Шепот Рун. Том 9 (СИ) - Викторов Виктор

И действительно, оказалось так, как и предположил Лютый. Поселяне увели с собой только живность, ничего не тронув из скарба и утвари, что подтвердили разведчики, успев наскоро обшарить несколько домов.

— Пусть бегут, — равнодушно ответил Борзун. — Когда Дон-Мор будет полыхать, им некуда будет возвращаться. А когда мы разберёмся с Ведьмами, они пожалеют, что не подохли раньше. Передай командирам, чтобы не растягивались. Мы практически у цели.

— Во славу Её! — грохнул перчаткой в грудь Лютый, понимающе прищурившись, когда Борзун лишь поморщился, не ответив на приветствие.

— Боги — лишь отражение нас, — снизошёл до ответа Эмиссар. — И кем бы они были, если бы не было поклоняющихся им разумных? В чью тогда славу совершалось бы то, что мы сейчас делаем?

— Но это Боги, — было видно, что слова Борзуна заставили Лютого задуматься. — Они всесильны!

— Ты тоже всесилен у себя в доме, — презрительно хмыкнул бывший разбойник. — Большой, сильный, умелый, знаешь с какого конца держать оружие, спокойно дышишь во всю грудь и никого не боишься под защитой родных стен. А что будет, если тебя лишить воздуха? Не стен, не клинка, не боевых товарищей рядом. Молчишь? Вот то-то и оно. Без воздуха ты умрёшь прежде, чем сердце ударит сотню раз. Потом оно остановится. А тебя через несколько лет забудут!

— Получается, что мы — воздух?

— Нет, мы — не воздух, — поморщился Борзун. — Воздух — это вот они, — указал он пальцем на нескольких монахов, бредущих по тракту, экипировка на которых болталась, словно была снята с чужого плеча. Сразу становилось понятно, что тяжелее свиного окорока эти пентюхи в жизни не держали в руках. — А вот мы с тобой — ветер. Мы — ураган, который может милостиво обойти стороной, а может безжалостно разметать всё на своём пути. И сейчас нам нужно сделать именно это! Разметать! Разнести Дон-Мор в пыль!

Впереди было лишь одно незначительное препятствие, которое мешало им добраться до сердца Круга Ведьм — разумные, так не вовремя затеявшие свару на их пути! Наказующие уже вышли на свои позиции. Дальше — только бой.

Борзуну хватило нескольких минут, чтобы оценить обстановку. Если они будут продолжать двигаться в том же темпе, в котором шли до этого — столкновение с противником произойдёт меньше, чем через несколько минут. Это будет полной глупостью, поскольку без основного ударного кулака их сметут в считанные секунды, даже не дав завязнуть во вражеском строю больше, чем на несколько метров.

— Жду дальнейших распоряжений, Эмиссар, — сухо доложил Лютый, отдав перед этим вестовым приказ снизить темп продвижения. Он тоже отлично понимал, чем грозит прямая атака.

Да и как не понимать, когда перед Дон-Мором схлестнулись почти все разумные расы, которых только можно было разыскать? Дроу, эльфы, гномы... Даже огры, и те посчитали своим долгом вмешаться, будто без них тут бы не разобрались.

Судя по грамотно подобранной экипировке серых исполинов, увиденные огры являлись «пришлыми». Огры, родившиеся в этом мире, сроду доспеха не носили. Если и пользовались оружием, то в лучшем случае, ума у них хватало на то, чтобы в ближайшем подлеске выдрать с корнем сучковатое деревце, да использовать его в качестве дубины.

А вот на то, чтобы в одиночку теснить один из флангов гномьего «хирда», имея в наличии лишь ростовой щит, больше похожий на замковые ворота, да увесистый шестопёр — нет.

Здесь нужно быть либо окончательно сбрендившим, либо — «пришлым». Так что, на подобное безумие мозгов хватало только у их братии. Тем, кто смеётся в лицо смерти, страх неведом. Даже Танатосу было не под силу удержать «пришлых» в своих чертогах больше, чем на четверть часа. Чего же им страшиться?

— Интересно, долго продержится? — вопрос Эмиссара повис в воздухе.

— Думаю, пока гномы не решатся нарушить строй и обойти его с флангов, он так и будет сковывать их боем. На первый взгляд — нелепо, но, в действительности — эффективно, — в голосе Лютого проскользнуло уважение. — Нам бы парочку таких великанов, мы бы уже штурмовали вход этого клоповника.

«Дай бы нам Миардель Полоза в усиление, было бы всё гораздо проще, — сведя брови на переносице, Борзун хмуро наблюдал за тем, что происходило в сотне метров от их авангарда. — Даже огры не понадобились бы».

— Полная готовность! — зычно скомандовал Борзун, после чего вернул на место забрало шлема. — Привести пленных! — глухо добавил он.

Борзун уже несколько часов находился в ипостаси Эмиссара, буквально полыхая от переполнявшей его силы. На поддержание этой формы уходила прорва энергии, но сейчас он не испытывал в ней недостатка. Только вот для последнего рывка ему потребуется всё, что есть. И тогда Дон-Мор падёт к ногам его воинов.

Мазнув равнодушным взглядом по шеренге пленников, которую Наказующие выстроили на правом фланге, он вытащил из-за спины мизерикордию — единственный клинок, который абсолютно не хотел видоизменяться, когда он перевоплощался.

Иссиня — чёрный, словно кусок каменного угля из гномьих шахт, кинжал был любимой игрушкой Борзуна. Он даже не помнил, было ли у него оружие, которое так же легко лежало в ладони, являясь живым продолжением руки.

— Не нужно, милорд! Я ничего не сделал! За что!? — стоящий на коленях пленник со связанными сзади руками попытался отползти, но тут же получил болезненный тычок между лопаток от одного их монахов-конвоиров.

Чёрное лезвие, словно игла лекаря, вошло в глазницу мужчины, умудрившись пробить череп насквозь. Сладострастная судорога свела руку Эмиссара, а пальцы ещё сильнее обхватили простую рукоять страшного оружия, которое сегодня выпило столько крови, сколько не видел топор балогского палача за всю жизнь…

С каждым пленником, жизнь которого беспощадно отбирал Борзун, следуя к концу шеренги и методично убивая пленных, словно забивая скот, доспех, в который он был облачён разгорался всё сильнее.

— Будь ты проклят! — зашлась в истерике молодая девушка, видя, как Эмиссар небрежно стряхивает с клинка тело очередного пленника.

Пленницы. Девушки, которая чем-то неуловимо была похожа на ту, которая сейчас выла от горя, не понимая, что через несколько секунд её постигнет та же участь. — Гореть тебе в пламени Танатоса, ублюдок! Боги просто так это не оставят! — она продолжала хрипеть, невзирая на удары конвоира, сыпавшиеся на неё. — Ты сдохнешь, тварь!

Когда её свалили на землю, избивая уже ногами, девушка ещё шевелилась. Момент, когда из неё ушла жизнь, конвоиры так и не заметили, продолжая пинать обмякшее тело.

— Прекратить!

Смысл команды Эмиссара разгорячённые конвоиры поняли не сразу. Но Борзуну не нужно было повторять приказ. Для этого у него имелся Лютый, который несколькими затрещинами привёл двух парней в чувство, оттащив от распростёртого на земле тела.

— Она жива? — глухой голос Борзуна стал ещё ниже, напомнив рокот штормового моря.

Или урагана.

— Никак нет, милорд, — выпрямился Лютый, отрицательно покачав головой.

— Кто приказал? — полыхающие провалы глаз уставились на побледневших конвоиров, которые только начали понимать, что происходит что-то нехорошее.

— Она… проклинала вас, — заикаясь, зачастил один из монахов. Когда мизерикордия угрожающе качнулась в руке Эмиссара, он заметно побледнел. — Оскорбляла! Эта тварь оскорбляла!

— Кто приказал? — повторил Борзун в полнейшей тишине. — Её проклятия я слышал. Я не слышал приказа убивать её.

Несколько секунд Эмиссар стоял, готовый услышать ответ. Любой ответ, предоставив этим идиотам шанс. Чтобы не делать то, что он должен сделать. И когда не прозвучало ни единого слова, участь конвоиров была решена в ту же секунду.

— Во имя Моё! — прорычал бывший разбойник, страшным ударом латной перчатки сминая череп одного из убийц, словно суаньскую рисовую бумагу.

Второй конвоир, участвовавший в избиении, даже не успел ужаснуться скоропостижной кончине своего товарища. Лезвие чёрного клинка вошло точно в его сердце, а перед глазами мелькнул равнодушный взгляд полыхающих огнём глазниц. Последнее, что он почувствовал — леденящий холод, пробирающий нутро, и женский торжествующий смех в ушах, переходящий в рыдания.