Цвет мира - серый - Сергей Мусаниф

— И что теперь…

— Тихо, — сказал Ланс. — Встань рядом со мной и молчи.

Я заткнулся и принялся считать силуэты ребят, ломящихся к нам через подлесок. То, что они ломились именно к нам, сомнений уже не вызывало. Вчера мы не озаботились тем, чтобы заметать за собой следы, и обнаружить нас оказалась совсем несложно.

Их было шестеро, и они не были простыми охотниками. Они были имперскими охотниками и, как Ланс и предположил, охотились в этом лесу на людей.

Четверо были вооружены короткими мечами, двое держали в руках взведенные и готовые к бою арбалеты. Парни остановились в нескольких метрах от нас, чуть выше по течению ручья.

Арбалетчики сразу же взяли нас на прицел. Старший группы, судя по возрасту и покрытому шрамами лицу ветеран нынешней кампании, сделал шаг вперед. Взгляд командира был прикован к черному клинку в руках моего товарища.

Ланс медленно переложил меч из правой руки в левую, постаравшись сделать так, чтобы этот жест не ускользнул ни от кого из охотников.

— Мародерствуете? — поинтересовался старший. Не знаю, чего добивался Ланс, но, похоже, имперцы сделали неправильный вывод.

Хотя, если посмотреть на нас их глазами — двое оборванцев, один постарше и весь в шрамах, другой помоложе и с остатками ножных кандалов, где-то в лесу… Да, такое оружие нам по статусу не положено, а это значит, что мы его украли.

— От случая к случаю, — признался Ланс.

— По законам Империи за мародерство положена смертная казнь.

— Так чего же вы ждете? — осведомился Ланс. — Вас что-то останавливает?

— Вы принимали участие во вчерашнем бою?

— Да. Сказать, на чьей стороне?

— Император объявил амнистию всем каринтийским солдатам, которые принимали участие во вчерашнем бою, и отпустил пленных по домам, — сказал старший группы. — Но мародеров этот указ не касается.

— И что из всего этого следует?

— Я не хочу вас убивать, — сказал имперец. — Я вообще не хочу никого убивать. Такое у меня сегодня настроение. Так что отдайте оружие и можете катиться отсюда на все четыре стороны.

На первый взгляд, все могло бы обойтись не так плохо, но я был уверен, что Ланс свой чудо-меч никому не отдаст. И убирать его туда, где он обычно находится, где бы он обычно ни находился, тоже нет никакого смысла. Если Ланс сделает это, в нем заподозрят мага. А магов в Империи любят примерно так же, как и в Брекчии.

— Не вариант, — сказал Ланс.

Правой рукой он сильно толкнул меня в плечо, я потерял равновесие и, уже падая, услышал два сухих арбалетных щелчка. Арбалетный болт пролетел в нескольких сантиметрах от моей головы, и я даже почувствовал легкий ветерок на своем лице.

Второй арбалетный болт, летевший ему в грудь, Ланс отбил мечом.

Теоретически я знал, что такое возможно, и слышал много историй, в которых рыцари хвастались своими достижениями, но воочию наблюдал впервые.

А потом… я еще не успел упасть на землю, как Ланс бросился в атаку и уложил двоих мечников.

Арбалет — оружие мощное, но главный его недостаток заключается в том, что на перезарядку требуется слишком много времени. Имперские арбалетчики сообразили, что ребята с мечами вряд ли смогут создать им достаточный запас этого самого времени, побросали арбалеты на землю и схватились за ножи. Это их не спасло.

Черное лезвие Ланса прочертило в воздухе несколько кривых линий, после чего имперцы принялись падать на землю и умирать. Может быть, я и ошибаюсь с последовательностью.

Вполне может статься, что на землю они падали уже мертвыми.

Всего несколькими мгновениями спустя Ланс взмахнул мечом, стряхивая с лезвия капли крови, а еще через миг его страшное оружие уже исчезло из поля зрения.

— Вставай, принц. Думаю, нам здесь лучше не задерживаться.

ГЛАВА 13

Обыскав трупы, мы раздобыли немного еды, но кусок не лез мне в горло. Ланс решил, что он может поесть и на ходу и задерживаться на обед нам не стоит.

В тюке, который он прихватил с поля боя, нашлась более-менее целая одежда, так что надевать свои старые шмотки, еще не высохшие после стирки, мне не пришлось. Нацепив кожаные куртки имперских пехотинцев, мы тронулись в путь.

Ночь застала нас в самой чаще леса, но Ланс заявил, что собирается двигаться без остановки, и мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Порой заросли становились настолько густыми, что нам приходилось прорубать дорогу мечами. Свой меч Ланс для этого не доставал — на такой случай он прихватил с собой железяку одного из убитых днем имперцев.

Я же в очередной раз задумался о своем будущем.

Предложение Ланса отправиться в Тхай-Кай было не лишено смысла. Хотя бы потому, что на Срединном континенте мне вообще никто не поможет. Но все-таки это был шаг, продиктованный полной безысходностью. Что я буду делать, когда попаду на Утренний материк, где там искать помощь, пробиваться ли на аудиенцию к владыке Фангу, и если пробиваться, то каким образом, или же обратиться за помощью к кому-то из тамошних мудрецов — я и понятия не имел.

Ланс предлагал решать проблемы по мере их возникновения. Это чертовски верная стратегия, если проблемы валятся на голову строго одна за другой. А как быть, если они упали одновременно?

Не успел я погрузиться в свои нерадостные размышления, как Лансу приспичило поговорить.

— Скажи, а зачем ты хочешь убить Гарриса? — этот вопрос застал меня врасплох.

— Разве у меня есть выбор?

— Ты можешь отказаться от этого дела, как я и предлагал, — сказал Ланс. — Но ты хочешь убить императора. Зачем? Что именно побуждает тебя попробовать сделать такой ход?

— Я не совсем понимаю суть твоего вопроса.

— Ты хочешь отомстить за отца? Вернуть престол Тирена? Избавить мир от ужасного деспота? Какой основной мотив заставляет тебя действовать?

— Если я не сделаю этого, он убьет меня.

— Значит, ты считаешь это самообороной?

— Ты так говоришь, как будто в этом есть что-то плохое, — сказал я. — Что-то недостойное. Странно слышать такие слова от человека, только что уложившего шестерых.

— Не сравнивай, — сказал Ланс. — Мы на войне, а на войне определить врага очень просто, и нет никаких сомнений в том, как следует с этим врагом поступать.

— Они предлагали нам сдать оружие, — напомнил я. — И говорили, что после этого мы будем вольны идти, куда захотим.

— При этом не было никаких гарантий, что они не порубили бы нас в мясной фарш после того, как мы отдали бы им свои мечи, — сказал Ланс. — Я предпочитаю не рис ковать своей жизнью, опираясь только на чьи-то уверения, сколь бы убедительно они ни звучали. А эти парни не показались мне такими уж убедительными.