Жернова. Книга 1 - Вик Росс

территория Лаара, а вовсе не Ариании, трехкратно расширилась за счет стремительного захвата и полного порабощения Джакки, Рхета, Каапро, островов Юха и Тейгу — и я перечислил не все страны и земли…

Складывается впечатление, что сменяющие друг друга властительницы Лаара просто не торопились, оставляя Арианию на десерт. И, похоже, что сейчас от амбиций Красного короля Арианию спасают лишь хребты Змеиных гор.

— Да с чего вы взяли, Ивар! — возразил граф Вельфский, — Лаар просто как боялся раньше, так и сейчас опасается военной мощи Ариании, потому и не рискует соваться за Змеиные горы! И правильно делает.

— Смею напомнить, Ваше Величество, — проигнорировал нор Кербази своего оппонента, — что до подписания с королевой Элмерой договора о торговле, сооружении причальных мачт и воздушных перевозках, наши небесные суда по до сих пор не выявленных нами причинам или взрывались, или просто исчезали над территорией Лаара! И только после того, как мы наладили отношения с Элмерой, нам открылся доступ к южным территориям за Змеиным хребтом.

— И с чем же вы это связываете, советник? — спросил император, чуть прищурив холодные серые глаза.

Ивар нор Кербази вдавил в переносицу дужку пенсне и закашлялся, будто тянул время. Граф Вельфский усмехнулся:

— Советник хочет, но стесняется сказать, что Тайная императорская служба, призванная строить выводы на основании четких фактов и доказательств, все больше и больше погружается в мир фантазий о том, что могущество Лаара зиждется на применении магии!

В кабинете императора на несколько секунд воцарилась тишина.

— На применении яджу, — уточнил Советник, подняв палец, — энергии неизвестной природы… Неизвестной в Энрадде, дорогой граф. Однако, даже наши научники, которым свойственен консерватизм и некая заторможенность, в последнее время всерьез дискутируют по этому поводу…

— Граф, — прервал император, холодно посмотрев на Тайного советника, — давайте не будем удалятся в сферу мистики, то есть — непознанного и недоказанного, а займемся фактами. — Магнус не терпел пространных рассуждений, предпочитая конкретику и комплексный анализ событий.

— Хорошо, Ваше Величество. Вот факты: вам, а значит и империи, брак между Гуннаром и прионсой Илайной принесет гораздо больше преференций…

— Советник, может быть, вы посоветуетесь со мной тоже? А то я ощущаю себя безгласным объектом брачной сделки… Чем-то вроде манекена, который таскают туда-сюда… — нахмурился Гуннар. Ларс с легкой усмешкой глянул на кузена и, подойдя к окну, рассеянно взял механический ромбододекаэдр, оставленный императором на широком подоконнике.

— Не сердитесь, Ваше высочество, дослушайте, — нор Кербази поднялся с кресла, — дочь малхаза всего лишь амира, то есть, принцесса без права престолонаследия. А прионса Илайна, вступив в брак с вами, через месяц автоматически, если можно так сказать, становится королевой Лаара! У них такие законы.

Император прищурился, и не дав сыну отреагировать на речь советника, медленно кивнул:

— Это меняет дело. Я совершенно упустил из виду тот факт… что со времен Эпохи Рассвета властителем, то есть, властительницей Лаара может стать только женщина… И значит, при вашем влиянии на юную жену, Гуннар, мы сможем оказывать свое воздействие на всю государственную структуру нашего заокеанского соседа…

— Но неужели Красный король не боится утратить власть? — спросил Ларс, оторвавшись от головоломки.

— Он не на секунду не собирается ее утрачивать, Ваша светлость, — хмыкнул Советник, — считая, что останется фактическим властителем Лаара, царствуя вместе с королевой Элмерой, а его дочь, выйдя замуж, станет королевой лишь формально… И это так. Но лишь до поры до времени.

— … До поры, до времени… — повторил Ларс, крутя элементы головоломки, и усмехнулся, когда из правильно сложенного ромбододекаэдра зазвучала механическая мелодия старинной песенки. — Слышал, Гуннар… Господин Тайный Советник прочит тебе большое, прямо таки, многостороннее, будущее…

Магнус Первый чуть нахмурился, с удивлением посмотрев на «поющую» головоломку в руках племянника, затем перевел взгляд на сына, прищурив серые глаза и о чем-то напряженно размышляя:

— Ну что же… Время у нас пока есть…

Глава 15. Колесо

Первые дни и недели в Казаросса слились в нескончаемый тяжелый сон, который не прерывался ни на минуту. Следующие были не лучше, а многие и хуже, но именно первый месяц изнурительного напряжения всех сил на грани смерти врезался в память бесконечным кошмаром.

Ежедневные дрессировки в воде и на берегу продолжались с зари до сумерек с получасовыми перерывами на скудные перекусы сырными лепешками и кислым молоком, — «чтоб брюхо при выдохе втягивалось аж до позвоночника, оно должно быть пустым», часто повторял Джерг Риган.

Когда солнце тонуло за горизонтом, их вели обратно — во мглу подземелий, и, только тогда слуги приносили в тазах обильный «вечерний корм» — вареную чечевицу с мясом, ячменную кашу, масляный хлеб и разбавленное кислое вино. В первые недели, прежде чем замертво упасть на жесткий топчан, Бренн с закрытыми глазами пихал в рот ложку за ложкой, заставляя себя глотать корм, заливая его вином, и опять глотать. Иначе — выжить, да еще и по его задумке — стать сильнее, было невозможно. Раз за разом он находил в себе силы встряхиваться, как Самсон, искупавшийся в морских волнах, и твердить себе, что он все еще жив и даже не покалечен… хотя тело, сплошь исхлестанное бичом, было покрыто свежими и подживающими ожогами.

Акулий Хрящ быстро наращивал темп дрессировок, до предела усложняя задания. Разминка всегда начиналась с бега, растяжки, прыжков и кувырков. Потом порхов гнали над углями по брусьям, которые ставили все выше, а искрящиеся красным черные дорожки вдоль них становились шире.

Наставник заставлял их нырять со связанными руками, хватать со дна ртом мелкие камни и поднимать их на поверхность. И, к сожалению, Микко оказался прав — теперь и в воде, и на суше свежаки постоянно несли на себе дополнительный груз в виде грузовых колец на поясе и на ногах. Каждый день Бренну приходилось, задерживая дыхание, бежать с утяжелителями по нижним ступеням бассейна, проталкиваясь сквозь толщу воды.

Теперь при выполнении заданий на Скотном дворе и в бассейне Бренн использовал учебное тупое оружие из дерева с железной сердцевиной, причем оно было гораздо тяжелее боевого меча, трезубца или копья. Все чаще приходилось драться под водой с другими парнями и на кулаках, и с тренировочным мечом. Травм становилось больше, но Бренн понемногу набирался опыта, и проигрывал все реже, однако справиться с Гайром и с Костой ему