Гремящий перевал - Константин Павлов

— Гляди-ка, — удивился рядом Лабрухт, — цапли горгулью завалили!

Цаплями, за привычку атаковать копьями с дальнего расстояния (что считалось у орков проявлением если и не трусости, то недостойной мужчины нерешительности) бывалые воины пренебрежительно называли белых рыцарей. Грокдаз оторвал взгляд от предводителя людей и обратил внимание на место, заинтересовавшее гиганта. Позади сражавшихся, почти на самой опушке леса, зияла огромная, странно светящаяся яма. Рядом с ней лежала туша убитой имперцами в самом начале боя обсидиановой горгульи.

— Белые рыцари бойцы, конечно, так себе, — ответил он. — Только ты об ихнем маге и патриархе не забывай. Да и этот парень на Пегасе, уверен, тоже не первый раз меч в руках держит.

— Конечно, не первый! — согласился с вождем Стуром. — Это ж Ламберт, капитан имперской гвардии. Два беркута — его герб…

В этот момент до сих пор не принимающий участия в битве проклятый с катаной, словно очнувшись от глубокой задумчивости, поднял лицо и резко выкрикнул какую-то команду. Демоны слаженно прянули назад, за его спину. Предводитель проклятых вскинул свой меч вверх, и в самый центр отряда рыцарей ударило пламя.

Вспышка была так сильна, что даже успевшие вжаться в землю орки едва не ослепли. Над землей пронеслось пламя, на головы степняков посыпались обожженные камни и разом пожухшие листья, кое-где занялась трава. Ударивший по ушам грохот взрыва сменился тишиной. Стуром, лежащий справа от Грокдаза, громким шепотом помянул утробу Бетрезена. На несколько ударов сердца битва замерла.

Когда пыль и дым немного рассеялись, стало видно, что положение на поле битвы резко изменилось. Целитель и два рыцаря были мертвы, третий, в обожженном и покореженном доспехе все еще пытался обороняться от одного из демонов. Второй демон, преодолевая сопротивление лишившегося своего Пегаса капитана, подбирался к сильно обожженному белому магу. Время жизни имперцев таяло вместе с их силами.

Такое окончание боя совсем не устраивало вождя орков. В проклятом с катаной чувствовалась огромная сила, и сражаться с ним за «звезду», имея всего двух воинов, ему совершенно не хотелось. Пришло время Сарка.

— Действуй, — скомандовал хан шаману. — Покажи, на что способна твоя магия.

Парень молча кивнул, перевернулся на спину и сел, опершись спиной о ствол дерева. Потом вытащил из сапога костяной нож и быстрыми движениями прочертил острием глубокие борозды на внутренней стороне своих предплечий от сгиба локтя до ладоней. Хлынула кровь…

— Да… Он действительно маг, — вслух удивился Стуром.

Грокдаз и Лабрухт промолчали, наблюдая, как кровь шамана вопреки природе льется не вниз, а вверх, собираясь в две быстро растущие «капли» по обе стороны от головы Сарка. Лицо шамана заострилось, разом постарев на годы, глаза закатились, посеревшие губы что-то шептали. Сгустки крови были уже величиной с кулак и продолжали быстро расти.

«А пацан-то не соврал, — не ко времени подумал Грокдаз. — Испытание ему точно не пройти…»

— Эй, парень, — спросил он. — Ты меня слышишь?

— Да, вождь, все готово, — тихо ответил шаман. — Как только ты скажешь, для всех, в ком нет орочей крови, на полторы сотни шагов вокруг время замедлит свой бег во много раз.

— Отлично. Подождем подходящего момента. Стуром, Лабрухт, пока меня не будет, приглядите за нашим магом и приготовьтесь к возвращению. На все у нас будет совсем мало времени: всего двадцать ударов сердца.

Тем временем на поле битвы неожиданно появились новые участники. Рядом с предводителем демонов закрутился смерч вызова, из которого вышла валькирия, тут же напавшая на проклятого. Почти сразу же появилась и еще одна. Демоны, бросившиеся на выручку своему господину, были раздавлены упавшими на них огромными валунами.

Грокдаз взглянул вверх и присвистнул от удивления: заходя со стороны солнца, с неба быстро спускался боевой небесный корабль одного из Горных Кланов. «Дыхание Вотана», — прочитал знающий руны вождь орков гордую надпись на носу корабля. Невесть откуда взявшиеся на границе Империи гномы шли на выручку своим союзникам. С палубы корабля полетели первые стрелы. В глазах людей, уже приготовившихся подороже продать свои жизни, появилась надежда, и они с новыми силами бросились на единственного оставшегося в живых противника.

Но, к большому удивлению орков, бой затягивался. Укрывшись огненным щитом от града арбалетных болтов, сыплющегося с неба, падший бился с уже порядком израненными валькириями и подоспевшими людьми. И такое неравенство сил его, по всей видимости, совершенно не беспокоило. Отбив очередную атаку валькирий, проклятый, сильным круговым взмахом меча отбросив противников на несколько шагов от себя, вскинул катану вверх…

— Сарк, сейчас! — крикнул хан и прыгнул вперед.

Огромные «капли» крови, ставшие к тому моменту величиной с голову взрослого орка, будто бы вскипели, растеклись во все стороны прозрачным розовым туманом, мгновенно накрывшим собой и поле боя, и подлетающий корабль гномов. Время остановилось…

Один…

Двадцать ударов сердца — это много или мало?..

Два…

Если развлекаться на мягкой шкуре ирбиса с эльфийской невольницей, привезенной толстым, жадным гномом Сотином на продажу, то и не заметишь, как пробегут…

Три…

Если во время праздника Испытания лежишь под внимательными взглядами соплеменников и притворно улыбаешься, закусив зубами язык от боли, в то время как старый Боутарк не спеша вырезает по-живому, покрывая все твое тело клановым орнаментом, то и один удар вечностью покажется…

Четыре…

Огромными прыжками Грокдаз несся по выжженному лугу. Мир вокруг странно замер. Застыл с поднятым мечом проклятый, застыли его противники и до этого быстро снижавшийся корабль гномов, остановились в полете тяжелые арбалетные болты…

Пять…

Единственным, кто умудрялся едва заметно, но двигаться, был самый последний оставшийся в живых рыцарь Империи. Очень медленно, по сравнению с орком, но молниеносно, по сравнению с остальными участниками боя, он тянулся мечом к незащищенному горлу предводителя проклятых.

— В ком нет орочей крови, говоришь, — усмехнулся на бегу, Грокдаз. — Ну-ну…

Шесть…

Всего за шесть ударов сердца вождь добежал до излучающей свет ямы и, сильно прищурившись, заглянул внутрь.

Яма была вытянутой формы, глубиной почти в три его роста, но, на удачу, с довольно пологими краями. Почти посередине ямы лежал светящийся шар величиной с бычью голову.

Семь…

Шар сиял, как полуденное летнее солнце, но почему-то не слепил! Орк спрыгнул вниз, подбежал к «звезде» вплотную и, на всякий случай, смачно плюнул, стараясь попасть в середину. Вопреки ожиданиям, слюна не зашипела, испаряясь, а осталась на странном шаре.