойно подумать о том, что же предпринять дальше. Но мысли не шли в голову. Ихсана охватило отчаяние. Раздосадованный, он вновь пришпорил гнедого. Конь, брызнув пеной, рванулся вперед…

«Только бы выдержал», — с беспокойством думал о гнедом офицер, понимая, что поступает слишком жестоко по отношению к животному. Его опасения оказались не напрасными. Пытаясь на бегу перескочить небольшую канавку, конь внезапно споткнулся. Не удержавшись в седле, Ихсан, несколько раз перевернувшись в воздухе, изо всей силы грохнулся о землю. Гнедой лежал рядом, судорожно вздрагивая всем телом. Изо рта его шла пена. Майор поднялся и, слегка прихрамывая, подошел поближе. Присев на корточки, он похлопал коня по морде и, потянув за поводья, попытался помочь гнедому встать. Но тот, отчаянно раздувая ноздри, лишь мотнул головой, словно отбиваясь от назойливых мух.

Только теперь Ихсан заметил, что у его скакуна была сломана нога. Мужчина отвязал дорожный чемодан и собрался уже было продолжить путь один. Но, сделав несколько шагов, обернулся. Взгляд его остановился на мокрых глазах гнедого. В них майор прочитал ужасные муки. Неожиданно мужчина почувствовал на своей щеке слезу. Рука его полезла в нагрудный карман, пальцы нащупали рукоятку револьвера. И возвратясь к своему недавнему спутнику, офицер сделал несколько прицельных выстрелов…

«Но ведь это лучше, чем если бы его задрали волки…» — пытался оправдать он свое убийство, идя по извилистой лесной дороге. Мрачное настроение не покидало Ихсана до тех пор, пока он не подошел к какому-то селению.

— Что это за место? — поинтересовался майор у проезжавшего мимо на телеге мужика.

— Бяла, — ответил тот, хлестнув лошадь.

Майору стало немного не по себе от воспоминания о гнедом, но он, взяв себя в руки, заставил не думать о недавнем происшествии.

— До Обзора далеко? — крикнул вслед крестьянину офицер.

Тот, не останавливаясь, обернулся:

— Если пешком, то да. А если на повозке — часа за два управитесь.

Миновав селение, Ихсан остановился на самой его окраине. Внезапно уже давно позабытое чувство голода вновь овладело им. Офицер заглянул в ветхий приземистый домик. Там он застал морщинистую сухопарую старушку. Увидев на пороге статного молодого мужчину, седоволосая женщина немало удивилась.