Наследие исполинов. Никто, кроме нас - Васильев Владимир Николаевич

— Марш! — лавиной прокатилось по рядам в ту же секунду. Цепи десантников дрогнули и разом пришли в движение.

«Сизых скелетов» Шата Ухолы высадили немного дальше к северо-западу, к бункеру хомо, где тоже погибла дюжина шаттов. Высадили ненамного раньше «Меченых». Умбасар поглядел на солнце — дело шло к скорому закату. Корабли с биодетекторами уже прошли над десантом, развернулись такой же, но более редкой цепью и ушли в небо над лесом. О, беда: детекторы хороши для поиска уцелевших гражданских в развалинах городов или закоулках гигантских космических станций. В лесу от них толку мало: лес кишит жизнью. А поди отличи на пролете гада хомо, прячущегося в зарослях, от какого-нибудь местного сугароза в норе. Поэтому Шат Умбасар не верил в пользу сканирования. Впрочем, это головная боль начальства. Его вместе с дюжиной и остальным десантом ждет совсем другое. Прочесать лес. По старинке, как во время дубины и пращи. Смешно, десантников «Меченого корпуса» призвали с орбиты, чтобы прочесывать лес. Впрочем, в боевых действиях на поверхности ценных планет, когда нет возможности раздолбать местность управляемыми взрывами или как следует шваркнуть волной нелинейности с ближайшего крейсера, приходится делать еще и не такое.

Шатты из спецвзвода ощетинились антеннами. Они искали следы техногенной активности.

Умбасар когда-то пришел к выводу, что военная мысль за тысячи лет звездных войн заметно продвинулась в области стычек несметных флотов в открытом космосе, а вот в области действий на поверхности планет, особенно вне урбанизированных зон, пожалуй что даже и откатилась назад по сравнению с эрой выхода в космос. Взять хотя бы эти исамаровы джунгли — да тут же никакой танк не пройдет! А жечь джунгли лазерами — все равно что обогревать миры а'йешей походными термопакетами. Глобальные же воздействия, увы, неприменимы. Тупик. Атавизм. Только на ноги солдата и надежда. Можно сколько угодно утюжить лес с воздуха, когда верхушки деревьев скребут днище разведбота, и все равно не обнаружить затаившегося противника — птичку азанни или хомо. На захваченных планетах, как правило, уркают с присвистом на всяческих беглецов — пусть себе дичают. Постепенно перемрут от болезней, и вся недолга. Тут же задача как раз обратная: непременно выловить из безбрежного моря зелени дюжину-другую аборигенов. Пожалуй что нескольким сотням десантников тут работы хватит надолго.

Еще Умбасар задумался: а давно ли у шатов возникала подобная необходимость? Да и вообще, возникала ли она во время последних войн?

Вряд ли.

А значит — есть шанс стать героями, сделать то, чего никто давным-давно не делал и вряд ли сделает в обозримом будущем.

Десантники углублялись в лес, вспугивая зверье и с трудом преодолевая особенно заросшие места. Кто-то из дюжины Уыдза едва не завяз в болотце. На одного из спецов напал местный хищник.

Веселенькая планетка… Ни единого города, только крохотные поселения, которые скорее являются рабочими станциями. Ой веселенькая…

Десант продвинулся килоун примерно на двадцать, прежде чем в лесу окончательно стемнело. Умбасар еще на позапрошлом уне скомандовал своим надеть ноктовизоры и надел сам. Откровенно говоря, в ноктовизоре лес выглядел еще более чужим и враждебным. Резко контрастное да вдобавок еще и монохромное изображение сбивало с толку и заставляло часто ошибаться.

Предки шатов ненавидели темноту. Это было время их естественных врагов — сугарозов, либисов. Хищников быстрых и беспощадных. Только при свете дня шаты могли надеяться на единственное, в чем превосходили хищников.

На разум.

Ведь во тьме разум бессилен против рефлексов и силы, как бессилен слепой против зрячего.

Движение десанта замедлилось до предела.

«Ничего, — подумал Умбасар. — Перед рассветом, думаю, ротный объявит привал. Подкрепимся, передохнем. А как рассветет…»

Шат Умбасар считался одним из самых бывалых и опытных дюжинных. Собственно, так оно и было на самом деле.

ЭКЗОТИК-ТУР

Пронг-32 (Табаска), доминанта Земли

Группа подходила к оврагу с юга, со стороны левого склона. Оставалось метров сто, когда совсем рядом из зарослей неслышно возникли трое. В одном Скотч опознал Семенова, во втором — искателя Веселова. Третий при ближайшем рассмотрении оказался слегка раскосым мужиком примерно пятидесяти локальных лет. Одет он был в такой же комбинезон, как и Веселов.

— Здравствуйте, — шепотом поздоровался незнакомец. — Пойдемте, я проведу.

«А то я сам не могу провести!» — подумал Скотч с легким раздражением. Но раздражение пришлось тут же подавить — к чему ссоры на первой же минуте?

Искатель быстро и неожиданно умело пошел сквозь кусты — настоящий лес постепенно перешел в молодой. Скотч даже подумал, что немногие туристы в конце тура так здорово ходят. Направлялись к одному из трех наиболее удобных спусков в овраг, тому, что ближе всего ко входу в пещеру. Цепочкой. Сначала народ поопытнее; каждый буксировал одного из раненых. Потом остальные. Тенторов впору самих было брать на буксир, но не хватало людей: с подвешенным человеком на привязи довольно трудно достаточно быстро идти. Сильно уставшей выглядела и Орнела; остальные в принципе годились и еще для одного перехода.

Скотч замыкал цепочку. Перед ним шел Семенов. Когда начало цепочки уже втягивалось в низкий зев пещеры, Семенов вдруг застыл, протянул руку, вынудив остановиться и Скотча, и приложил палец к губам. Скотч мгновенно напрягся, хотя у него не возникло совершенно никакого чувства опасности. Он проворно отстегнул оба рюкзака и тихонько опустил их на глину, не забыв отключить компенсаторы.

— Давай-ка отойдем на пару слов, — странно чужим голосом сказал Семенов. Сказал уже не шепотом, но все же довольно тихо.

Он увлек Скотча в глубь оврага, к колючим зарослям местной ежевики. Туда, где совсем недавно угодил в плен искатель Веселов. Одной рукой Семенов приобнял Скотча за плечо.

«Наверное, чтоб потихоньку дать сигнал, — догадался Скотч. — Нажатием пальцев, а не голосом».

Но все оказалось еще проще. Неожиданно Семенов отшвырнул Скотча в сторону, к склону, тем самым сильно ускорив свой стремительный бросок в кусты. А спустя пару секунд из кустов спиной вперед выломился еще кто-то. Выломился, кувыркнулся и распластался в самом низу глиняного склона. Семенов тут как тут: мгновенно навис над ним и как-то по-хитрому скрутил.

— Тю, — сплюнул Скотч, приблизившись. — Это же мистер Литтл! Завхоз наш! Нашелся, пропажа?

Семенов без тени смущения отпустил Литтла и встал.

— Надо же, — вздохнул он. — Не узнал!

— Тебя где носило, чудовище? — с административной угрозой в голосе вопросил Скотч. — Тут, блин, такое творится! А он пропадает не пойми где!

— Там Жбан в кустах, — вместо ответа глухо сообщил Литтл. — Он контужен, фиг чего соображает.

— Ты чего прятался-то? — недоуменно спросил Скотч. — Тоже нас не признал, что ли?

Литтл смущенно выдохнул:

— Да это… Я вас и не видел, собственно. Там какой-то народ в пещере завелся. Они как вышли, так я мордой в траву и полег, чтоб не заметили.

— Следопыт, — фыркнул Скотч. — Ладно, тебя где носило-то? Только коротко, в двух словах. С момента, когда ты ушел из лагеря.

Литтл принял как можно более невинный вид и начал каяться:

— Ночью пил со спасателями. Совсем немножко…

— Ага, — скептически поддакнул Скотч. — Верю. Но ты продолжай, продолжай…

— Потом в лесу заснул. А проснулся от стрельбы, как раз брали Жбана и чуть не взяли Солянку и Хиддена. Пошел за чужими, они к бункеру Дуплистого леса направились. Когда они все вошли в бункер, я туда шоковый парализатор запулил. Тут внутри что-то возьми и взорвись… Только Жбан выжил, потому что снаружи лежал, за валиком, а внешнее охранение скелетов осколками посекло. Еще я ихнего главаря по связи видел. Пригрозил, мол, хана им всем… злой был, в сердцах пригрозил. Потом подумал и решил, что вы все равно в овраг придете, раз Солянка с Хидденом сумели ускользнуть. Ну, Жбана подобрал — и сюда…