Попробуй догони - Донна Кауфман

– И сейчас, и в постели, всю ночь напролет! – грудным голосом ответила она.

Глава 13

Полное затмение рассудка случилось с Таггартом во время его блужданий по коридорам и анфиладам замка, и кульминацией этого умопомрачения стала его случайная встреча на темной лестнице с Мойрой. Психика его дала сбой не случайно, ее надлому предшествовали его тщетные попытки проанализировать происходящее, пока Мойра отлучилась из гостиной, наводящей ужас на простого смертного своими чудовищными размерами и причудливым средневековым интерьером.

Он развел в огромном камине огонь и принялся расхаживать вдоль него взад и вперед в ожидании возвращения хозяйки. Внезапно внутренний голос ехидно поинтересовался у него, какого черта ему вообще здесь надо. Ведь в этот идиотский спор с Мойрой Синклер он ввязался только из спортивного интереса, чтобы насолить ей в отместку за ее коварное бегство из номера этим утром. Брать же на себя ответственность за эту груду камней ему абсолютно не хотелось, как, впрочем, и за отчий дом, в котором он вырос. Тем более что Морганы всего лишь эпизодически становились правителями Баллантре, а главным образом и замком, и землей, прилегающей к нему, распоряжались на протяжении всей истории этих мест Синклеры. Убедиться в этом было можно, взглянув на старинные портреты в массивных рамах, развешанные на стенах гостиной в просветах между книжными стеллажами.

Жадный до чтения, Таггарт не мог оставить уникальные издания без внимания. Осматривая одну полку за другой, он обнаружил и редчайшие фолианты в кожаных переплетах с описанием истории Шотландии, и наставления по лисьей охоте, снабженные рисованными иллюстрациями, и толстенные тома руководства по овцеводству, и книги всемирно известных драматургов и беллетристов.

Однако некая потусторонняя сила вновь обратила его внимание на портреты, а также сценки групповой охоты и общей трапезы представителей кланов Рамзи, Синклеров и Морганов, лица которых ему показались удивительно знакомыми. Все эти мастерски выполненные картины наглядно свидетельствовали, что эти три фамилии связаны между собой многовековыми близкими отношениями.

Тем не менее внушительная портретная галерея не давала объяснения странного поступка Таггарта Моргана-старшего, решившего вдруг на склоне своих лет взвалить на себя тяжкое бремя материальной ответственности за этот исторический памятник в виде полуразвалившегося замка, из которого за три столетия до этого бежал его скрывавшийся от правосудия предок. Ранее пришедшее ему в голову предположение, что отец вынашивал некий хитроумный план отмщения, Таггарт-младший отмел как необоснованное. Отец всю жизнь стремился создать новую славную историю Морганов, о темном же прошлом своих родственников он ничего не хотел даже слышать. «Зачем огорчаться из-за былых неприятностей, когда жизнь так скоротечна, – не раз повторял он своим сыновьям. – Нужно жить настоящим и закладывать день ото дня прочный фундамент своей грядущей немеркнущей славы. Лишь тогда люди станут вас уважать».

К тому моменту, когда зов природы вынудил Таггарта отправиться на поиски туалета, у него сложилось решение. Он изучит вместе с Мойрой документы, и если выяснится, что какая-то доля всего шотландского имения принадлежит ему, как утверждал Мик, тогда он просто откажется от своих имущественных прав в ее пользу. В конце концов, это не его наследие, а ее, как и связанные с ним финансовые расходы. Он же лучше потратит деньги на обновление дома в Рогз-Холлоу.

И вообще ему не следовало отправляться в это путешествие, поддавшись уговорам близкого друга своего покойного отца и причудливой игре своего больного воображения. Но коль скоро он очутился все-таки здесь, то самое лучшее – совершить доброе дело и восстановить наследницу Синклеров в ее законных правах на этот замок. После чего он с легким сердцем закажет себе авиабилет до Чаккобена, где ему уже давно надлежало быть. После смерти отца он выбился из колеи и все последующее время чувствовал себя не в своей тарелке. По прибытии же в Шотландию он вообще начал вытворять чудеса. Пора было вернуться в нормальную жизнь, туда, где ему было все понятно и привычно.

Примерно такие благие намерения вынашивал он еще час назад, блуждая по лабиринту комнат в поисках туалета.

Сейчас же он был озабочен проблемой иного свойства.

Прижав Мойру к холодной каменной стене, он возбуждал ее руками и языком. Она трепетала от его прикосновений и восклицала:

– Боже, что ты делаешь со мной!

В стуке ее сердца он слышал совсем иное – просьбу сорвать с нее одежду без промедления и разрушить все еще разделявшую пока их хрупкую преграду.

– Это что-то новенькое! – прошептала она, когда он засунул кончик языка в ее ушную раковину. – Так ты сведешь меня с ума!

– Но зачем это мне? – спросил Таггарт. – Уж не думаешь ли ты, что я хочу уговорить тебя отказаться от замка? Уверяю тебя, что таких планов у меня нет. Он всегда принадлежал Синклерам и будет им принадлежать и впредь, что бы ни говорилось в бумагах.

Эти слова возымели неожиданный для него эффект. Мойра с силой оттолкнула его обеими руками и вскричала, сверкая глазами:

– Как это понимать? Это какая-то новая стратегия?

Проклиная себя за неосмотрительность, Таггарт воскликнул:

– Понимай это так, что я готов отписать этот замок тебе! Мы же договорились не путать бизнес с сексом! Просмотрим в спокойной обстановке все документы и мирно решим все наши спорные вопросы. Разве я недостаточно ясно выразился? Чего же еще ты от меня хочешь?

– Я... – Мойра растерянно захлопала глазами. – Я сама толком не знаю, – призналась она с тяжелым вздохом.

Таггарт не стал выяснять, чего ей нужно, а без лишних слов заключил ее в объятия. Мойра не оттолкнула его на этот раз, напротив, она обняла его за талию и прильнула к нему. Он уткнулся лицом в ее волосы и пробормотал:

– Я хочу сделать как лучше.

– Это значит – снова залезть мне в трусы! – прошептала она и рассмеялась. – Это у тебя по крайней мере хорошо получается. Послушай, Таггарт, какого дьявола мы здесь вообще суетимся? Нам ведь надо серьезно поговорить о деле.

– О делах я сейчас разговаривать не в состоянии, – ответил Таггарт. – И ты, по-моему, тоже. Можешь считать это моей капитуляцией, но я готов отдать полцарства за кровать. Желательно с пуховой периной. Мне давно уже пора принять горизонтальное положение.

– Нам обоим недостает терпения, – сказала Мойра. – И мы оба прямолинейны. Поэтому скажу без обиняков: несомненно, эта земля принадлежит роду Синклеров, однако на протяжении многих веков ею время от времени владел и клан Морганов. Поэтому отчасти все это и твое наследие.