Я не твоя принцесса - Anastasia Wastl

заметила журналистов. Когда они успели появиться? Фотографируют в основном меня. Странно все это. Кто впустил их? Откуда они узнали?

Села на место, журналисты, тоже отошли к стене. Вернулись фотографировать, когда Мари поднималась на сцену. Ясно. Королевскую семью снимают. Но я тут при чем?

Оказалось, родители Мари и Даниэль сговорились. После вручения, мы поехали отмечать. Во дворец.

Специально для нас накрыли малую столовую. Были приготовлены угощения. Король с королевой присоединились к нам.

Я чувствовала себя неудобно. Ладно бы, только родители Мари были. А так, Даниэль сидит около меня, периодически касаясь моей коленки. Это подмечает королева. Или мне это кажется? Все это, так неловко.

За столом течет диалог, все кроме меня вовлечены в беседу. Наверняка, со стороны я выгляжу полной дурочкой. Ничего с собой поделать не могу.

— Леди Анастасия, — обратился ко мне король. Я чуть с места не подскочила. — Какие у вас планы в дальнейшем?

— Защитить диплом у себя на родине, в первую очередь — мямлю я. Точнее, говорю то я все внятно. Но мне кажется, полный профан. Что дальше сказать? Без понятия. Говорить, что уезжаю, навсегда? Корректно ли это?

— Как вы находите нашу страну? — Король видит, я не продолжаю свое предложение.

Этот вопрос гораздо легче. На одном дыхание произношу:

— Лихтенштейн навсегда у меня в сердце, — прижимаю ладонь в то место, где сейчас, оно бешеное бьется.

— Рада это слышать, — кивает королева Екатерина.

Это, что тест какой-то? Что происходит? Мы же просто разговариваем. Зачем она опять, со мной таким тоном. Я знаю, кто я. И что не достойна ее сына. Пусть не волнуется, у меня билет на самолет уже куплен. Представляю ее радость, в тот момент, когда узнает, что меня в их жизни больше не будет. Хоть кто-то будет этому рад.

После ужина разошлись. Даниэль, не отпуская моей руки, повел к себе в крыло. Да, и я уходить не хотела.

Охрану мы отпустили. Сегодня ночью, есть только он и я. Просто мужчина и женщина. Которые любят. Которые, полюбили друг друга безнадежно. Но они не смогут пронести свою любовь сквозь жизнь. Этому изначально было не суждено случиться. Но мы молчали.

Мы не произнесли ни слова.

Единение душ, мыслей, тел. В эту ночь. В нашу последнюю ночь. Не было кронпринца и леди. Не было километровых границ. Не было языковых барьеров.

Были лишь мы.

Настя и Даниэль. Нашедшие друг друга, под сводом великолепного дворца. Прожившие счастливейшие полгода общей жизни.

На завтра нам суждено расстаться.

Я чувствовала это каждым нервом на моей коже. Я пыталась крепче приобнять его, пока эти воспоминания не станут эфемерными. Я запоминала его руки, его губы. Лишь я одна знала, это наша последняя ночь. Последний взгляд, в до боли любимые глаза. Последний вздох в его объятиях. Последний страстный поцелуй. Я сохраню это все.

Невозможно, за ночь насытится человеком. Невозможно высказать все, что накопилось.

Мы лежали в темноте, изнеможенные. Я гладила его мягкие волосы. Грелась его теплом, лежа на его груди.

— Почему твое сердечко выбивает чечетку? — шепчет он мне в ухо. По коже пробежали мурашки. Он выводит рисунки по моей спине, своими шершавыми пальцами. Я млею.

— Оно торопится жить, — пытаюсь я отшутиться. Чувствую, как по щеке, стекает одинокая слеза.

— Принцесса, — поднимает рукой мои подбородок, чтоб я посмотрела на него.

"Я смотрю", — кричит мое сердце, — " Я любуюсь тобой, милый." — но этого, я не произношу.

— Все хорошо? Мне стоит что-то знать? — насторожился он. Чувствует изменения, но не может понять.

Вот Настя, этот момент. Такой нужный тебе. Долгожданный. Сейчас. Скажи все. Раз, два, три…

Не могу.

Я любуюсь моим мужчиной и не могу ничего произнести.

— О, милая, — сильнее обнимает меня, видя мои слезы.

Я не могу больше сдерживаться.

Рыдаю.

Громко.

Судорожно.

До боли в горле.

Даниэль поглаживает мою спину равномерными движениями, успокаивая. Но дает возможность выплакаться.

Больше не произнеся ни слова, мы уснули. В объятиях друг друга. В последний раз.

Воскресение следующего дня. Проснулись мы, все еще обнимаясь. Он поцеловал меня в лоб.

— Завтрак?

Я улыбнулась, кивнула. Но сначала умыться. Убежала в ванну.

Мы последний раз завтракали вместе. Уговорила милого перенести тарелки и чашки на кровать. Он удивился, но вместе со мной, все-таки запачкал простынь.

Я переоделась. Дело в том, что небольшая часть моих вещей, была у него в гардеробе.

Предварительно, отдала вчерашнее платье работнице, чтоб отвезли обратно в бутик. Нашла тряпочную сумку, покидала туда несколько вещей, которые заберу с собой. С остальными придется распрощаться.

Даниэль довез меня до дому. Всю дорогу, я не выпускала его руки. Последние мгновения.

— Чем будешь заниматься сегодня? — стоим мы на пороге дома. Обнимаемся.

— Уборка, стирка, вещи сложить. — Стараюсь как можно безмятежнее произнести, а сердце сжимает от лжи.

— Хорошо, я как освобожусь, наберу тебя, — целует.

У мне через двенадцать часов самолет. Нужно до собирать вещи, морально приготовиться. Что самое сложное.

А еще сложнее, отпустить моего любимого. Навсегда. Но я держусь.

— Я обещала с Мари побыть, — закусила губу, потому что вру. Не нравиться, врать ему. Как по мне, я лучше смолчу. Чем вот так, сейчас, расскажу ему все. Не могу. Это выше моих сил. Если б, кто-либо мог сделать это за меня.

Даже так, нет. Не смогла бы. Даже, если б, это сделали за меня.

Я слабая.

Моя слабость заключается в нем. В мужчине, сейчас обнимающем меня.

Не в состояние сделать ему больно.

Хотя придется.

Лучше это произойдет, когда мы будем друг от друга на расстояние в несколько тысяч километров. Что б ни он, ни я, не смогли вернуться.

Я трус. Но обратной дороги нет.

Тянусь к его губам. Последний поцелуй. "Я люблю тебя, мой принц", но, как всегда, не произношу.

В квартире Мари сидит у моих чемоданов, плачет.

— Сейчас папа приедет, — сквозь силу выговаривает она, — мы довезем тебя до самого аэропорт.

— Спасибо, — обнимаю ее.

Теперь и я расплакалась.

Уезжать из дома, сложно. Год. За год во мне произошли кардинальные изменения.

Хотя в конце всего пути, не знаю, что делать дальше. Я ехала в Лихтенштейн с четким намерением изменить жизнь. Она изменилась. Вот только жизнь моя, остается в Лихтенштейне. А что делать дома?

По плану было сдать диплом. А дальше?

Я лишь улетала домой. Но во мне как будто все умирало. Умирало стремление. Умирала любовь. Умирала сама жизнь.

Глава 14

В Аэропорту меня встречала Алиса.