Император без трона - Виктор Астахов

людоящеров и гноллов — самых распространённых обитателей Убежища. Одинокий белошерстый ракшас наблюдал за обстановкой свысока, с типичным для котов высокомерным видом.

За годы военных походов под началом вождя, Крог встречался с самыми разными противниками от солдат Империи до чудовищ из адских глубин, но именно воителей ракшасов, а с недавних пор и людей-быков, тра’вага воспринимал как самых достойных противников, с коими ему доводилось скрестить меч.

— Ну, что там? — в типичной для этого вида манере прохрипел гнолл. — Готова?

— Пора! — пробасил молчаливый тёмный минотавр и поднялся с места.

Крог и Ку’сиб расположились в стороне. Минотавры взяли в руки остроги и вытянули котёл из костра вместе с коротышкой кабиром. Загремели деревянные плошки. Первая порция угощения традиционно вручилась духу огня, который пусть и не полностью осознавал важность сего жеста, но ощущал внимание и заботу со стороны окружающих. Следом за пищей метнулся нетерпеливый гнолл и его товарищищи, а позже и тёмно-серый люпин — тот самым зверочеловек, что обнаружил Шеймуса и Крога, пока те разглядывали полевой лагерь. Зверочеловек окинул орка косым взглядом, собрал три миски еды и приблизился к тому, кого ещё недавно норовил пырнуть в спину клинком.

— Быстр-ролап, — послышался рычащий голос, сопровождаемый оскалом клыков. Нет, зверочеловек не испытывал агрессии в отношении гостя, но его род попросту не мог говорить иначе. — Вот еда.

— Крог, — представился орк и принял две увесисиых плошки из когтистых лап.

Орк хлопнул по земле, предлагая зверочеловеку присесть. Быстролап принял приглашение. Межу собеседниками повисла затяжная пауза, перебиваемая чавканьем Ку’сиба, монотонным стуком ложек и басовыми голосами минотавров.

— Славно побегали.

Орк коротко кивнул в знак согласия. Его сосредоточенный взгляд промчался по окрестностям, машинально оценивая боевой потенциал окружения. Каждый из здешних обитателей, за исключением зверей и природных духов, имело при себе оружие. Пара тяжёлых палиц, собранных из подручных материалов, находились близ костра и явно принадлежали фактурным рогачам. Высокомерный кот, что нет-нет, да окидывал орка оценивающим взглядом, держал при себе пару изогнутых фальшионов — каждый не менее полутора метра длинной. Гноллы предпочитали цепы и короткие дробящие орудия, в то время как их ближайшие конкуренты по численности — ящеры, предпочитали острое древковое оружие и луки с наборами стрел.

— Крог думал, Убежище — дом, а не военный лагерь.

— Убежище — дом, — прорычал люпин. — Но дом нужно защищать.

— Рыцари?

— Р-рыцари р-рубят лес, подбир-раются всё ближе. Но есть и другие. Думал, вы одни из них. Нельзя колебаться.

Крог ответил кивком. Воспоминания о Вероне и «Диком Ухе» на мгновение охватили глубины его сознания. Рука машинально сжала рукоять.

— Кира? Это зверь?

— Владычица Топей, — оскалился в улыбке люпин. В его голосе проскочила нотка восхищения. — Она душа этих мест, защитница Убежища. Кир-ра дала нам дом, и мы защищаем её владения.

— Помню только огромную тварь.

— Хе-хе! У Кир-ры много обличий.

— Что Шеймус?

— Стар-рик — гость. Кир-ра — хозяйка. Гостепр-риимная.

— Да уж! — усмехнулся орк.

Быстролап ответил довольным оскалом и принял в себя остатки похлёбки. Окружение мало-помалу приходило в покой. Ажиотаж вокруг азартных игр сменялся затишьем. Несмотря на былые «разногласия» и некую неприязнь Ку’сиба к своему далёкому родичу, диалог между орком и люпином постепенно набирал интерес. Общались сдержанно, но открыто. Изредка к разговору присоединялся и белобокий минотавр, чьи фразы терялись в ржании гнолов и стуке посуды. Вскоре среди древесных крон послышалась великолепная объёмная мелодия, сплетённая из десятков звучных голосов. Дриады, что, как и прочие духи лесов предпочитали держаться в стороне от мира людей, проводили ночные часы за исцелением собственных владений, наполняя ночной воздух симфонией чарующих голосов — звуком, что успокаивал сердца и убаюкивал тревожные сознания.

— Звер-рю не нр-равится Быстр-ролап или песня? — глядя на рычание Ку’сиба, что ещё парой минут ранее дремал на колене Крога, усмехнулся люпин.

— Нет! — буркнул орк и указал рукой на всё тот же костёр, в окрестностях которого появилась очередная группа существ. — Там!

Изначально гости очага прятались в тени и ткани одеяний, сливающейся с серо-зелёным окружением. Учитывая строение тел и рост, близкий к отметке в пять футов, Крог был готов сопоставить гостей с очередной разновидностью зверолюдей и даже гоблинов — существ, являвшихся отдалёнными родственниками орков. Однако было и что ещё — нечто чуждое гоблинам и иным обитателям Убежища. Нечто, сокрытое в движениях гостей. Некая асимметрия в наклонах, хромота в шагах и неизменная сутулость в спинах. Рычание Ку’сиба стало вторым тревожным звонком, ибо зверь мог чувствовать куда острее орка. Когда же одно из существ явило свой лик — все сомнения рухнули окончательно. Ныне орк взирал на тварь, коих впервые встретил в окрестностях Марканы. Те самые мутанты, коих плодил проклятый маг в недрах своей лаборатории.

Взгляды орка и мутанта встретились.

2

Бледный лунный свет окутал окрестности лесной опушки. Высокие еловые кроны потрескивали ветвями, раскачиваемы прохладным ветерком. Вокруг стояла безмятежность, но не тишина. Даже в столь позднее время топь продолжала жить.

С высот ив доносился радостный, похожий на звон колокольчика смех. Разноцветные огоньки ночных фей метались над землёй, наполняя динамикой покой этого места. Игривые духи цветов наслаждались каждым дуновением ветра, трепещущего лепестки крыльев и волос. Вокруг разливалась мелодичная песнь дриад. Могучие земляники дремали среди болот, подобно застывшим обломкам скалы. Особенно огромный элементаль, чей рост превосходил отметку в восемнадцать футов, куда более походил на некое сооружение или исполинскую статую, возведённую древним народом Шантири, нежели на живое существо.

— Прекрасная пара, — промолвила Кира, глядя на колоссального элементаля и дриаду, что неспешно опустилась на его плечи.

Голос лесной девы был мелодичен, звучал на всеобщем языке с присутствием акцента. Каждое её движение отдавало кошачьей грацией, каждый шаг оставался беззвучен, словно поступь вышедшего на охоту зверя. Рост Киры подкрадывался к отметке в два метра, что заставляло Шеймуса взирать на неё снизу-вверх, осторожно осмысливая каждую деталь внешности. Первое, к чему пусть и не умышленно, но прикоснулся взгляд единственного глаза, стали черты подтянутого нагого тела, укрытому плащом из еловых ветвей, что не спешили увядать даже в отрыве от хвойной кроны. Верхнюю часть женского лица укрывала серебряная маска, схожая с ликом совы, а густые