Шпаги над звездами - Роман Злотников

— А ну, бургундского, живо!

— Что-то ты соришь деньгами, не считая, прямо как госдепартамент, — прищурился Сивый Ус.

— Не напоминай, — поморщившись, прорычал Усатая Харя, — только что имел беседу с типчиком оттуда.

Троица вновь прибывших переглянулась и захохотала.

— Вы чего? — насторожился дон Крушинка.

— Сейчас из таверны вылетел какой-то штатский, придерживая брюки, — пояснил Сивый Ус, — а Пивной Бочонок возьми да и ляпни: «Бежит, как дипломат при звуке пушек».

Тут заржал и сам дон Крушинка.

— И что, знатно бежал?

— Только пыль столбом, — добродушно подтвердил Сивый Ус.

Они чокнулись фужерами с мигом принесенным хозяином бургундским, которое было все же дешевле водки, и выпили по первой за встречу.

— Вы как? На своем корабле?

— Да почти что, — кивнул дон Киор. — Корабль не наш, но мы там уже прижились. С той поры как я на него попал, столько всего было… — Пивной Бочонок усмехнулся и хлопнул Счастливчика по плечу. — Клянусь святой Сикстиной, только благодаря Счастливчику и выкарабкались… Правда, не все… — Он обнажил голову. — Упокой Господи душу старины Толстого Ансельма.

Все встали и тоже сняли шапки. Толстого Ансельма знали как хорошего вояку и честного дона.

— Да, — сказал Сивый Ус спустя минуту, — он всегда достойно нес свои паруса.

Когда вновь сели за стол, Усатая Харя спросил немного снисходительным тоном:

— Ну и где же вы развлекались? За последнее время я только и слышал жалобы, как трудно нынче живется благородным донам, а никто не хочет высунуть нос дальше фортов Мертвого пояса. Тоже мне вояки!

Дон Киор повернулся к двери таверны и махнул кому-то рукой. Когда к столу приблизился сутулый, черноволосый дон, Пивной Бочонок повернулся к дону Крушинке и торжественно произнес:

— Позволь тебе представить дона Диаса, по прозвищу Упрямый Бычок, капитана корвета «Бласко ниньяс», на котором мы месяц назад прибыли из рейда на Зоврос.

К исходу года у дона Крушинки было уже триста двадцать вымпелов. Кроме того, еще порядка ста пятидесяти кораблей собирались попытать счастья по закону «живого приза». Усатая Харя честно предупредил капитанов, что не знает, как к этому отнесется наниматель, но те решили все же попробовать. Так или иначе, на появление других контрактов в ближайшее время рассчитывать не приходилось.

Наконец Усатая Харя решил, что пора знакомить нанимателя с флотом. Оставив за себя командующего своей первой эскадрой дона Эврона, по прозвищу Старый Пердун, он отбыл в неизвестном направлении. Благородные доны на Таире изнывали от нетерпения. После стольких лет безысходности многие до сих пор не могли до конца поверить в реальность будущего контракта и боялись, что все радужные надежды испарятся как дым.

Однажды вечером Пивной Бочонок, Сивый Ус, Счастливчик и Упрямый Бычок коротали время в таверне, мирно приканчивая четвертую бутылку мальвазии, как вдруг влетел запыхавшийся Пип, а следом за ним ввалился какой-то расфуфыренный юный дон с обнаженной шпагой. Пип шмыгнул к столу и забился в угол.

— А-а! — торжествующе заорал юнец и попытался перелезть через дона Киора.

Тот, недолго думая, поймал его за косицу, вырвал шпагу и отшвырнул наглеца в сторону.

— А ну, брысь!

Дон кувыркнулся, но тут же вскочил на ноги.

— Да как вы смеете?! Я — дон Альмендо, по прозвищу Кровавая Перчатка! Назовите себя! Я хочу знать, кого проткну своей шпагой.

Друзья понимающе переглянулись, потом Пивной Бочонок повернулся к побагровевшему юнцу.

— Клянусь святым Самуилом, Новый Симарон.

Парень побелел, потом смутился, а дон Киор продолжал презрительным тоном:

— Недоучившийся студентик, а? Ну кто еще придумает такое дурацкое прозвище? — Он наставительно погрозил пальцем, — Запомни, щенок, ни один порядочный дон никогда не возьмет себе прозвище, где есть слова «кровь», «смерть», «ужас» и тому подобное! — Он фыркнул. — Начитались бульварных книжек, а традиций не знаете. Ладно уж, дуй! — Дон Киор бросил ему шпагу. — Да смотри поаккуратнее с этой зубочисткой, а то нарвешься на кого вроде Счастливчика, он тебя вмиг подколет.

Парень, собиравшийся разразиться гневной тирадой, вдруг разинул рот:

— Счастливчик… Клянусь святым… Да вы же дон Пивной Бочонок! Я читал о вас в «Черном рейде» и в «Пылающем солнце Нового Симарона»! — Он завертел головой под дружный смех всей таверны. — А вы, должно быть, Сивый Ус! — Парень чуть не захлебнулся от восторга.

И тут распахнулась дверь. На пороге появился дон Крушинка. Все замерли. Усатая Харя обвел всех насмешливым взглядом и торжественно провозгласил:

— Господа, представляю вам вашего нанимателя.

Он сделал шаг в сторону, пропуская нанимателя вперед. Несколько мгновений висела мертвая тишина, а потом раздался чей-то изумленный голос:

— Ой, батюшки! Баба! Да еще в штанах!

Глава 3

Тэра рвала и метала. Конечно, чего было ожидать от мира, где властвуют мужчины, она надеялась, что среди них найдется хотя бы парочка думающих головой, а не членом. Шиш! Ни одного. Она вспомнила, какими взглядами встречали ее эти вонючие мужики на таможне, в порту и в таверне. А какой поднялся гвалт, когда Усатая Харя представил ее не только как нанимателя, но и как старшего командира! К кому наниматься, всем было без разницы, но поступить под команду «бабы»… Толпа тупиц и фанфаронов. Тэра презрительно фыркнула, припомнив последний совет Сандры. Вечером, перед отлетом, они ужинали у нее в замке. Когда была унесена последняя перемена и подали десерт, Сандра повернулась к Крушинке и попросила:

— Усачок, нам надо посекретничать, иди-ка ты в парк.

Тот усмехнулся и, молча опрокинув кубок белого анжу, выбрался из-за стола. Женщины помолчали. Потом адмирал повернулась к Тэре.

— Вот что я хотела тебе сказать, девочка моя… — Она помедлила, не зная, как поделикатней приступить к делу, потом решила начать напрямую: — Я думаю, до отлета тебе надо взять династического супруга.

— Что-о-о? — Королева посмотрела на нее круглыми от удивления глазами. — Послушай, Сандра, что за нелепые мысли приходят тебе в голову? Какое отношение имеет моя семейная жизнь к предстоящей войне?

Адмирал усмехнулась.

— Береженого Бог бережет. На случай, если ты вляпаешься в историю вроде моей.

— Ты хочешь сказать…

— О нет! — Сандра протестующе замахала руками, потом не выдержала и рассмеялась, — Я вовсе не думаю, что ты растаешь, как масло, при виде первых же усов. Скажу тебе прямо, большинство мужиков с той стороны туманностей вызывают только отвращение… Да что там говорить, и мой усачок поначалу был мне ох как отвратителен. Шумный, наглый, а этот запах изо рта… — Сандра картинно сморщилась, потом усмехнулась: — Но все это отошло на второй план, когда я почувствовала… — она сморщила лоб и пошевелила пальцами, пытаясь найти точное определение, — надежность, что ли… Понимаешь… Я продырявила на дуэлях не один десяток отчаянных рубак, прошла суровую школу во флоте, да что там — подняла мятеж против собственной сестры… И вдруг я почувствовала, как приятно, если рядом есть плечо, которое не согнется, когда ты навалишь на него все свои страхи, боли и печали… — Она задумчиво покачала головой. — Очень необычное ощущение, но… затягивает. Мне показалось, что это стоит даже короны.

Тэра напряженно смотрела на нее.

— И ты думаешь, что мне стоит подстраховаться?

— Вот именно, моя девочка.

Королева задумчиво покачала головой.

— Но если ты говоришь, что это так затягивает, тогда какой смысл? Если я вляпаюсь, то никакой династический брак не поможет. Ты же предпочла отказаться от короны, а не оставить своего усачка.

Сандра пожала плечами.

— Ну, у всех королев всегда были любовники.

— Ведь твой усачок на это не согласился, — рассмеялась Тэра. — Почему ты думаешь, что согласится тот, кто, возможно, появится у меня?

Сандра покачала головой.

— Ты меня постоянно удивляешь, девочка! Другая бы возмутилась, стала бы утверждать, что уж с ней-то такого никогда не произойдет, а ты…

Тэра улыбнулась.

— Я привыкла внимательно относиться к твоим советам. — Она помолчала. — Я подумаю, но пока давай оставим этот разговор.

Теперь, спустя два месяца, она недоумевала, как можно испытывать что-то, кроме презрения, ко всем этим расфуфыренным буянам? Дону Крушинке она устроила разнос, заявив, что не собирается платить этой банде дегенератов и пижонов, не умеющих отличить нос от дюз. Усатая Харя молча выслушал ее, потом усмехнулся.

— Я вовсе не собираюсь подсовывать вам кота в мешке. Испытайте их, Ваше Величество.

Тэра возмущенно фыркнула и произнесла угрожающим тоном: