Том 6. Стихотворения, поэмы 1924-1925 - Владимир Маяковский

[1925]

Приложение

Коллективное, 1924-1925

Рассказ о Климе, купившем заем, и Прове, не подумавшем о счастье своем*

В деревушке      Рачий броджили два соседа.Что ни вечер,      у воротих текла беседа.Сядут в ряд —      не разольешьих водой колодезной:— Как-то выколосит рожь,да как-то обмолотится? —Пошабашив,      под плетеньКлим бредет на бревна.Пров маячит, словно тень,в тот же час там ровно.Оба —   в скобку стрѝжены,оба —   ростом вровень,у обоих — с рыжинойбороды и брови,у обоих — то ж в речахсходство, как и в платье.Словом, в чем их ни сличай —как родные братья.Сколько лет      и сколько зимдружба   шла меж ними.Отражался в Прове Клим,Пров   светился в Климе.Так бы им прожить весь векв мире   да согласьи, —да не может человекжить без безобразия!В город съездив раз         в поту,наглотавшись пыли,там газету «Бедноту»*для себя купили.И статья в газете тойбросилась в глаза им.Про крестьянский         верный свойвыигрышный за́ем.Пять процентов,вишь, раститэтот заем за́ год…Эй, крестьянин!         Не грусти!Деньги — впрах не лягут.Прочитавши два раза́,приумолкли други.Первым Пров потом сказал:«Мы на это туги!Увещают так и сяк,вижу,   нас в газете,но, по-моему, — пустякувещанья эти.Деньги ведь не падают,словно с сосен шишки.Так какого ж лядавыну из кубышки?Что мне чистить кирпичомна вороне перья!Не поверю нипочемв эти суеверья!»Клим молчал, молчал,         да вдруг —как плюнет вбок          отчаянно:«Эта речь — буржуя, друг,а вовсе не крестьянина!От кого нам хоронитьтощие излишки?Вырастают, что ль, ониу тебя в кубышке?Нас       сто миллионов человек,коль скроем все кубышки,то нашей власти и вовекне наверстать убытки!Если   будем так сидеть,как на шее чирей, —то как с нуждой нам совладеть?Как мощь страны расширить?Что тут спорить допоздна —всех это касается:двинет тот заём казнав наше же хозяйство.И для меня вопрос тут прост:В билет деньгу!         Целее!Пять про́центов         имею ростна каждом на рубле я.Да ведь   при случае такомзачем мечтать о кладе ж?!.Ты восемь гривен с пятакомза рубль за целый платишь.Уж я,   конечно,      не сглуплю,не лошадь,         чтоб лягаться.В совете      завтра же куплюпятнадцать облигаций.Ходи скорей сюда, жена!Чулок из клети высучи.Ведь может выиграть оназа рубль один —          до тысячи!До копейки всё вложу.Что им крыться в скрыне*?Всем заграницам            докажу,с кем крестьянство ныне!» —«Эк тебя разобрало́, —фыркнул Пров на Клима, —лезет парень      напроломпрямо двери мимо!Нет, дружок, я не таков:моя мошна — тугая.Ищи попроще дураков,словечками пугая.Раздери хоть в крике рот,моя губа — не дура».И Пров от Климовых воротудалился хмуро.С той поры —      вся дружба впрах.Пуста стоит завалинка.Пров в темноту уйдет на шлях,а Клим союзит валенки.

Приключилась раз в деньгахнужда у Клима      крайняя,дожил до черного денька,не глядя на старание…Сгорела клуня*, пал телок,платить приспело продналог,а цены —        лезут книзу.Вот Клим         картошку поволок,а Пров —        в лабаз пшеницу.Да по дороге      спохватясь,Клим   повернул кобылу.«Зачем мне зря буравить грязь,трудить напрасно силу,в город мне зачем везти,зря добро бросая,ведь за налог      могу внестия выигрышный за́ем.А ведь при случае такомсовсем не так уж плохопо восемь гривен с пятакомплатить      за рубль налога».Так и сделал, как сказал,своей доволен мыслью:свалил картошку вновь в подвали в город двинул рысью.Продналог там заплатилзаймом без убыткаи возок подворотилк банку очень прытко.Там билет принять в залогдаже очень рады,так что Клим с излишком смогвсе купить, что надо.Справил Клим свои дела,воротился к дому.Вот — видать уже селаскирды и солому.Счастлив Клим —         беду избыл,плуг привез из города.Глядь —       у Климовой избывкруг сгрудились бороды.«Почему такой затор?» —кличет Клим парнишку.«Да у дяди Прова            ворсбузовал кубышку».«Вот тебе и верный понт!» —шамкнул дедка Ферапонт.«Вот те вражья шутка!» —взвизгнула Машутка.Собрался весь Рачий брод,шумен — что дуброва.Сто советов каждый ротдать готов для Прова.Только Пров не чует свет,увидавши Клима:«Эх, давал мне друг совет,пропустил я мимо!Эх!      Как буду помирать,не уймусь от жалобы,вот списал бы номера —черта б вор украл бы!Вижу,   деньги в займе томза стеной железною».Клим,   хлестнувши пыль кнутом,молвил:   «Соболезную!»Он и впрямь жалел, простядруга стародавнего.А народ —          тех двух крестьянпримерял да сравнивал.

Стал, как тень, шататься Пров,горестью терзаем,покорил его без словнаш крестьянский за́ем.Стала осень на дворе,Пров — желтей соломы.А у Климовых дверейгость из исполкома.Носогрейки закурив,бают то да это.Гость, все новости раскрыв,стал читать газету.Клим —      глазком         по тиражу…Ухмыльнулся:      дай, мол,повернее погляжу,нет моих ли займов?Глядь:   пятнадцать — сорок шестьверно, точка в точку…Номер этот мой и есть,кличь жену и дочку!Клим гудит, как барабан,голова —        в тумане:«Хоть билет заложен в банк,выйгрыш же в кармане!»Вновь собрался Рачий броду счастливцевых ворот.«Вот так вышел верный понт!» —шамкнул дедка Ферапонт.«Вот тебе и серия!» —взвизгнула Лукерья.Снова гомон, снова рты,как ворота, расперты́.Снова в город едет Клим.Конь — худой и шаткий.Ворочается к своимна гладенькой лошадке.Говорит он, что теперьс каждою неделеюулучшаться будет, верь,наше земледелие.Что для каждого села,где хозяйство худо,банк поправит нам дела,выдавая ссуду.Что, с процентом возвративвзятые гроши нам,власть   через кооперативвсюду даст машины.с Провом Клим         до темнотывновь сидит на бревнах,обсуждая «Бедноты»ряд вопросов кровных.Но теперь их различатьлегче ребятишкам.Климу:   «Выигрыш» кричат,Прову ж вслед:      «Кубышка».Чтоб тебя        порочить такбыло бы нельзя им —каждый лишний свой пятаквкладывай-ка в за́ем.

[1924]