Битва полчищ - Александр Рудазов

Вокруг «ступни» смерча быстро образовался водоворот. Во все стороны расходились волны, могучие альдареи колыхались, точно ореховые скорлупки в ручье. Смерч бешено несся на врага, готовясь раздавить, растоптать, разметать весь демонический флот!

Но корабли Лэнга даже не дрогнули. Вот на носу флагмана, гигантского костяного чудовища, показалась крохотная фигурка в прозрачном балахоне — воздела руки, выкрикнула неслышные за ревом ветра слова… и смерч остановился! Замер неподвижно, даже слегка прижался к воде, словно испугавшись крика эг-мумии.

Это длилось какую-то секунду. И теперь уже моряки Серой Земли в страхе глядели на приближающийся смерч. Делиль Ураган вскинула руки и затряслась, останавливая собственное создание, обернувшееся против хозяйки. Колдунья набрала побольше воздуху в грудь, дунула что есть силы — и воздух снова ожил, ринулся бурным потоком. Смешавшийся с этим вихрем смерч пошел ходуном, исказился, теряя силы.

Асанте Шторм смотрел равнодушно, придерживая двумя пальцами треуголку. Он ничего особенного и не ждал от смерча. Всего лишь пробный удар, оценка противника. Креол Разрушитель сразу сказал, что против эг-мумий погодная магия практически бесполезна, но Асанте хотел убедиться сам.

— Ну и глупо, — раздался в ухе сварливый голос. — Я вам что, попугай?! Если сказал, что бесполезно, — значит, бесполезно!

Асанте поморщился. Поскольку владыка Креол вынужденно остался в Иххарии, он наблюдал за происходящим глазами своих полководцев. Шамшуддин Черный, Гвэйдеон Серебряный, Хобокен Железный, Дайлариана Агония, ржавый уродец Руорк и сам Асанте носили на висках липкие плонетские «пуговицы», дающие постоянную связь с Промонцери Царука.

Плонетцы еще в прошлом году сделали три системы связи, которые назвали «пучками командования». Первый «пучок» соединял армейских офицеров, а центр командования был у маршала Хобокена. Второй соединял капитанов кораблей, а центр командования был у адмирала Асанте. Ну а третьим центром командования стал сам владыка Креол.

Поначалу все это казалось довольно запутанным, но, приноровившись, Асанте стал удивляться, как обходился без этого раньше. Теперь он мог мгновенно связаться с любым из капитанов или старшин балеаргов — получить донесение, отдать приказ. Флажковая азбука и даже колдовские миражи рядом с этой системой выглядели примитивными.

Кроме трех больших были еще и малые системы — от капитанов к матросам, от офицеров к сержантам и рядовым. Даже балеарги с большим воодушевлением отнеслись к новинке. Отказались одни паладины — и то лишь потому, что их собственная связь еще удобнее.

Отогнав водяной смерч Делиль, демоны пустили вдогон еще парочку. Теперь пришел черед уже аэромантов останавливать атаки. Капитаны-колдуны и эг-мумии устроили настоящую погодную дуэль — ветер то усиливался, то вновь стихал, поднимались и тут же успокаивались огромные волны, сгущались и рассеивались тучи. В мачты уже дважды ударяли молнии — на одной альдарее даже вспыхнул пожар, но сразу был потушен грянувшим ливнем.

Асанте Шторм до поры не делал ничего. Он стоял на мостике и медленно-медленно поворачивал ладонь, словно зачерпывая что-то невидимое. Но вот она оказалась горизонтально палубе… и резко взметнулась вверх!

— Кулак Океана!!! — взревел Асанте.

Одновременно с этим флагман куклусов взлетел в небеса. Прямо под ним ударил гигантский водяной столб — ударил с такой силой, что пробил днище, взрывая его в щепки. Сделанный из фаланг мертвецов корабль несколько секунд возлежал на вершине бурлящей колонны… а потом грохнулся — грохнулся с огромной высоты и тут же раскололся надвое. Во все стороны полетели трупы куклусов и немногие выжившие.

В воздухе остался только капитан. Лысый бескожий эг-мумия в прозрачном балахоне. Великий и ужасный Клбкеишкум. Он висел между небом и морем, скрестивши руки на груди, почти неразличимый в кромешной мгле. Под ним бушевали волны, плавали обломки и тонули куклусы, но демон оставался безучастным.

Таланты и умения эг-мумий разнятся так же сильно, как и у смертных магов. Не бывает двух совершенно одинаковых чародеев — даже если это чародеи-демоны. Клбкеишкум, из Первой Пятерки чиновников Загана, был довольно плох в магии сражений — как и большинство эг-мумий, впрочем. Вместо того чтобы биться самому, он предпочитал поручать это другим. И сейчас, пристально глядя на черную воду под собой, он чуть заметно шевелил кровоточащими губами…

Повинуясь заклинанию, капли воды собирались бугром, вспучивались все выше и выше, приобретая определенную форму — с парой рук, с подобием головы… Вот уже исполинский элементаль двинулся к «Адмиралу Кровь», замахиваясь громадным кулачищем…

— Подхали-им!.. — негромко позвал Асанте.

…И перед флагманом вынырнул еще один водяной великан. Даже немного крупнее, большеголовый, горбатый, сотканный словно из серебристых струй. Два элементаля с размаху врезались друг в друга и расплескались, разбрызгались бурным ливнем — но тут же снова собрались воедино.

Асанте Шторм с гордостью наблюдал за своим творением. Высший водный элементаль — могучий, грозный, почти неодолимый. Асанте шлифовал это заклинание несколько лет, созидая каждый раз одного и того же элементаля, оживленного не каким-то бесформенным эфирным сгустком, но самой настоящей душой, пусть и всего лишь животного. В этом водяном гиганте обитает дух ручной крысы, которая жила у Асанте в детстве. Крысюка звали Подхалим — на это же имя теперь отзывается и элементаль.

Подобные бои велись уже повсюду. Тут и там ночная тьма озарялась огнями заклинаний и вспышками лазерных пушек. Эг-мумии и колдуны серых, обменявшись несколькими ударами, почти полностью перешли в оборону, сосредоточившись на защитных полях.

Поверхность же океана выглядела обманчиво спокойной. Но там, в черных глубинах, тоже шли кровопролитные схватки. Балеарги, сотни и сотни балеаргов, рассекали воду, преследуя и удирая от кровожадных утукку. Впереди всех плыл командор, престарелый Саманах Олгой Син, и на его трезубце развевались переливчатые перья — боевое знамя балеаргов. У каждого рыцаря было точно такое же — когда оружие вонзалось в цель, перья на миг словно вспыхивали, озаряли воду радужным светом. А если кому-то из балеаргов требовалась подмога, он вскидывал трезубец, испускал ультразвуковой свист — и товарищи мчались на зов.

Рыцари-эйсты не позволяли демонам подняться выше — не позволяли напасть на флот людей. Но давалось им это нелегко. Утукку — это вам не банальные спруты. И хотя убить этих Надзирателей можно даже простой сталью — попробуй-ка это сделай, ухитрись!

Еще никогда балеаргам не доводилось сражаться с таким противником. Могучие ш'аа почти не обращали внимания на их гарпуны, давили альфардов щупальцами, тянули их в клыкастые пасти вместе с всадниками. Балеарги привычными движениями цепляли эти скользкие хоботы трезубцами, резали их ножами-серпами, но на каждого убитого утукку приходилось пятеро-шестеро павших эйстов. Пленных здесь не брали, раненых не щадили. Балеарги гибли один за другим — исчезали в ненасытных глотках, погружались на дно раздавленным месивом…

Но никто из эйстов не покидал места в строю, никто не показывал спину.

Одних только ш'аа они еще могли сдерживать какое-то время. Если бы не ш'зины. Эти глубоководные твари оставались далеко внизу, на самом дне, но их бесчисленные шипы летели сотнями, подобно гарпунам. Балеаргам приходилось беспорядочно метаться, чтобы не стать жертвами этого града, — и все равно то один, то другой альфард замирал, пронзенный насквозь. Нередко вместе с всадником.

По крайней мере, ш'зины не могли причинить вреда кораблям. Окованные адамантием днища альдарей не боялись ни стрел, ни пуль, ни пушечных ядер. Шипы демонов бесславно от них отскакивали.

Но эйстам от этого легче не было. Вода кипела кровью. Утукку обжирались свежим мясом. Час шел за часом, уже близился рассвет, и все яснее становилось, что эту битву балеарги проиграют.

— Держаться, братья! — просвистел командор, потрясая трезубцем. — Держаться! Во славу Кедамны, Воина Воинов! Слуги Безымянного не увидят хвостов наших альфардов!

Престарелого эйста охватил нешуточный гнев. С гибелью каждого из своих братьев он словно бы умирал сам. Вне себя от ярости, Саманах Олгой Син с размаху засадил очередному утукку трезубцем, одновременно взмахивая ножом-серпом, отсекая грозный хобот, точно осьминожье щупальце. Ш'аа страшно заревел, разевая зубастую пасть, но тут в нёбо ему вонзился гарпун, а секундой спустя семеро молодых балеаргов изрубили тварь в мелкую стружку.

— Нам нужна помощь, адмирал, — неохотно просвистел командор, глядя, как другие утукку весело поедают собственного товарища. — Мы не хотим жаловаться, и нам очень неудобно просить… но нас тут жрут…