Осенний перелом (СИ) - Алёна Кручко

— Ах, у вас исследовательский интерес, — Женя невольно хихикнула. — Знаете, когда этот танец только придумали, он считался неприличным. Но это было, наверное, лет двести назад, если не больше, я даже не знаю точно. А сейчас это… ну, наверное, можно сказать, официальная классика. Так что представление об обществе будет немного несовременным. — Положила руки графу на плечи, запрокинула голову, вглядываясь в лицо. Выше ее больше чем на голову, та еще дылда — а болтают, что раньше люди были ниже! Или для другого мира понятие акселерации не подходит? А еще вот так вблизи виден тонкий, едва заметный шрам на подбородке, интересно, чем его так? «Боже, о чем я думаю», — спохватилась Женя. Объяснила: — Кавалер держит даму за талию. Я напою мелодию. Сразу предупреждаю, у меня ни слуха, ни голоса.

— Ничего, я потерплю, — серьезно ответил граф.

Учитель из Жени оказался никудышний. И не в том даже дело, что она и сама толком не знала, как танцевать вальс по всем правилам. Покружить по залу — не велика сложность. Но Женя путалась в тактах, то и дело сбивалась с правильного шага, непривычное платье мешало, а мужские ладони на талии и пристальный, изучающий взгляд странным образом тревожили. И ведь ничего такого особенного она к графу не чувствовала, с чего бы напрягаться? Может, все дело было в том, что она вообще давно не танцевала с мужчиной?

Поймав себя на этой мысли, Женя остановилась и осторожно отстранилась. Сказала виновато:

— Ерунда какая-то получается. Извините, господин граф.

— Ничего страшного, — все так же спокойно ответил тот. — Основной принцип я уловил. Благодарю вас. — Напел несколько тактов, покачал головой: — Своеобразная мелодия. Никогда не подумал бы, что под такое вообще можно танцевать. Что ж, милая барышня, посещать балы вам и в самом деле пока рано. Разве что в качестве зрителя. Да, так вот о балах. Гелли, дорогая, о твоем приезде уже прослышали, и я боюсь, что тянуть с визитами становится неприлично. Кроме того, тебя видели в обществе барышни Жени.

— Хочешь сказать, братец, нам пора решить, в качестве кого представить бедную девушку?

Женя попятилась и присела рядом с тетушкой Гелли, в соседнее кресло. Спросила шепотом:

— А зачем представлять? Это обязательно?

— Не обязательно, — ответил вместо тетушки граф. — Но крайне желательно. Чем скорей мы ответим на естественный для общества вопрос, что за девушка живет в моем доме, тем меньше кривотолков он вызовет.

— Репутация? — посочувствовала Женя.

— Прежде всего ваша, — усмехнулся граф. Впрочем, усмешка его была какой-то кривой, и Женя не почувствовала за ней ни веселья, ни желания уязвить. Скорее — задумчивость и неуверенность. Хотя уж что-то, а неуверенность меньше всего была свойственна этому всегда решительному и даже излишне резкому господину.

Глава 22, в которой Женя любуется издали на королевский дворец, не подозревая, что скоро ей предстоит там побывать

— Какой-то странный ты сегодня, — Грент кивнул на кресло, приглашая гостя устраиваться поудобней. — Как будто никак не можешь решить что-то для себя важное. В чем дело, Варрен? Обычно неуверенность тебе не свойственна.

— Да так, — хмыкнул фор Циррент. — Думаю кое о чем. Расскажи лучше, как продвигается твое расследование. Ты ведь за этим меня звал?

— Да, — Грент прошелся по кабинету, зачем-то выглянул в окно и сел на край стола, небрежно отодвинув стопку газет и писем. — Что я тебе скажу, Варрен. Все слишком запутано, в этом клубке не одна нить, а хорошо если не с десяток, и не факт, что все они как-то связаны.

— Вот оно что, тебе нужен слушатель. Что ж, всегда к твоим услугам.

— С тобой хорошо думается. К тому же одна из нитей в твоих руках, да и безопасность короны по твоей части. А я нюхом чую, что к тому все и движется.

Чутье графа фор Циррента подсказывало ему то же самое.

— Отъезд Клалии, — начал он. — Ритуал по получению силы. Два покушения подряд. К чему еще все это может быть. Клалия наконец-то спелась с магами или маги с Клалией, не суть важно — ясно одно, что они решились действовать.

— Три покушения, — поправил Грент. — Но, знаешь, Варрен, я бы сказал, что автор первой попытки обладает куда более развитой фантазией. Стрелок на крыше — это примитивно. Убийца с ножом и сонным заклинанием — нагло, но крайне грубо. А тот, кто устроил его высочеству ловушку на Дубовом острове… это художник. Мастер, чтоб его. Сложный план, безупречное исполнение. Его высочество спасся чудом. Точнее, знаменитым везением своего дружка Реннара.

Грент рассказывал о том, что приключилось с Ларком и его порученцем на Дубовом острове, и фор Циррент с трудом подавлял желание схватиться за голову, излить злость на десятке известных ему языков, а потом пойти и самолично выдрать его высочество, как дерут нашкодивших мальчишек. Портупеей по голой заднице, так, чтобы долго потом сесть не мог. Бог с ним, что хватило глупости попасть в ловушку — и с более искушенными людьми бывает. Но попытка скрыть столь опасное происшествие! Чего он, хотелось бы знать, опасался? Неужто обвинения в святотатстве? А теперь след остыл, так удачно срисованный людьми Грента менталист успел покинуть столицу, ищи его по всему миру! И гадай, был он автором столь изящного плана или только исполнителем! Внешность не сказать чтоб очень уж приметная, но в окружении Шоррентена точно не мелькал. Там вообще маги не мелькали, да и никого из чужих, нарушающих привычный круг общения. Студенты — народ любопытный, заметили бы. Там действовал кто-то свой, но кто? На следующий день еще можно было бы раскрутить дружков Шоррентена на воспоминания, кто из них что болтал накануне да по какому поводу, но теперь концов не найдешь.

— Вот, можешь взять с собой, — Грент протянул фор Цирренту тонкую стопку листов в картонных корочках. — Все, что мои люди нарыли на нашего нового подозреваемого. Я бы очень тебя попросил аккуратно прощупать окружение Клалии. Если это действительно была попытка расчистить путь для юного принца Киренна…

— А что еще, — хмыкнул граф. — Других причин опасаться за жизнь принца Ларка у нас на сегодня не просматривается.

Открыл обложку, вгляделся в открывавший дело карандашный рисунок. Белый капюшон менталиста, короткая челка, неприятный, тяжелый взгляд, острый нос, бородавка на левой щеке, козлиная растрепанная бородка. Мастер Агватус, маг-менталист первой категории, работает с банкирами, специализация — проверка финансовой благонадежности. Обтекаемое название, за которым — сбор информации о клиентах, выбивание долгов из несостоятельных или неаккуратных должников, шпионаж за конкурентами. Банковское дело никогда не было прибежищем чистоплюев. Зато состояния там сколачиваются из ничего, в год-два, были бы наглость и желание. Очевидно, мастер Агватус не отягощен излишними принципами, зато весьма богат на амбиции. Самое то что нужно для заговорщиков.