Чарованная щепка - Валерия Демина

дни подготовки к испытаниям. Возможно, в конце концов придется оставить ее у калитки Алессана под защитой ночи, но такое тайное делание отдавало низостью.

– Прошу прощения, – отступился юноша, – не знал, что книга не ваша. Меня ввела в заблуждение дарственная на обложке.

– Дарственная? – переспросила Лея, не припоминая, чтобы книга была подписана. Она закрыла том и поискала глазами упомянутое посвящение.

Обнаружилось оно тотчас – в нижней части, под заглавием, острым почерком уверенного в себе человека сияло:

“Лее Астер на долгую память от Лиса”

Лея осела на лавку. Долгая память во всех деталях подбросила ей пару самых неприятных улыбок щедрого дарителя, заставляя тут же подняться снова.

“Стало быть, издевался.”

– Извините, Себастьян Базилевич, мне нужно некоторое время, – вышколенные манеры проявляли себя механически, покуда мысль девицы унеслась обратно в те три дня внезапного женихова посещения.

“Поддавался, отмерил с точностью, чтобы не было сомнений. Добровольно обмакнуться в лужу? Ход не в его духе. Однако, книгу подготовил, об экзамене проведал, до дня рассчитал явление своей издевки. Маялся от скуки или хотел обязать своей помощью? В гильдии пригодились и щит, и левитация. Боже мой, он наверняка был там!”

Догадка о том, что Алессан присматривает за ней в моменты, ей неведомые, заставила магичку прикрыть глаза, подавляя гнев. Кто мог подумать, что его шутки с нею только начинаются?

“Ты! Ты сама могла подумать!” – напомнила внутренняя Лея, распаляясь, – “Будто знаешь его первый день! Возомнила, что переиграла самого Лиса, а он и хвост поджал!”

Видя, что лицо гостьи совершенно застыло, Виола с тревогой поискала у мудрого брата помощи. Тот вернул непонимающий взгляд. Магичка очевидно была не в порядке, но даже говорливая распорядительница смекнула, что Лея – не тот человек, кого стоит в такой миг донимать участливой жалостью.

– Признаюсь, я действительно не знала, что имела сомнительное счастье случайно принять подарок, – отмерла, наконец, магичка. – Таким образом, у меня есть право распорядиться им. Знаменуя успешное начало наших уроков, передаю вам эту книгу в полное владение.

Ошеломив ученика внезапной щедростью, Лея Астер вежливо заверила подскочившую Виолу в своей способности найти дверь без любезного провожания и необычайно резко доказала это делом.

Хозяева помолчали, глядя на еще дрожащий дверной косяк.

– Тебе повезло, что ты не девушка, Себастьян, – сказала, наконец, Виола.

Не то, чтобы ее брат собрался поспорить, но все-таки уточнил:

– Что привело тебя к осознанию этой очевидности?

– В противном случае общество ни за что не позволило бы тебе принять столь дорогой подарок, – вздохнула она.

Цветение

В Итирсисе: 29 апреля, суббота

Не осведомленная о домашних уроках Себастьяна, Арис коротко удивилась отсутствую юноши в библиотеке – накануне он составил довольно убедительное впечатление книжного червя.

Впрочем, она тоже не долго мозолила глаза хранителю, к которому успела по-своему привыкнуть за прошедшие седмицы. Покидая библиотеку спустя всего лишь час, вязунья даже обратила к нему внезапное "До свидания".

– Уходите? – тот понятливо вложил в это больше, чем прощание до завтра. Робкая девица сначала казалась чудом проникшей в гильдию заурядной простушкой, однако выказала в своем неизвестном деле усердие, присущее не всякому родовитому отпрыску. Тихоня предпочитала ранние безлюдные часы, к помощи смотрителя обращалась редко, но ее соредоточенные шорохи и вздохи обрели для него черты новой традиции – а менять традиции в его возрасте уже болезненно.

Арис улыбнулась вежливо, но без веселости, обычно знаменующей успех:

– Нашла все, что способна была осмыслить, и едва ли вернусь в скором будущем. Благодарю за ваши мудрые подсказки.

В самом деле, гильдейские архивы значительно продвинули ее в вопросах укрепления спряденной нити, однако не помогли установить диагноз матушкиной болезни. Магические отравления, описанные авторами красочно и со вкусом, ничуть не напоминали клиническую картину сонного угасания Леоноры.

Усилием воли Арис приняла решение пока отложить сводящие с ума бесконечные поиски и закончить, наконец, работу для оружейников. Ей предстоит еще немало самостоятельных экспериментов, но в чужих манускриптах нужда уже отпала.

– Ваше радение – отрада старику, – с преувеличенным скрипом признался не слишком уж дряхлый хранитель, – заглядывайте испить новых знаний, покуда ваш пропуск не отозвали.

Девица исполнила легкий любезный кивок, невесть зачем привитый ей строгой матушкой в детские годы, и покинула гильдию магов.

Утро – час деловых людей – было еще в разгаре. По соединенным аллеями площадям Арис передвигалась даже с дерзостью, ибо опасные аристократы наводняли город все больше к полудню. Добрые слова хранителя принесли на ее сердце щепотку забытой легкости, которую подхватила и взрастила ясная погода. Девица оживилась до такой степени, что даже подняла голову и стала смотреть по сторонам, а не под собственные старые ботиночки.

Апрель преподнес цветение дерев и сезонной аллергии. Избавленная от этой напасти, вязунья без помех любовалась облаками побелевших вишен и кленовыми скромными венчиками.

Клены в Итирсисе водились повсеместно. Резной лист вполне мог бы стать гербом города, если бы не был занят в качестве символа другой северной страной. Повториться, само собой, столица Ладии себе не позволила, тем более за столь принципиальным соперником. Территориальных претензий эти государства друг ко другу никогда не имели, зато уж на ежегодных ледовых бугуртах сильнейшие турнирные отряды пощады не ведали: только щепы летели поверх шлемов.

Время зимних состязаний было позади, столица оттаяла и благоухала вполне мирно, как вдруг среди привычного строгого великолепия перед глазами Арис колыхнулись розовые лепестки кричащего оттенка.

Девушка остановилась в изумлении – на площади Музыки, перед маняще-недоступным “Золотым шафраном” в огромной кадке распустилось неизвестное дерево чуть выше нее высотою. Неведомые листья с желтыми прожилками укрылись за множеством ярких цветов, подобных садовой лилии. Зрелище захватывало дух и заставляло сомневаться в его реальности.

Замерев на полушаге, Арис вдохнула поглубже, впрочем, не уловив аромата.

– Совсем не пахнет! Странно, правда? – озвучил ее выводы кругловатый горожанин, стоящий по другую сторону дивного растения и взирающий на него с пылкостью влюбленного юноши.

– Правда, – согласилась девушка невольно, – а что это?

– Никто не знает! – сообщил обожатель с гордостью.

– Откуда же оно здесь? – не разобрала пришелица.

– Я нашел его чахлым кустиком три седмицы назад, – поведал Алонсо Давидович (впрочем, ей не знакомый).

Арис пригляделась – оказалось, он бережно протирает нижние листочки влажным лоскутом, как будто крепкое растение без этой заботы очутилось бы на грани гибели. Впрочем, как известно, на грани гибели оно побывало в ранней своей юности, что и стало причиной сугубого беспокойства владельца “Золотого шафрана”.

– Подумать только, как вымахало за считанные дни! – продолжил мужчина. – Кадку два раза менял, и то корням снова