Теория невероятности - Александр Акимович Скляр

объем оказался чрезмерным. Потребность в специалисте, той профессии, на которую вас пригласили, является востребованной в непредсказуемо возникающих случаях. Потому зарплату вам назначить крайне сложно.

– Как часто такая необходимость возникает? – поинтересовался Яша, что-то соображая в уме.

– Это не твоего ума дело… Но учитывая то, что ты – патриот страны… Ты же патриот страны, Яков?

– Да, да, конечно, – поспешил подтвердить маг-чародей свое отношение к родине.

– …Мы назначим тебе оклад в размере… – президент задумался.

– Но можно же рассчитать вероятность таких необходимостей в месяц и определить оплату согласно прейскуранту, – расхрабрился Яша, когда дело подошло к определению уровня зарплаты.

– Поймите Яков, – президент позволял себе вольность в переходе при обращении «ты» на «вы» и наоборот, в зависимости от одному ему известных факторов, – вероятность рассчитываешь ты, а невероятность рассчитывает тебя. Невероятность рассчитывать можно – рассчитать невозможно. Она является сама, как снег на голову в мае, когда всё цветёт, и на голове панама, а на ногах сандалии. Так-то, Яков – оформить на работу можно, но просчитать затраты невозможно. Поэтому, поступим, думаю, так – ты сам меня разубедил – возьмём тебя на испытательный срок. Вызов по необходимости, харчи наши, единоразовое финансовое пособие за каждое приглашение на уровне оплаты услуг экстрасенса, плюс – привязка к батарее и язык на замке, а там – куда невероятность выведет.

– Согласен, – быстро согласился Яша, пока президент не передумал. Такая несложная и неотягощённая заботами работа вполне его устраивала. Она напоминала ему времяпровождение в ресторане, жаль, что только женщин не было.

Несложная проблема была разрешена и на том обе стороны соглашения остались довольны.

Через две недели президент республики, Есентук Курил Кириллович, сделал официальное предложение гражданке французской республики Крозен Виктории о сочетании законным браком, и в случае, если она даст согласие, то свадьба должна состояться через неделю. Избранница, удивившись такой поспешности, дала согласие, не особенно раздумывая и не утруждая себя заумными размышлениями. «Если мужчина просит… – надо соглашаться», – таково было её жизненное кредо.

Единственно, чем она поинтересовалась – это спешкой, с которой всё должно было произойти. Президенту на подобные вопросы отвечать не сложно, сославшись на уйму неотложных дел впереди, которые не позволят изыскать время после… И для подтверждения важности мероприятия, он напомнил, что согласно регламенту, в некоторых случаях, он должен присутствовать на встречах с главами государств с супругой. «У нас – у государей, – сказал Николай, – важные персональные разговоры; у жён свои дамские мероприятия, а вместе сложится общее дело». Звучало убедительно.

Единственно, что беспокоило нареченную, что за неделю будет трудно приготовить брачный наряд и предусмотреть тот миллион мелочей, которые должны сопутствовать невесте на её пути к алтарю.

– Я прошу тебя, дорогая, – сказал президент избраннице, постарайся решить все свои вопросы в отведенное время. Прикажи людям и они всё исполнят в указанные сроки. Поверь, это очень важно.

– Ладно, дорогой, – ответила мадам Крозен, – ради тебя и твоих неотложных дел.

Николаю страстно хотелось встретиться с Наташей, но понимал, что дух и мысли его будут скованы изменой, и скрыть это вряд ли удастся. «Как смотреть ей в глаза, как говорить что-либо?» – задав себе эти вопросы и не найдя ответов, решил сделать паузу в их встречах, а после – надеяться на очередную невероятность, которая куда-то да выведет. «Гадкая всё же, временами, бывает жизнь, – вторил он себе. – Если Ротшильды не помогут – даже страшно подумать, что будет с экономикой страны, с её гражданами. Был бы обычным человеком – жил бы простыми надёжными радостями, а так…»

* * *

В субботу, когда птицы весело щебетали и солнце светило всем на радость, Брыня взял из кладовки кувалду, ломик и направился к двери.

Этих телодвижений не могла не заметить Изабелла Викторовна.

– Алексей Александрович, что вы задумали? – запричитала тёща. – Богом прошу, оставьте ваши дела дома.

– Ворота надо попробовать починить, – грубо ответил зять, и нагой захлопнул за собой входную дверь.

– Позор, ой какой позор! – причитала Изабелла Викторовна. – Где это видано, чтобы государственный человек мужицкой работой занимался? Люся! Скажи ему немедленно, оттащи его за штаны, делай что хочешь, но верни мужа в дом!

– Мама, давай я тебе лучше укол сделаю, и приляг, отдохни. Леша починит ворота и вернётся.

– Как ты можешь так спокойно говорить, когда наша семья утрачивает авторитет, который разобьётся…

– Авторитет не разобьётся, а наоборот, восстановится, – возразила дочь, и заперлась в кабинете для личных нужд.

Во дворе дети, и кто был из взрослых, обступили Брыню и сопроводили его к объекту общей тревоги. Дети шли за ним гурьбой, взрослые держались на некотором расстоянии. Алексей ринулся на ворота, как бык на тореадора. В белках его глаз обнажились красные прожилки. Бой предстоял не шуточный.

Брыня осмотрел ворота, петли, на которых они держались, и долго щупал теплый металл руками. Крепёжные стержни были изогнуты вместе с петлями и требовали замены. Ворота накренились и пугали своим весом и углом наклона проходивших рядом граждан. При виде дворовых ворот всех посещали одни и те же нехорошие мысли. Дворовые старушки, проходя мимо, крестились и заученно повторяли одну и ту же фразу: «Господи, пронеси!» Так ворота получили своё железное наименование.

– Надо вызывать подъёмный кран и снимать ворота. А после, рихтовать в положенном для реставрации месте, – сказали великоразумные зеваки.

Алексею стало обидно, что они были правы. Он выглядел со своим ломиком и кувалдой неубедительно, и очень напоминал Дон Кихота с сабелькой у ветряных мельниц.

Брыня поддел ломиком петли ворот – они не поддались, и даже не скрипнули. Он зашёл с другой стороны и подцепил створку ворот, а второй рукой, с молотом, ударил по петле-держателю. Ворота отозвались мрачным гулом, но не сдвинулись ни на миллиметр.

Алексей откинул лом в сторону и взялся двумя руками за молот. Дети отошли подальше в сторону. Взрослые зажмурили глаза. Гул от ударов пошёл по всей вселенной. Брыня всё более и более увеличивая замах, крушил петли ворот. Ворота издавали недовольный звук, но уступать храброму молотобойцу не торопились. Он размахался, чисто кузнец в кузне.

После очередного удара, что-то скрипнуло – это лопнула петелька, и створка ворот, почувствовав свободу, не преминула вырваться на волю.

– Берегись! – раздался истерический призыв, но увлекшегося работой Брыню он осенил слишком поздно.

Падая под непреодолимой силой тяжести, и понимая, что произошло нечто непредсказуемое, Алексей успел выкрикнуть:

– Не дайте нимбу упасть! – совершенно неуместную фразу, перед тем, как быть придавленным тяжёлой металлической створкой.

Скорая помощь, тёща и жена Люся одновременно встретились в