Седьмая принцесса - Элинор Фарджон

— В чем дело, Селина? — нетерпеливо спросил Король.

— Вас министры зовут.

— Зачем?

— Они мне не докладывали.

— Но я занят! Я сочиняю.

— А они велели непременно сейчас.

— Ну так передай им…

— Недосуг мне взад-вперёд ходить. Лестницу мыть надо.

Король со стоном отложил перо.

— Уберу-ка я в вашей комнате, покуда вы с министрами лясы точите, — проговорила Селина ему вслед.

— Убери, сделай милость, только на столе ничего не трогай. Ни единой бумажки, слышишь?!

— Да ладно, ладно. Под ноги смотрите, не то за ковёр зацепитесь.

— Как же я зацеплюсь, если ты его сняла?

— Вот и я говорю, что сняла, — сказала Селина.

«Иногда мне кажется, что Селина глупа как пробка», — сказал себе молодой Король. Порой его так и подмывало уволить горничную, но он тут же вспоминал, что Селина — подкидыш и найдёныш. Ей был всего месяц от роду, когда её нашли на ступенях Приюта. Там её вырастили, кой-чему научили, и в возрасте четырнадцати лет она пришла во дворец с жестяной коробкой под мышкой. В коробке помещался весь её нехитрый скарб. Сперва Селина была посудомойкой, но за пять лет дослужилась до великой чести — убирать королевские покои. И если он, Король, Селину уволит, ей в жизни не найти другого места. Придётся бедняжке вернуться в Приют и прозябать там до конца дней своих… Поэтому Король лишь глянул на Селину построже и спустился в зал заседаний, стараясь не зацепиться за ковёр, которого вовсе не было!

Королю Велико-Трудании пришла пора жениться. Именно это и сказали министры хором — все как один. И они, разумеется, считали, что Королевой Велико-Трудании вправе стать только настоящая Принцесса!

— Какие принцессы имеются в наличии? — спросил молодой Король, которого звали Джон. Его батюшка, старый Король, знал, что если наречь сына Джоном, он вырастет простым и трудолюбивым Королём, а цр каким-нибудь сумасбродом. Сумасбродство в Велико-Трудании было не в чести. Зато работу свою тут каждый выполнял исправно. Министрам по долгу службы надлежало женить Короля, а Королю надлежало жениться — такая работа. Король сызмальства приучился ставить работу превыше всего, поэтому он беспрекословно спросил:

— Какие принцессы имеются в наличии?

Премьер-министр заглянул в список:

— Есть Принцесса Сугробии, эта страна лежит от Велико-Трудании к северу. Есть Принцесса Баобабии, эта страна граничит с нами на юге. И на востоке, в Трясинии, тоже есть Принцесса. Так что выбор велик, Ваше Величество.

— А на западе, в Листвии, разве нет Принцессы? — спросил Джон.

Министры сразу помрачнели:

— Ваше Величество! Что находится на западе, мы не знаем. Листвия испокон веков отделена от нас забором, туда не проникал никто и никогда. Говорят, что в этой глухой чащобе живут одни ведьмы.

— А вдруг это богатая, зелёная страна, сплошь населённая Принцессами?! — воскликнул Король. — Завтра я съезжу в Листвию на охоту и всё выясню.

— Но Вашё Величество! Это запрещено! — встревожились министры.

— Запрещено?.. — задумчиво повторил Джон. И тут же вспомнил, как в детстве родители строго-настрого запрещали ему ходить в Листвию.

«Даже приближаться не смей», — говорила матушка.

«Но почему?» — спрашивал он.

«Там очень опасно!»

«Что там опасного?»

«Этого я и сама не знаю», — признавалась Королева.

«Откуда же ты знаешь, что там опасно?»

«Это все знают. Все матери в королевстве предупреждают своих детей об этой опасности. Листвия — страна неведомая».

«Но может быть, вовсе не опасная», — говорил Принц Джон, нынешний Король Велико-Трудании. С детства запала ему в душу мечта о неведомом крае, однажды он даже решился туда проникнуть, но высокий деревянный забор оказался неодолимым препятствием — не перелезть, не подлезть. У забора Принц повстречал множество ребятишек — они становились на карачки, привставали на цыпочки, искали щёлки и дырочки. Принц тоже гнулся в три погибели и тянул шею, искал и наконец отчаялся. Все было без толку: забор слишком высок и доски приколочены слишком плотно. Горько разочарованный Джон вернулся во дворец.

«Кто отгородил от нас Листвию?» — спросил он у матушки.

«Неужели ты ходил туда? — испугалась Королева. — Кто и когда отгородил Листвию неизвестно, даже старики не помнят».

«Я хочу сломать забор!» — воскликнул Принц.

«Но он построен, чтоб защитить тебя!»

«От кого и от чего?» — спросил Принц.

Этого Королева не знала и ответить на вопрос не могла. Она лишь покачала головой и приложила палец к губам:

«Тсс!»

Забор хоть и был хорошим защитником, но матери постоянно стращали детей опасностями, которые кроются за забором, а дети тут же бежали, чтобы найти хоть маленькую щёлочку и заглянуть в неведомое. Так и росли ребятишки в Велико-Трудании — с сокровенной мечтой о таинственной Листвии. А потом вырастали, обзаводились семьями и — всё начиналось сызнова. Повзрослевшие дети принимались стращать своих народившихся детей опасностями, которые никто никогда не видел.

Потому-то и перепугались министры, услышав, что Джон намерен поохотиться в Листвии. Потому-то и закричали они наперебой:

— Это запрещено! Запрещено! Запрещено!

— Да-да, матушка мне говорила, — подтвердил Джон. — Но мы всё же поедем завтра на охоту в Листвию.

— Ваше Величество! Не вздумайте снести забор! Против вас восстанут все матери и отцы, во всех концах королевства!

— А мы через забор перескочим! И поохотимся в Листвии! — Настояв на своём, молодой Король отправился наверх — предупредить Селину, чтобы подготовила к утру охотничий костюм. Селина стояла возле письменного стола и, опершись на швабру, читала стишок, написанный Королем.

— Не смей читать! — сердито сказал Джон.

— Ну и не надо! — Селина принялась изо всех сил тереть каминную полку.

Король ждал, что она скажет про стихи хоть слово, но Селина молчала. Тогда Король холодно произнёс:

— Я еду завтра на охоту. Будь добра подготовить всё необходимое.

— Для чего необходимое? — спросила Селина.

— Для охоты, разумеется! — ответил Король и в который раз подумал: «Глупей девушки я не видывал».

— Ах, вот оно что, — протянула Селина. — Вы, значит, поохотиться решили?

— Я же тебе только что сказал!

— Ну и куда вы поедете?

— В Листвию.

— Что-то не верится…

— Надеюсь, — вскипел Джон, — ты поймёшь когда-нибудь, что Я слов на ветер не бросаю.

Селина принялась стирать пыль со стола, да так размахалась тряпкой, что листок с королевскими виршами слетел на пол. Поспешно подобрав его, Король покраснел до корней волос и промолвил:

— Так ты, значит, это читала?

— Угу, — ответила Селина.

Воцарилось долгое молчание.

— Ну и? — робко спросил Король.

— Это у вас вроде как стишок? — уточнила Селина.

— Да.

— Я так и подумала… Что ж, комната убрана! — решительно сказала горничная и — ушла!

Король так рассердился, что смял листок со стихами и бросил бумажный шарик в только что вычищенную корзину для бумаг. Уж очень ему хотелось досадить Селине хоть чем-нибудь!

Настало утро, и кавалькада охотников устремилась в Листвию.

Нетерпеливый молодой Король на белом жеребце скакал впереди, а за ним — егеря и придворные. Вот показался вдали забор, и Королю почудилось, что он словно бы уменьшился со времён его детства. Забор обленили ребятишки: кто подлезть пытался, кто шеи тянул, чтобы поверх заглянуть, кто щёлку искал — да всё без толку.

— Эй, ребятишки, посторонись! — воскликнул Король и, пустив коня в галоп, перелетел через забор, точно на огромной белой птице. Сзади застучали копыта, но — перед самым забором все всадники осадили лошадей. Некоторые были отцами и успели так настращать своих детей, что и сами теперь боялись неведомой страны пуще всего на свете. А некоторые, хоть и выросли большими, оставались по-прежнему чьими-то сыновьями, и в то утро матери снова строго-настрого запретили им ехать с Королём в Листвию. Короче, отцы и сыновья, все как один, повернули назад. Лишь Король — сирота и холостяк, не отец, не сын, — пришпорив коня, перескочил через забор и очутился в Листвии.

И стало ему очень-очень грустно — ведь он ждал совсем другого! Приземлившись, конь утоп в палой листве по самые стремена. Впереди виднелся завал: сухие сучья и ветки, пожухлая трава, отмерший папоротник — всё вперемешку, всё заплесневелое и гнилое. Там же валялись кучи мусора — обрывки картинок, сломанные куклы, битые сервизы, ржавые трубы, старые птичьи гнёзда, выцветшие венки, лохмотья, расколотые стеклянные шарики, разрисованные книжки без обложек, коробки с остатками красок — потрескавшихся и непригодных для рисования. И ещё уйма всякой всячины — старой, грязной и рваной. Кое-что Король взял в руки: юлу с перетянутой пружиной и бесхвостого воздушного змея. Попытался было раскрутить юлу, запустить змея, но безуспешно. Рассерженный и озадаченный, он решил перебраться через завал — не может же вся страна состоять из одной бесконечной свалки!