Слепой для президента - Андрей Воронин

– Да, генерал, лучшего случая не представится для злоумышленников.

– Я над этим, Глеб Петрович, размышляю постоянно. Что у вас по полковнику Рудневу?

– Сегодня полковник Руднев посетил один дом в Милютинском переулке и находился там около часа.

А если быть более точным, то пятьдесят шесть минут.

– Милютинский переулок? – переспросил генерал Потапчук.

– Да-да, он самый.

– Вас интересует, кто живет в этом доме?

– Я знаю, кто в нем живет, – сказал Глеб Сиверов, – сначала догадался, потом узнал.

– Может быть, вы, Глеб Петрович, даже знаете, в какую квартиру приходил полковник Руднев?

– Да, знаю, – и Глеб назвал номер квартиры.

– А кто там живет? – спросил генерал.

– Там живет некто отставной полковник Симаковский Борис Андреевич.

– А как вы думаете, Глеб Петрович, зачем полковнику Рудневу была нужна капсула, которую привез Джордано Мазини, он же Иванов?

– Думаю, именно для того, чтобы отравить президента, генерал.

– Вот и я так думаю.

– Вы, генерал, давно знали, что готовится покушение на президента?

– Нет, Глеб Петрович, это было лишь предположение. Но теперь это предположение начинает мне казаться чуть ли не истиной.

– Почему же вы мне сразу не сказали об этом?

Потапчук пожал плечами:

– Я хотел кое-что проверить.

– Скажите, а до президента добраться сложно?

– Очень сложно, Глеб Петрович. Сейчас его охраняют, как никогда.

– Кто-то же до него может добраться?

– Я, например, не смог бы, – сказал Потапчук с непонятной улыбкой.

– А если бы кто-то захотел?

– Желание и возможность – разные вещи.

– Иногда они совпадают чудесным образом.

– Вот тогда и происходят чудеса, – усмехнулся генерал.

– Давайте исходить из того, что круг таких людей ограничен, и если президент остался жив, значит, никто из его приближенных… – Из его окружения, – поправил Сиверова Потапчук.

– Важно другое. Теперь ситуация резко изменилась, к нему допущены новые люди, у которых раньше близкого доступа не было. Кто они?

– Во-первых, Глеб Петрович, к нему имеют доступ врачи. Они контактируют с президентом много раз в день. Ведь его сейчас обследуют, специалиста по любой узкой проблеме могут востребовать немедленно, и времени на проверку его лояльности не будет.

– А на какое число назначена операция?

– Если бы я знал точно… Думаю, это не известно никому, даже самому президенту.

– А врачам?

– Все ведущие врачи, Глеб Петрович, проверены.

Но, повторяю, ведущие.

– А кто их проверял?

– Их проверяли неоднократно. В основном служба охраны, но параллельно привлекали и наше ведомство.

Тут гарантия полная.

– А вы не думаете, генерал, что какого-нибудь врача можно подкупить, посулив огромные деньги? Подкупить не до, а после проверки.

– Конечно же. Подкупить можно кого угодно. Решает сумма.

Глеб улыбнулся.

– Нет, генерал, думаю, вы ошибаетесь.

– А я думаю, что нет.

Повисло довольно продолжительное молчание. Его нарушил Глеб Сиверов:

– Вы, генерал, не ответили мне на вопрос: кто же такой Симаковский?

– Он работал в секретной лаборатории, очень секретной, Глеб Петрович.

– Чем занималась лаборатория?

Генерал Потапчук пожал плечами, но затем понял, что лучше сказать Сиверову все, что ему известно, делают-то они одно дело.

– Лаборатория занималась всевозможными отравляющими веществами. И с помощью ядов, изготовленных в этой лаборатории, было совершено довольно много загадочных убийств. Но я вам, Глеб Петрович, ничего не говорил, официально лаборатория закрыта.

– Понятно, генерал, я ничего не слышал. Сколько любопытных вещей иногда не знаешь о своих коллегах.

– Я сам недавно узнал о ее существовании.

– Нашли чем хвастаться.

– Так вот, Симаковский последних шесть лет возглавлял лабораторию, – пропустил едкое замечание мимо ушей Потапчук.

– И как вы думаете, генерал, зачем полковник Руднев ходил к Симаковскому?

– Думаю, ему очень нужна замена – Замена чего?

– Замена той капсулы, которая сейчас находится у меня. Благодаря вам.

– И Симаковский дал полковнику Рудневу яд?

– Вот этого я, Глеб Петрович, к сожалению, не знаю.

Третьим с ними за столом не сидел.

– Как и я. Генерал, а нельзя ли установить наблюдение за этим домом, за квартирой и телефоном Симаковского, чтобы мы были в курсе всего, что там происходит?

– Завтра же, Глеб Петрович, это будет сделано, я отдам распоряжение. Хотя вряд ли мы успеем узнать что-то любопытное.

«Уже лучше», – подумал Сиверов.

– А где будет проведена операция президенту? И кто будет делать операцию?

– Этого я не знаю, Глеб Петрович. Этого не знает никто. Думаю, даже сам президент. Там постоянно меняются кандидатуры, но крутится все вокруг двух-трех специалистов. Может, пригласят хирургов из-за границы, а может, обойдутся и своими силами.

Глеб поднял чашку с уже остывшим кофе и сделал маленький глоток.

– Что-то нестерпимо хочется закурить, – он вопросительно посмотрел на генерала.

– Пожалуйста, курите, я не против. Я и сам, знаете ли, вновь начал курить.

– Понимаю, понимаю… – пробормотал Глеб. – Согласитесь, это плохой признак.

– Но, к счастью, не самое страшное из событий последних дней.

– Слабое утешение. Так что же мы будем делать, генерал?

– Думаю, будем продолжать в том же духе, Глеб Петрович. И обмениваться информацией. Телефон мой знаете, так что связаться можете в любой момент. И если у вас возникнут проблемы, звоните, не стесняйтесь, я помогу. Людьми – не очень, а техникой – пожалуйста. Вы же не в обиде на экипировку, которою вам подготовили в «Космосе».

– Если я жив – значит, обид нет, – рассмеялся Сиверов.

– Я слежу за изменениями в ваших вкусах.

– Генерал, а вы не боитесь?

– Что вы имеете в виду?

– Ведь крупные политические фигуры задействованы в этой игре.

– Да, чрезвычайно крупные. А самое главное, Глеб Петрович, что вся эта игра крутится вокруг президента, вокруг его жизни. И неважно как мы к нему относимся. Но он президент.

– Я тоже так думаю, – согласился Сиверов.

– Рад слышать это от вас.

Глеб неопределенно пожал плечами и сделал еще один глоток холодного кофе, подумав: «А как в действительности генерал относится к Президенту России?» – и не смог ответить на этот вопрос.

– По-моему, вы не совсем правильно истолковали мои слова, – осторожно заметил Потапчук.

– Вы сами нагоняете туман.

– По-разному, Глеб Петрович, можно относиться.

Но главу государства избрал народ. И наша с вами задача защитить президента. А защитив его, мы защитим себя, стабильность страны, ее безопасность.

– А что думает Комитет по национальной безопасности? – глядя в глаза генералу, спросил Сиверов.

– У них, как вы понимаете, море проблем. И основная головная боль – Чечня.

– А как вы думаете, генерал, они занимаются проблемой безопасности президента?

– Думаю, нет. Хотя точно ответить не могу. Если и да, то проходит она вторым планом и не совсем обязательно в том ключе, в котором работаем мы с вами.

– Значит, мне продолжать следить только за Рудневым? «Отравителя» вы берете на себя?

– Да-да, продолжайте. Симаковский на мне. И докладывайте обо всем.

– Хорошо, когда тебе помогают, – заключил Глеб и поднялся из-за стола.

– Я рад, Глеб Петрович, что мы работаем с вами, – генерал сказал это искренне, прекрасно понимая, что такого человека, как Глеб Сиверов, лучше иметь в друзьях, а не во врагах. Уж слишком он ловок и опасен.

И не дай Бог, такого человека кто-нибудь перевербует! Но генерал Потапчук был уверен, что перевербовать Слепого просто-напросто невозможно. Не из того теста слеплен Глеб Сиверов.

Глеб и генерал Потапчук, пожав друг другу руки, расстались. Сиверов первым покинул квартиру. На город уже опустились сумерки. И Глеб, вместо того чтобы пойти на людную улицу, двинулся в темноту двора. Он и сам не знал, зачем это делает, просто интуиция толкнула его сделать именно такой шаг.

Он спрятался за старым тополем, провел рукой по его шершавой коре, затем посмотрел на часы. Было чуть больше десяти. Минут через пятнадцать дверь подъезда бесшумно открылась, и на крыльце появился Потапчук.

Увидеть Глеба генерал не мог: слишком темно было во дворе.

Генерал, стоя на крыльце, внимательно осмотрелся, покашлял, спустился по ступенькам и, неторопливо обходя одну лужу за другой, направился к узкому проходу, ведущему из двора на улицу.

Глеб отделился от ствола дерева и, легко перешагивая лужи, пошел следом.

«Что я делаю? – задал себе вопрос агент по кличке Слепой. – Почему это меня дернуло проследить за Потапчуком? Ведь его поведение, его ответы не вызывают у меня ни малейшего подозрения. Тогда зачем я это делаю?»