Любовь против (не)любви - Салма Кальк

Миледи желала, сундук вытащили — вчерашний спасённый Чед и Чарли, и подняли крышку. В сундуке лежали сапоги — несколько пар, поясные сумки, ремни и ещё какие-то кожаные предметы. Все заплесневелые. Мерзкие на ощупь, и пахли соответственно. Когда Катерина наклонилась поворошить — её чуть не стошнило прямо в тот сундук, пришлось спешно отходить и дышать. К счастью, позвали к обеду, поэтому она велела оставить сундук открытым — пусть проветривается, а осмотром займёмся потом.

В принципе, коврик шился уже не только без участия Катерины, но и без Грейс с Милли. Поэтому после обеда она велела обеим замотать носы тряпицами, попросить у Дороти какую-нибудь тряпку размером побольше и уксус, расстелить её на улице под деревьями и при помощи Чеда и Чарли вывалить на тряпку содержимое сундука.

Конечно, Катерине в жизни приходилось сталкиваться с плесенью, но в промышленных масштабах — раньше ни разу. А тут были именно промышленные масштабы, и очень приличная кожаная обувь оказалась вся покрыта сизым склизким налётом.

Первый попавшийся сапог поддался магической очистке — не сразу, в два этапа, но поддался. И потом ещё Катерина догадалась заглянуть внутрь — а там тоже было интересно. Но — плесень и внутри оказалась побеждена. Правда, это был всего один сапог, а в куче лежали ещё несколько пар. И — никто, кроме тебя. Так что — вдох, выдох и вперёд.

Сложилась такая схема: Катерина убирает плесень и передаёт предмет Грейс или Милли, кто свободен, и дальше уже его обрабатывают раствором уксуса и начищают. Схема работала, горка сапог и ремней понемногу уменьшалась. И совсем растаяла как раз незадолго до заката — очень вовремя, не пришлось ничего оставлять на следующий день.

Всё время вокруг ходили разные люди. Мужики, разбиравшие завал, косились с любопытством — надо же, какое диво, магия. Впрочем, идея о том, что хорошую, хоть и немного пострадавшую вещь можно привести в порядок и использовать дальше, была здесь близка абсолютно всем. Как поняла Катерина, вещи донашивали до такого состояния, пока их уже нельзя было никак отремонтировать — что одежду, что обувь. Не на праздник, так на работу, не на работу — так в огород или за дровами. Это всё было очень знакомо — Катерина отлично помнила времена тотального дефицита, и так и не привыкла к обществу безграничного потребления. Хорошая вещь заслуживала того, чтобы привести её в порядок и носить дальше.

Среди хороших вещей сыскались, например, сапоги меньшего размера, чем те, что сейчас носила она. Грейс вздохнула и сказала — наверное, милорда вашего брата, у него была небольшая нога. Брата так брата, подумала Катерина, и примерила.

Сапог Роба болтался на ноге даже с двумя толстыми носками. Этот — сел с минимальной доводкой, то есть — с одним. Да, брат и сестра Торнхиллы оба отличались изящным сложением. Значит, так тому и быть, будут её сапоги — две пары, основные и запасные.

Ещё Катерина отобрала пару сумок на пояс и несколько ремней — на личные нужды. Пару ремней отложила драгоценному супругу — он свои вечно где-то терял, и Майк не всегда мог найти. А судьбу остального она собралась решить наутро — потому что стремительно темнело.

Закончились работы в замке, в доме управляющего ярко пылал камин, люди тянулись на ужин. Катерина поняла, что невероятно устала — не только от магической практики, но ещё и от того, что полдня на ногах, и от запаха плесени тоже. Где там Роб? Он снова будет нужен.

Стук копыт по мосту известил о появлении Джона — увы, только с половиной отряда.

— Кэт, добрый вечер. А что, Роб ещё не вернулся?

— А он был не с тобой? — у Катерины выпал из рук последний сапог, предназначенный к упаковке.

— Вообще он мне обещал, что нигде задерживаться не станет, — хмурился Джон. — И даже весточки не прислал, паршивец!

Это точно! И что теперь прикажете думать? Впервые с появления Катерины в этом доме муж не явился ночевать. А мог бы и явиться, она уже построила некие планы с его учётом. Ещё и переживать теперь за него!

— Джон, куда он мог деться? Не провалился же сквозь землю? И… у вас же нет здесь врагов? Или есть?

— Враги, Кэт, есть всегда. Но Роб был с отрядом, их там три десятка, не иголка в стоге сена. Возможно, просто задерживается.

Стук копыт одинокой лошади — Катерина уже научилась отличать одного коня от отряда — донёсся с моста. Гонец? С каким известием?

— Милорд, миледи, — гонцом оказался как раз недавно пришедший на ум Майк. — Роб велел передать, что с ним всё хорошо, и он появится завтра или послезавтра.

— Что-о-о? А ночевать он где собрался? Под кустом? В чистом поле? — пошла в атаку Катерина.

— Да не беспокойтесь вы так, миледи, он найдётся, — кажется, дай Майку волю — он её по голове гладить начнёт и утешать. — Ничего с ним не станется, он с хорошим отрядом.

— А тебя почему отослали?

— Должен же кто-то привезти вам весточку, — поклонился Майк.

— Где вы расстались? — спросил Джон.

— Возле дороги на Блэк-Ривер. Там Баннерсы рядом живут, у них ночевать собирались.

Джон кивал, что-то себе прикидывал.

— Джон, куда понесло моего богоданного супруга? — поинтересовалась Катерина, когда остальные ушли за стол.

— Проверить границу, — пожал тот плечами, с виду беззаботно.

— А на самом деле? — Катерина не планировала, но вышло вложить в вопрос немного силы — сколько оставалось.

— Так и есть. Вопрос только в том, ограничится он нашей стороной или решит навестить соседей — пока дороги проходимы. Сил у него для такого рейда достаточно.

* * * *

Восстанавливать силы пришлось самой. Обильная еда, помыться на ночь, всем — и Катерине, и Грейс, и Милли, нечего умываться, как кошки лапой. Ей казалось, что она навечно пропахла плесенью и гарью. Что-что, Дороти недовольна? Дороти переживёт, её никто не заставляет таскать им воду. А нагреют они сами.

Катерина воспользовалась отсутствием мужа и устроила помывочную в их спальне — больше всё равно было особо негде. Они по очереди поливали друг на друга, тёрли спины, мыли волосы, а потом Катерина сушила их магически — себе и всем, и расчёсывали, и плели косы. Одевались в чистые сорочки — как же это было хорошо, помыться с головой и одеться в чистое! Кое-кто из парней оставался на ночь в зале внизу — их позвали вытащить на улицу воду, а потом уже можно было запереть дверь