Дневник Жеребцовой Полины - Жеребцова Полина Викторовна

Девочка Зарина на рынке продает лепешки с творогом «чеполгаш». Печет ее мать. Этим живут. Ей 13 лет. Мама русская, отец — чеченец.

Отец оставил их. Они одни. Мы вместе с Зариной ждем редких покупателей и мечтаем: ее папа обязательно вернется! Он заберет Зарину и ее маму в мирный край!

Вчера снова убили двух молодых солдат. На маленьком рынке, в районе «Автобазы».

Все продавцы мгновенно убежали! Боялись: русские военные отомстят, все сметут. На этом рынке это случилось уже во второй раз!

Царевна Будур.

22 июня 2000

Все, что вкручивал мне о религии Аладдин, весьма относительно. Меня, как незнайку, он во многих вопросах обманул. Понимаю: платок на голове — защита от нескромных отношений. Он — мой «оберег» от чеченцев и от русских.

Мне не нужен никто. Я одинока. Единственный, перед кем мне стыдно, — это Всевышний. Ведь теперь получается, я люблю чужого мужа!

По полученным мной сведениям, Аладдин и Джинн живут припеваючи. Открыли свое дело. Бизнесмены!

В Ингушетии, по сравнению с Чечней, — рай. Сильных разрушений нет. Цивилизация! Сыты мои «братья», наверное, всегда. Развлекаться можно. Там явно есть электричество, телевизор и благоустроенное жилье. А я продолжаю жить в какой-то черной дыре, образовавшейся вместо города. В проваленной, холодной квартире. Без канализации, без воды. Без нормальной еды.

Правда, мы купили с мамой себе по одному платью. Но фрукты в садах — временное питание. Что потом? Работы нет!

Я не могу, есть обычную пищу после длительного голода и — соленых помидор, сырых лепешек на соде. Несколько зимних месяцев, кроме такой еды, у нас ничего не было.

Я слабею, и я — одна в мире жестоких, послевоенных распрей.

Царевна Будур.

24 июня 2000

Все ждут нападения боевиков. Маленький рынок с остановки «Автобаза» убрали.

Он перенесен в центр. Все торгующие чеченки дрались и ругались за места.

Были с мамой на остановке «Иваново».

Российские солдаты на постах нас запомнили, наверное, из-за фруктов. Кивают головами. Кричат: «Здрасте!» Мне неловко. Стараюсь не смотреть в их сторону — большинство мужчин раздеты. В жилетах на голое тело. Это такая военная форма?

С убийством двоих молодых солдат, мне удалось выяснить: к ним сзади подошли два каких-то парня. Одновременно обоим военным выстрелили в затылок. И нарочито спокойно ушли в сторону больницы № 9.

Вообще стрелять в спину у чеченцев не принято. Особый случай! Возможно, к русским людям они свои обычаи не применяют.

После этого происшествия рынок на остановке «Автобаза» запретили.

Патошка.

26 июня 2000

Вчера болтала с русской девушкой Надей. Надя во время войны жила у одного «Дедушки» вместе с Кусум. Говорит, что «Дедушка» молодой и симпатичный, но очень порядочный. От женщин он держался в стороне.

Надя долго сидела с нами. Она вспоминала свою жизнь. До войны Надя была замужем за арабом. Чеченский язык она знает хорошо. Выучила еще ребенком, играя во дворе. Арабский язык учила в вузе, на отделении «Востоковедение». С будущим мужем познакомились тоже в вузе.

Осенью 1999 г., в начале войны, они оформили свои отношения. Муж уехал первым из Грозного, сказал, что пришлет за ней родственника или друга. Родственник прибыл. Но поступил странно. Он отвез Надю в другое место. Не туда, где был ее муж! Молодые друг о друге ничего не знали.

Поженились они в октябре, а погиб муж в декабре под Новый год!

Надя беременна.

У ее мужа замечательное имя. Так могла называться звезда в каком-нибудь арабском атласе — Абутальха.

Дед и бабушка Абутальхи живут в Мекке. У него есть первая жена и двое детей.

А Надя осталась со своей мамой. Когда они вернулись в Грозный, выяснилось: квартиру беспощадно обокрали. Теперь мать и беременная дочь выживают, торгуя керосином для ламп и соляркой. У Нади одно платье. Черное.

Мы даем им фрукты и печенье, то, чем торгуем.

Сегодня я купила килограмм помидор и морковь. Разделила пополам с Надей.

Будур.

27 июня 2000

На Центральном рынке мы заняли стол. Один на четверых. С нами две сестры чеченки Роза и Алида. Они продают зелень. Собирают ее в совхозе «Родина», на ничейных полях. Ходят группой, по тропе на заминированном поле. Говорят, кое-кто из знакомых уже подорвался. Рвут петрушку и укроп. Вяжут пучки.

Алида в разводе с мужем. У Розы — муж в Грузии. Она ждет визу и собирается в дорогу.

Ее маленький сын живет с ней. Роза предложила:

- Год или два вы можете находиться у меня в квартире. Разумеется, бесплатно! Воды и электричества нет. Зато канализация работает, не то, что у вас, выносить ведрами! Крыс нет. А на зиму есть чугунная печь!

Мы обещали подумать. Но денег нет. Даже на самую маленькую машину — перевезти остатки вещей по городу. Роза рассказывала о себе. Как однажды она убежала из дома к супругу. Ни разу Роза не пожалела об этом. Они вместе семнадцать лет!

А когда она была девушкой — ее украли (как полагается по местным обычаям). Принуждали к другому браку. Но Роза была своевольной. Не согласилась. Старики судили-рядили и вернули ее домой, к матери. Роза светлая блондинка, голубые глаза. Ее сестра Алида смуглая и темноглазая.

Приехала тетя Марьям в свою квартиру. Там до сих пор живут бабушки Стася и Нина.

Аладдин мне приснился. Спасибо!

Царевна.

30 июня 2000

На рынке нас стали обижать!

Наш стол заняла большая чеченская семья. Вот наглецы! Я намереваюсь стол сжечь, облив керосином. Не доставайся же ты никому!

Но мама не советует. Говорит: другие люди не виноваты. У них столы тоже деревянные, сгорят. Она рекомендует сделать иначе. Подпилить ножки нашего стола. Когда «захватчики» разложат свой товар — стол рухнет на землю. В этом случае никто, кроме виновных, не пострадает!

Вчера подходила Надя. Она принесла фото мужа. Муж Нади плотный молодой мужчина. Всюду на фотографиях муж Нади смеется! Наде очень идет, когда она без платка. На фото она стоит рядом с мужем с непокрытой головой. Видны ее светлые волосы.