Пепельный рассвет.(СИ) - Александр Конторович

Полусонный и небритый, запрыгиваю в «уазик». Пятнадцать минут гонки по пустым улицам — и я спускаюсь в прохладные подземелья РЛС. На командном пункте меня встречает начальник всего этого громадного сооружения. Он безукоризненно выбрит, подтянут и невозмутим.

— Они свернули, — предвосхищая мой вопрос, говорит Лапин. — Уходят с набором высоты. Скорость тоже прибавили.

— И как понимать этот полет?

— Для разведки их слишком много, для нанесения удара по чему-нибудь… Надо бы еще понять, по чему именно они собрались наносить этот самый удар. В тех краях для них нет никаких целей.

— А что у нас там?

— Конвойный батальон ГУФСИН, пара лесопилок, шахты. Никаких военных объектов нет.

— Населенные пункты?

— Есть какая-то мелочевка. Но никаких объектов, заслуживающих внимания стратегической авиации, точно нет.

Смотрю на карту. Ну, положим, полковник не совсем прав… Но про эти объекты кроме меня не знает вообще никто. Хотя здесь я слегка лукавлю. Знает Тупиков. От него эти сведения я не скрывал. Но вот потенциальный противник об этом не осведомлен.

— И как тогда понимать этот рейд? — вопросительно смотрю на полковника.

— Десант. Никакого другого объяснения найти не могу.

— В такой глуши?

— У вас есть какие-то иные соображения?

Никаких иных соображений ни у кого из нас более не нашлось. А самолеты вернулись в эту точку снова. К сожалению, это было слишком далеко для того, чтобы накрыть их нашей ПВО…

Пораскинув мозгами, мы выслали в том направлении разведгруппу. Место предполагаемого десантирования от нас было достаточно далеко, порядка четырехсот километров. Сколько я ни напрягал голову, но так и не смог объяснить себе, чем именно был вызван интерес потенциального противника к этому глухому району. Именно противника, ибо никаких дружеских жестов со стороны Запада никто из нас не ожидал. Воспользовавшись приездом генерала, я улучил момент и утащил его на пару слов. Дел у Тупикова здесь хватало выше крыши. Он решительной рукой, как только встал на ноги, взялся наводить порядок в нашей танковой вольнице. Не хочу сказать, что там до него царил непроходимый бардак. Но одно дело, когда танковым полком командует капитан запаса, еще недавно мирно трудившийся на гражданке, и совсем другой расклад — когда бразды правления находятся в руках у генерала с более чем тридцатилетним опытом управления подобными частями. Как организатору и управленцу, Тупикову здесь просто не было равных. Поэтому в один прекрасный день по восстановленной железной дороге пришел эшелон. Грузовые платформы поскрипывали под тяжестью боевых машин. Очередной склад, еще один танковый полк… В этом хранилище уже не наблюдалось такой разносортицы, как в первом. Двадцать шесть танков «Т-72Б». Соответственно количеству бронетехники заскладировано и стрелковое оружие. И тоже более современное. Одних только АКМС насчитывалось около полутора тысяч штук. Хватало и прочего вооружения, хотя его оказалось не так много, как я предполагал. А вот боеприпасов, особенно снарядов для танковых пушек, имелось в избытке. Генерал аж крякнул от удовольствия, просматривая ведомости. Теперь самой основной проблемой стало отсутствие экипажей. К сожалению, танкового училища в пределах досягаемости не нашлось. Приходилось изворачиваться, уповая на собственные кадры.

Да, откровенно говоря, у нас не хватало практически всего. И в первую очередь, людей. Всевозможного стреляющего и грохочущего железа было более чем достаточно. Но танк — плохая замена трактору. Он не умеет пахать землю и обрабатывать поле. А нам сейчас требовалось именно это. Никакие запасы никаких складов не являлись бесконечными. Отовсюду, куда только ни добирались наши посыльные, слышалось одно: не хватало этого, того, третьего… Не хватало семян для посева, не хватало удобрений для обработки земли, запчастей к тракторам и многого-многого другого…

Порой мне казалось, что мы долбимся лбом о железобетонную стену. Постоянно где-то что-то ломалось или вообще отказывалось работать. Оценив потери, нанесенные энергосистеме, я вообще пал духом. Казалось, что восстановить десятки километров порванных проводов — задача совершенно непосильная. И вот здесь на помощь неожиданно пришел Рашников. Оказывается, в загашнике у профессора мирно дожидались своего часа очередные модификации «Светлячков». Этот вариант энергоаккумулятора изначально не предназначался для установки на технику. Правда, и габаритами он существенно превосходил транспортный прототип. Так что возить его нужно было, как минимум, на «Газели». Зато его хватало на то, чтобы обеспечивать светом небольшую деревню в течение целой недели, а то и существенно больше. Немудреные сельскохозяйственные устройства также вполне свободно запитывались от этой штуковины. Выгоднее и проще оказалось наладить доставку таких аккумуляторов в отдаленные деревни, нежели угрохивать наши немногочисленные ресурсы на восстановление разрушенных электросетей. Сгоряча Рашников пообещал подумать над тем, как организовать подзарядку энергоаккумуляторов непосредственно на местах. Для этой цели он предложил использовать маломощные ветро- или гидроэлектростанции. По его прикидкам, использование двух «Светляков» в сочетании с указанным девайсом могло растянуть срок капитальной перезарядки чуть не вдвое. Все-таки для полной зарядки профессорского агрегата требовалось наличие мощного источника электроэнергии, а таких у нас было не слишком много. И хотя энергоаккумуляторы не могли, разумеется, решить все наши проблемы, ощутимое облегчение мы всё же почувствовали. Посовещавшись с многомудрыми спецами, Рашников попросил помощи в организации мелкосерийного производства своих устройств. Поскольку его производственных мощностей хватало лишь на то, чтобы проводить различные эксперименты, а вот для удовлетворения наших растущих потребностей они были совершенно недостаточны. Под развертывание производства решили приспособить небольшой заводик в Рудном. Имевшаяся там электростанция позволяла организовать полноценную зарядку аккумуляторов. Уж чего-чего, а угля у нас хватало. Да заодно и ассортимент выпускаемых устройств можно было несколько видоизменить. Не всегда и не везде требовались настолько мощные аккумуляторы, иногда и относительно небольшие устройства такого рода могли снять немаленькую головную боль. Словом, дел у профессора прибавилось. Но, как ни странно, он совсем против этого не возражал. Напротив, даже обрадовался, увидев такую готовность помогать ему в дальнейшей работе. Сложнее было с механической частью, требовавшейся для монтажа «светлячков» на технику. Но и эта проблема, в принципе, была вполне решаемая. Наши технические мощности, хоть и не сразу, но приспособились для выпуска подобных устройств. По требованию Тупикова, сразу десяток вновь прибывших танков немедленно загнали на переоборудование. Вот под предлогом обсудить кое-что, касающееся этих вопросов, я и уволок его в сторонку.

Изложив генералу свои проблемы, очередной раз предлагаю ему встать во главе всего нашего дела. И снова — облом…

— Щас… — ехидно усмехается Тупиков. — Только-только я порядок в этой «бронекавалерии» наводить начал, ты меня от любимого дела отпихиваешь?

— Почему — в «бронекавалерии»? — удивляюсь я. — Это уже у американцев, вроде бы, такие части есть? Вполне себе танковые…

— Механизированные, в основном. Хотя и танки там есть, это ты прав. Но я не это имел в виду. У вас тут не танковая часть, а эскадрон батьки Махно, только вместо тачанок — танки!

— Это почему же? — обижаюсь я.

— А потому! По тревоге лишь шесть танков из двадцати восьми из парка вышли! И то только потому, что экипажи рядом жили. Дежурная тройка машин да ещё три танка из разных рот — вот тебе и полк!

— Так… там же люди преимущественно гражданские…

— Ага! В форме и с оружием. Нет уж, родной, тут что-то одно должно быть! Либо ты гражданский — и тогда тебе танк и автомат без надобности. Для самообороны винтовки или пистолета достаточно. Либо — военный. И тогда уж будь любезен соответствовать! А мне здесь палки в колеса ставят! И кто?! Не ожидал я такой подставы, майор…

И что можно ответить на такие слова?

Сидя вечерами за столом и прикидывая различные варианты дальнейшего развития, я про себя считал в уме дни. Был у меня один вопрос, который не давал покоя. Вспоминая результаты телефонного разговора в бункере хранилища, я каждый раз искал возможные ошибки в своих словах. Иногда мне казалось, что я был тогда чертовски убедителен. Иногда я ругал себя, как сопливого первоклассника. Какая из двух точек зрения окажется верна, могло показать только будущее…

Набежавшая волна ударила в борт, и, рассыпавшись на мелкие брызги, обдала холодным душем всех, кто находился в лодке.