Девятая рота. Дембельский альбом - Юрий Коротков

— Во блин! — не веря своим глазам, проговорил Лютаев. — Юрка, глянь, что делается…

Вход в пещеру был открыт, пусть не полностью, но достаточно для того, чтобы можно было выползти наружу. Воздушной волной от взрыва камни, которыми была завалена пещера, были сметены и отброшены в сторону.

— Пошли-ка, только аккуратно, посмотрим, что там… — скомандовал Лютаев.

Они по очереди выползли из пещеры, осмотрелись. От огромного лагеря боевиков остались только пепелища костров. Ни людей, ни животных. Ушли все.

— Смотри, Базар, они свалили не туда, откуда мы вчера пришли, — заключил Лютаев. — Видишь, там, справа, тоже вчера была тропа. А теперь обе заблокированы напрочь!

Да, тропа была, но теперь ее завалило гигантскими обломками скал. Без спецснаряжения нечего туда и соваться. Выходит, Усама оставил лагерь и перекрыл за собой дорогу? Они заперты на неприступном плато, как на необитаемом острове. Лютаев подумал, что Усама все-таки подарил ему жизнь, вот только стоит ли его за это благодарить, вот в чем вопрос?

— Нет, а с какого хера они так шустро отвалили? — удивился Лютый.

— Бес их знает. — Юра сел на большой камень в паре метров от входа в пещеру и обхватил голову руками.

Лютаев быстрым шагом обошел площадку по краю пропасти. Далеко внизу, на самом дне ущелья, резво бежала порожистая горная речка, сверху похожая на узкий ручеек. На глаз до нее было не меньше километра. Ближайшую перпективу везде перекрывали скалы и горы, а на них громоздились другие, еще более высокие. Ловушка! Стопроцентная ловушка. Где же из нее выход? И есть ли он вообще?

Какое-то неясное чувство заставило Олега вернуться к пещере. Он откинул с десяток крупных камней и нырнул в сырой полумрак. Через секунду, оттуда донесся его дикий крик:

— Базар! Юрка! Давай сюда!

Басаргин кинулся на помощь, он был уверен, что Лютый в ней нуждается. Вбежав в пещеру, он остолбенел. В противоположной стене, как раз в том месте, где они пытались камушками расковырять гравий вокруг куска прорезиненной материи, зияла огромная, в рост человека, дыра.

Оба одновременно заглянули в нее — она вела в соседнюю пещеру!

— Ну, ни хрена себе! — вырвалось у Лютаева. — Не иначе как Бог нам помогает?

— Вообще-то я в Бога не верю, — заметил Басаргин.

— Ну и дурак. Смотри! — Лютый перешел во вторую пещеру и похлопал рукой по уложенным в штабель ящикам, некоторые из которых были разбиты рухнувшими на них камнями. — Давай берись, вытаскиваем их наружу…

Находки превзошли все ожидания. На тяжелых защитного цвета деревянных контейнерах была нарисована черной краской свастика и сдвоенные молнии — отличительный знак войск СС.

— Басаргин, а ты хоть знаешь, что это?

— Понятия не имею. Германское что-то…

— Это не что-то, воин. Это — резервный склад воздушно-десантной дивизии СС. Они воевали здесь в тысяча девятьсот сорок третьем году. Вернее, не сами воевали, а чеченскими руками. Дирижеры, инструкторы, то есть, были немецкие, вооружение и техника тоже. А музыканты были местные. Ты понял? Потому-то и вход в пещеру — рукотворный, а не природный. Помнишь, я тебе говорил об этом.

— Помню. А откуда вы это все знаете? — удивленно спросил солдат.

— А оттуда, что есть у меня в славном городе Красноярске хороший друг — старик Пахомыч, ветеран войны. Он здесь в сорок четвертом воевал с бандформированиями немецких приспешников. И рассказывал мне, что немцы по всем этим горам в неприступных местах такие склады устраивали. Они знали, что биться тут придется не год и не два: война в горах — дело серьезное. Значит, в первую очередь нужны базы неприкосновенного запаса. Представь, что наши зажали в окружении здесь, скажем, батальон СС. Не проблема! Ты посмотри! Боеприпасов не только на батальон — на полк хватит… А ну, пацан! Шевели копытами! Переносим ящики на свет, поближе к выходу!

Всего они так и не вытащили, но и того, что достали, хватило бы с лихвой на неделю войны.

— Малыш, вот это удача… — Не веря своим глазам, говорил Лютый, рассматривая трофеи.

Все, что когда-то с немецкой аккуратностью укладывалось в промасленные ящики, внутри было еще раз проложено плотной вощеной бумагой, обернуто влагопоглощающей тканью и пересыпано каким-то хитрым порошком. В таком виде это добро может храниться если не тысячу, то хотя бы лет сто уж точно.

В одном из ящиков Лютый, чуть ли не рыдая от счастья, нашел радиостанцию и динамо-машину для ее запитки. Все в рабочем состоянии. А в других обнаружил мины с часовым механизмом, десяток новеньких, смазанных маслом шмайсеров с комплектами боеприпасов, несколько парабеллумов, фирменные эсэсовские кинжалы, альпинистское снаряжение, шипованные ботинки… Олег тут же переобулся в отличные немецкие берцы.

Но еще больше его удивило содержание последнего ящика. Там были парашюты!

— Хэндэ хох! — неожиданно услышал Лютаев у себя за спиной.

Сначала он вздрогнул, потом медленно обернулся и разразился семиэтажной матерной тирадой… Перед ним в картинной позе, широко расставив ноги, со шмайсером наперевес застыл Юра Басаргин — в полном облачении рядового Ваффен СС.

— Товарищ старший прапорщик! — умоляющим тоном попросил Басаргин. — А можно, я вот так прямо к нам в часть и заявлюсь? Представляете, подхожу я к нашему КПП и говорю дежурному: матка, млеко, курки, яйки давай…

— Я тебе счас твои яйки оборву, — заорал на него Лютый. — Рацию, обалдуй, видишь?

— Ну, вижу, — мальчишка в один момент посерьезнел.

— От нашей сильно отличается? Разберешься?

— Да запросто. Она же старая, в десять раз примитивнее нашей. Только надо антенну снаружи развернуть как можно дальше и подвесить.

— Погоди выходить. Сначала вот это надень, — он показал рукой на парашют. Давай, помогу тебе надеть подвесную систему.

Экипированные с немецкой обстоятельностью и вооруженные до зубов, они взяли рацию, динамо-машину и направились к выходу из пещеры.

— Погоди, — сказал Лютый, возвращаясь к ящикам. — Я парабеллум возьму и кинжал эсэсовский на память. Стань отличная.

— А можно мне тоже кинжал?

— Перебьешься, нижним чинам не положено.

— Командир… — едва не заплакал Юрка.

— Хотя ладно, не помешает. Не пропадать же добру.

Они вышли из пещеры, щурясь от яркого света.

— Але! Красавец! — спохватился вдруг Лютый. — Ты чего, в натуре, в фашистской форме уходить собрался?

— Ну, товарищ старший прапорщик! Ну что вам, жалко? — заныл солдат.

— Я сказал — сними эту гадость. Видишь, я в одном свитере.

— Товарищ полковник!

— Нет.

— Товарищ генерал армии!

— Ладно, хер с тобой, — засмеялся Лютаев.

— А зачем мы все-таки парашюты надели? Вместо броников? — поинтересовался Басаргин.

— Все вопросы потом, партайгеноссе Базар. Усек?

— Нет, — честно признался воин.

— Не мотай мне нервы, фашистская морда, а то пристрелю за Родину, за Сталина!

— Яволь, майн либер херр!

— Сам ты хер, фриц проклятый! Давай связь!

— Я не фриц, товарищ фельдмаршал. Я — Штирлиц! Земля! Земля! Я — Девятка! Земля! Земля! Я — Девятка! Прием! Земля! Я — Девятка! Прием!

И вдруг — уже не ждали беды, а она пришла — откуда-то сверху ударили по ним из автоматов.

— Базар! В укрытие с рацией! — заорал Лютаев. — Продолжай вызывать!

Сам тут же сгруппировался, перекатился за большой камень у самого входа в пещеру, занял рубеж обороны и долбанул в небо из шмайсера. Четко заработала немецкая машинка! Как старый надежный «Зингер». Даром, что пятьдесят лет в пещере провалялась. Одно было непривычным — затворная рама слева, а не справа, как у нашего «Калашникова», и рассеивание при стрельбе значительно больше.

— Ну, что ж ты, сука фашистская, нос-то задираешь! — ругался Лютый на шмайсер, заметив при стрельбе, что при длинных очередях ствол слишком сильно уводит вверх. Но уже через несколько секунд он приноровился — сказывался высокий класс огневой подготовки.

По радисту в пещере сверху били одновременно человек пять. А Юрка, как на грех, спрятался не очень надежно — у самого края входа в пещеру. Угол рации был на виду. Но он продолжал вызывать! Вызывал Землю, наплевав на опасность.

По Лютаеву работали пять автоматчиков. И снять эти цели на такой верхотуре из шмайсера было практически невозможно. А в горах побеждает тот, кто находится наверху.

Это позже Олег прокачает ситуацию и поймет, откуда здесь вдруг появились эти стрелки. Обе горные тропы была взорваны после ухода отряда Усамы. Таким образом, минеры уходили последними, с большим опозданием, и заметили, что пленникам удалось выбраться из пещеры. Ясно дело, им захотелось пострелять по живым мишеням.

— Юра! Передавай наши координаты! — кричал Олег между очередями, которыми он огрызался наугад, вслепую, подняв автомат над верхней кромкой своего камня, потому что боевики не давали ему поднять головы.