Между двух войн - Денис Чекалов

– Ты не веришь? – Я задумался. – Френки, твое неверие для меня – большой комплимент. И в самом деле – мои таланты так велики, что обычному человеку они могут показаться невероятными.

Далекий шум возвестил о приближении нескольких человек.

– Не нужно извиняться, Френки, – великодушно сказал я. – Скоро ты привыкнешь к тому, что я умею делать невозможное.

Ветви деревьев раздвинулись – гораздо выше, чем если бы за ними стояло существо обычных размеров.

– Майкл, – пробормотала девушка, – а тебе не кажется, что они были немного меньше?

Над поляной зависла морда огромной твари. Голова обезьяны поднималась на длинной змеиной шее. Четыре клыка высовывались из губастого рта и доходили до самого подбородка.

– Кто посмел вызвать меня? – пророкотало это милое существо. – Ага! Жалкие двуногие твари. Вот ужо я вами позавтракаю.

– Это с ним ты собирался поболтать? – мрачно осведомилась Франсуаз.

– «Я духов вызывать могу из бездны, – пробормотал я. – И я могу, и это каждый может – вопрос лишь, явятся ль они на зов». Что же, Френки, можешь считать, у меня все получилось. Правда, явился не тот дух, но это уже детали. Сейчас попробую снова.

– Вкусные двуногие, – сообщило чудовище. – Получится сытный, калорийный завтрак. Погодите. А как же моя диета?

– Что делать с ним, пока ты будешь пытаться снова? – спросила девушка.

– А, черт с ней, с диетой, – произнесла тварь.

– С ним? – я досадливо отмахнулся. – Френки. Все равно ты торчишь тут без дела. Займи его чем-нибудь. Поиграйте.

Существо выползло на поляну. Ростом оно втрое превосходило человека; длинная шея расширялась книзу и переходила в множество толстых щупалец.

Франсуаз выхватила катану из заплечных ножен.

– Майкл, а почему он идет ко мне? – спросила она.

– Это элементарно, Френки. Он же не дурак. У тебя есть оружие, у меня нет. Ты более опасна, значит, на тебя надо напасть первой.

– А ты не носишь меча, потому что ты не дурак? – Демонесса хмыкнула. – Похоже, здесь только одна я дура.

Тварь выпростала из клубка одно щупальце, и оно обвилось вокруг талии девушки. Франсуаз замахнулась, чтобы перерубить лапу чудовища мечом, но второй отросток прочно сжал ее правую руку.

– Где же я допустил ошибку? – спросил я. – Наверно, в формулировке.

– Сперва я откушу тебе голову, – сказала тварь. – Люблю свежие мозги.

Она обвила девушку еще двумя щупальцами и начала поднимать в воздух.

– Эй! – крикнула демонесса. – Ты не собираешься мне помочь?

– Не мешай, Френки. У меня нет времени на твои маленькие глупости. Я стараюсь сосредоточиться.

– Надеюсь, ты не моешь голову шампунем? – осведомилось чудовище. – От него во рту бывает мерзейший привкус. Портит все удовольствие.

– Ты насладишься сполна, – пообещала девушка. Ее сильное тело изогнулось, и демонесса резко ударила тварь ногой по морде.

Два клыка хрустнули и упали на траву.

– Ты чего? – возмутился монстр, – Знаешь, сколько стоят сейчас коронки?

– Они тебе не понадобятся, – сказала Франсуаз. Кованый каблук демонессы впечатался в лоб чудовища. Существо пошатнулось.

– Что, бедняжка? – сочувственно осведомилась девушка. – Мысли путаются?

Монстр поднял щупальца, чтобы обхватить ноги девушки. Но прежде чем ему это удалось, Франсуаз пнула его носком сапога в подбородок.

Зеленая кровь хлынула из оскаленной пасти.

– За что? – воскликнуло существо. – Я же тебе еще ничего не сделал. Вот когда съем – тогда сможешь на меня обижаться.

Франсуаз попыталась увернуться, но чудовище оказалось быстрее. Оно спеленало девушке ноги своими отростками и задумчиво произнесло:

– Надеюсь, ты все же не пользуешься шампунем. Вот черт – я не спросил про дезодорант. На гелевый у меня аллергия.

– Не волнуйся, – бросила Франсуаз. – Я тебя быстро вылечу.

Демонесса резко выгнулась всем телом. Щупальца чудовища не были короткими, но вся их длина ушла на то, чтобы спеленать красавицу.

С влажным треском два отростка оторвались, и зеленая кровь захлестала из них на траву.

Монстр завыл от боли и выпустил девушку.

– Потерял что-то? – заботливо спросила Франсуаз.

Она взмахнула мечом и единым ударом отсекла чудовищу голову. Та покатилась по земле, хлопая куском отрубленной шеи, пока не оказалась рядом с ней.

Франсуаз поставила на нее ногу и отбросила волосы со лба.

– Надеюсь, я тебе не слишком мешала? – осведомилась она.

– Чертовски, – сварливо ответил я. – Не знаю даже, зачем я тебя с собой взял. От тебя столько шума и суеты. И все же я вспомнил, как надо было вызывать духов. В твоей компании это само по себе подвиг.

Франсуаз подняла с земли одно из оторванных щупалец и стала вытирать им меч.

– Шампунь ему мой не понравился, – процедила она. – За одно это следовало его убить.

– Конечно, ты его не убила, – ответил я. – Это же дух Леса – его нельзя уничтожить. Просто он материализуется в другом месте. И коронки ему не нужны, все он лгал.

– Но зачем? – Франсуаз искренне удивилась.

– Наверное, бил на жалость. А теперь сделай усилие и помолчи хотя бы пару минут. Я снова воздел руки над головой.

– Вызываю великих духов Золотого леса, – произнес я. – Вот видишь, – обратился я к Франсуаз. – Все дело было в формулировке. Следовало уточнить, кого именно я хочу увидеть. А так притащился какой-то мелкий хранитель, который только о еде и думает.

– Майкл, – Франсуаз посмотрела на меня с подозрением, – я уже спрашивала, но все же – ты знаешь, что делаешь?

– Разумеется, – сказал я, – Вызываю духов.

– Я понимаю. Я хотела спросить – ты уверен, что получится?

– Френки! – воскликнул я. – Ты даже не можешь нормально сформулировать вопрос, а еще пытаешься критиковать меня. Тише! Что-то происходит.

Отрубленная голова, лежавшая на траве, дернулась. Она качнулась пару раз, потом покатилась к телу. Порванные щупальца твари задвигались, подобно двум ядовитым змеям они заскользили по земле.

– Майкл, – произнесла девушка. – Ты не знал, что делаешь.

Рассеченная шея твари срослась с омерзительным хлюпаньем. Оскаленная пасть снова поднялась над поляной.

– Кто посмел вызвать меня? – заревело чудовище. – Ага! Жалкие двуногие… Постойте. Кажется, я уже это говорил.

20

Констебль всегда считал, что несет личную ответственность за безопасность жителей Беркена. Он не мог допустить и мысли, что кто-то решится на воровство или грабеж в пределах города.