До Тревора (ЛП) - Рейнольдс Аврора Роуз

— О Боже, — шепчу я, чувствуя смесь нервозности и возбуждения. — Детка, ты же знаешь, что ты немного сумасшедший, да? Я никогда не слышала, чтобы мужчина следил за месячными своей жены и проводил исследования. — Я улыбаюсь и провожу пальцами по его сильной челюсти. Он пожимает плечами.

— Ну и что? — говорит он, забираясь на меня сверху и прижимая к кровати. — Тебе нужно вылезти из постели, жена, и пописать на палочку.

— Хорошо, — улыбаюсь я. Его глаза загораются, когда он помогает мне встать с кровати.

— Что ты делаешь? — спрашивает он, когда я закрываю дверь в ванную.

— Я сейчас вернусь.

— Я собираюсь остаться с тобой.

Его лицо такое серьезное, что я начинаю смеяться.

— Все что мне нужно, это просто пописать на нее. После этого я открою дверь, и ты сможешь войти и подождать со мной, пока не проявится результат.

— Отлично, — ворчит он, когда я закрываю дверь с огромной улыбкой на лице. Я даже не думала, что мы будем делать это так быстро, но с большим количеством терапии и поддержки со всех сторон, я перестала принимать противозачаточные таблетки около трех месяцев назад. День, когда я вручила Тревору свою коробочку с таблетками, был счастливым для нас обоих. Я смотрю на тест, который держу в руке, и принимаюсь за него. Когда заканчиваю, я открываю дверь для Тревора, который до сих пор не сдвинулся с места. Он входит и обнимает меня за талию. Пока мы ждем результатов того, изменится ли наша жизнь полностью, я слышу звонок и смотрю на Тревора, который достает свой телефон, выключая таймер.

— Там было написано «три минуты», — пожимает он плечами.

Тревор

Я кладу телефон обратно в карман спортивных штанов и поворачиваю Лиз лицом к себе.

— Неважно, что покажет тест, мы в этом вместе, — она кивает, и я освобождаю ее нижнюю губу от зубов. Я целую свою жену, перед тем как схватить тест со столешницы позади нее. Я держу его между нами, и мы оба одновременно смотрим на тест. Слово «БЕРЕМЕННА» четко прописано в маленьком окошке. Ее рука тянется к животу. — Мы беременны, — ошеломленно говорю я. То есть я был почти уверен, но никогда не знаешь наверняка. Она начинает смеяться, заставляя меня поднять глаза. — Что?

— Ты сказал «мы беременны».

— Мы беременны, — серьезно отвечаю я. — Возможно, меня не будет тошнить, и я не почувствую боли от родовых схваток, но я буду с тобой весь путь, буду заботиться о тебе и заботиться о том, чтобы у тебя и нашего ребенка было все, что может понадобиться. — Она утыкается лицом мне в грудь, ее руки обвиваются вокруг моей талии. — Как ты себя по этому поводу чувствуешь? — шепчу я. Несколько месяцев назад, когда она вручила мне свою коробку противозачаточных таблеток, сказав, что готова к тому, что мы начнем пытаться забеременеть, я забеспокоился, что она торопится, потому что думает, что это то, чего я хочу. Позже вечером, держа ее в своих руках, я высказал ей свои опасения. Она объяснила, что, получив консультацию и выжив после того, через что они с Карой прошли, она поняла, насколько коротка жизнь на самом деле, и что нельзя позволять своим страхам управлять собой. Поэтому я встал с постели, выбросил таблетки в мусорное ведро и занялся любовью со своей женой.

— У нас будет ребенок.

— Да, будет. — Я поцеловал ее в лоб. — Я люблю тебя, детка.

— Я люблю тебя больше, — шепчет она, заставляя меня улыбнуться.

— Давай раздобудем тебе и моему ребенку что-нибудь поесть. Также нам нужно позвонить и договориться о приеме у врача.

— О, нет. Ты собираешься начать сходить с ума, как Ашер?

— Если ты имеешь в виду беспокоиться о тебе и моем ребенке, то да.

— Пожалуйста, не покупай книжку о детях.

— Я не буду.

— О, хорошо, — вздыхает она, качая головой.

— Я думаю, что запомнил все, еще с тех пор, как Ашер и Кэш оставляли ее повсюду.

Она улыбается, но потом ее улыбка исчезает.

— Как Кэш воспримет это? — спрашивает она, глядя на свои пальцы, которые теребят подол моей футболки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Он будет рад за нас. — Все мои братья будут рады.

— Я рада, что он разводится, — шепчет Лиз.

— Я тоже, детка.

— Ненавижу ее.

— Я знаю. Мне самому она не очень нравится, но теперь, когда он получил полную опеку над Джаксом, ему должно стать лучше.

— Я знаю. Тревор, она была так жестока с ним. То, что она говорила и делала… — Она качает головой, и ее прекрасные глаза наполняются слезами.

— Тише, детка. Все хорошо. — Я снова притягиваю ее к себе и крепко обнимаю. — Давай перестанем говорить о Кэше и Джулс. — Я чертовски счастлив, что Кэш, наконец, понял, что он не может продолжать жить во лжи с Джулс. Я ненавижу то, через что ему пришлось пройти, но рад, что все закончилось. Эта сука даже пыталась утверждать, что мой племянник не от Кэша, поэтому ему пришлось сделать тест на отцовство, подтвердить то, что он и так уже знал. Теперь они разводятся, и Кэш получает полную опеку. Не то чтобы Джулс действительно хотела опеку, она просто хотела испортить жизнь брату. Я вывел Лиз из ванной на кухню. Она начинает варить кофе. Я стою и пытаюсь придумать, как сказать ей, что она больше не может пить кофе.

— Что ты хочешь на завтрак? — спрашивает она, оглядываясь через плечо. Она выглядит прекрасно, одетая только в одну из моих рубашек и гольфы, собранные вокруг лодыжек. Ее волосы в беспорядке, и от того, как солнце светит на нее через окно, кажется, как будто она светится или может быть, она действительно светится. Я не могу дождаться, когда ее талия вырастет, показывая, что она беременна. Я никогда не думал, что смогу любить ее больше, чем уже любил. Теперь, зная, что она носит моего ребенка, все мои чувства, которые я когда-либо испытывал к ней, возросли многократно.

— Все, что захочешь, детка, — говорю я ей, когда вижу, как она поднимает брови.

— Как насчет французских тостов?

— Звучит неплохо, — говорю я, наблюдая, как она наполняет кофейник водой, беспокоясь о том, что мне делать дальше.

— Детка, тебе не нужно варить кофе. Я не собираюсь пить его сегодня утром.

— Все в порядке, — пожимает она плечами. — Я собираюсь его выпить.

— Ты не можешь, — я съеживаюсь, я — гребаный Тревор Мейсон — съеживаюсь, когда сообщаю новость своей жене, боясь ее реакции.

— Что значит «не могу»?

— Ну, во время беременности нельзя пить кофе.

— Ты шутишь, да?

— Нет, ты можешь выпить кофе без кофеина. Просто сейчас у нас его нет.

— О, хорошо. — Она выключает воду, идет к холодильнику, оставляя меня немного обалдевшим.

— Ты в порядке?

— Да, просто проголодалась. Ты не мог бы достать мой мобильный телефон, чтобы я позвонила доктору и договорилась о приеме?

— Конечно. — Я улыбаюсь, думая, что Ашер полон дерьма. Лиз, казалось, совсем не волновало, что она не сможет пить кофе.

***

Три месяца спустя

Лиз

— Пожалуйста, успокойся? Ты заставляешь меня нервничать.

— Я не могу сидеть. Мы узнаем, кто у нас. Что если будет девочка?

— Тревор, ты же знаешь, что шансы пятьдесят на пятьдесят.

— Я знаю, но не уверен, смогу ли я справиться с девочкой. Посмотри на Ашера. У него все девочки, и Новембер беременна еще одной.

— Все будет хорошо.

— Я не чувствую себя хорошо, — ворчит он, садясь рядом со мной. Мне хочется рассмеяться, но я знаю, что он действительно боится. Я имею в виду, когда Ашер и Новембер узнали, что у них будет еще одна девочка, Ашер слетел с катушек. Новембер сказала, что доктору пришлось дать ему что-то, чтобы успокоить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мистер и миссис Мейсон, не могли бы вы пройти со мной, — просит пожилая медсестра, ведя нас в комнату в конце коридора. — Вам нужно переодеться в это. — Она протягивает мне бумажный халат и инструктирует, что, как только я его надену, мне следует лечь на кушетку. Как только дверь закрывается, я начинаю раздеваться. Тревор все время хмурится.