Содружество кольца - Джон Толкиен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оказалось, что он многое знает о них и об их семьях, и почти обо всех событиях в Хоббитшире с таких времен, о которых хоббиты сами почти не помнят. Это их уже не удивило; но он не скрыл, что многое узнал от фермера Мотыля, которого, по-видимому, считал более значительной фигурой, чем они думали.
— Он ходит по земле и чувствует ее пальцами, — сказал Том. — Большой толк в нем есть, и глядит он в оба!
Ясно было, что и с эльфами Том знается, и оказалось, что каким-то образом, наверное, через Гилдора, до него дошла весть о побеге Фродо. Том так много знал и так хитроумно выспрашивал, что Фродо не заметил, как рассказал ему про Бильбо, свои надежды и страхи больше, чем даже Гэндальфу. Том кивал головой, а когда услышал про Всадников, сверкнул глазами.
— Покажи-ка мне драгоценное Кольцо! — вдруг произнес он в середине разговора, и Фродо, удивляясь самому себе, вытянул из кармана цепочку, отцепил Кольцо и тут же протянул Тому. Оно, казалось, расплылось в его большой смуглой руке. Потом он вдруг приложил его к глазу и рассмеялся. Вид был забавный и почему-то тревожный: блестящий голубой глаз в ярко-золотом ободке. Потом Том надел Кольцо на мизинец и поднес к свече. Сначала хоббиты не заметили ничего странного, потом ахнули: Том не собирался исчезать! Он снова засмеялся, винтом подбросил Кольцо вверх — оно блеснуло и исчезло. Фродо вскрикнул, а Том перегнулся через стол и с улыбкой протянул ему его.
Фродо внимательно и с подозрением осмотрел Кольцо (словно оно побывало в руках у фокусника).
Кольцо было то же самое, во всяком случае, на вид и на вес: ибо оно всегда казалось Фродо очень тяжелым, когда он брал его в руку. Но почему-то захотелось проверить. Наверное, хоббит был несколько раздосадован тем, что Том так легкомысленно отнесся к вещи, которую даже Гэндальф считал такой значительной.
Фродо подождал подходящего момента, и когда разговор возобновился и Том рассказывал смешные истории о нелепых повадках барсуков, он незаметно сунул палец в Кольцо. Мерри повернулся в его сторону, раскрыл рот, чтобы что-то сказать, вздрогнул и подавил восклицание. Фродо по-своему обрадовался: Кольцо его собственное, потому что Мерри таращит глаза на его стул, а его, значит, не видит. Он встал и тихо направился от печки к наружной двери.
— Эй, ты! — воскликнул Том, устремляя на него явно видящий взгляд блестящих глаз. — Эй, Фродо, куда пошел? Старый Бомбадил еще не ослеп. Снимай Кольцо, без него твоя рука честнее! Вернись, кончай игру и сядь рядом со мной. Поговорим еще немножко и подумаем о завтрашнем утре. Том расскажет, где дорога, чтобы вам не плутать!
Фродо засмеялся (стараясь не расстраиваться), снял Кольцо и сел на место. Том предсказал им назавтра солнечный день и веселое утро и пожелал надеяться на удачу. Но посоветовал выйти пораньше, потому что погоду в здешних местах даже Том не мог узнать заранее, она иногда менялась чаще, чем он успевал сменить куртку.
— Я не хозяин Погоды, — сказал он. — Ни одному двуногому она не подчиняется.
По его совету они решили направиться из его дома почти прямо к северу, по западному краю Могильных Холмов, — местность здесь была ровнее, и можно было надеяться за день добраться до Большого Восточного Тракта, не подходя к самым страшным Могильникам. Том убеждал их не бояться, но при этом не совать нос куда не следует.
— Идите по зеленой траве. Не шутите со старыми камнями, не заходите в жилища холодных Умертвий. Это позволено лишь сильным, у кого сердце не дрогнет!
Это он повторил несколько раз. Посоветовал обходить Могильники с запада, если уж придется идти мимо них. И заставил выучить песню-призыв на случай, если уж им не повезет и они попадут в беду или неприятности:
Гей, Том, друг Том, Том Бомбадил! Мы в беде, нас услышь, поспеши, приди! Камышом, ивняком, лесом, полем, водой. Сквозь огонь, в ясный день и в туман под луной!
Когда они пропели ее всю вслед за ним, он, смеясь, похлопал каждого по плечу, взял свечи и отвел их в спальню.
Глава восьмая. МГЛА НАД МОГИЛЬНИКАМИ
В эту ночь не было никакого шума. Но под утро, то ли во сне, то ли при пробуждении, он и сам не мог сказать, Фродо послышался нежный напев, словно неяркий свет из-за серой завесы дождя; напев зазвучал громче — завеса стала вдруг стеклянно-серебряной, отодвинулась, — и перед ним открылась зеленая земля под лучами встающего солнца.
Видение растаяло, Фродо проснулся. Том уже был здесь, свистел, словно целое дерево, полное птиц; косые лучи солнца падали на холм и в открытое окно. Снаружи все было зеленым и светло-золотистым.
После завтрака, за который они снова сели без хозяев, они приготовились прощаться. На сердце легла тень, хотя трудно было печалиться в такое утро: прохладное, ясное, чистое, под светло-голубым осенним небом. Легкий ветерок нес свежесть с северо-запада. Обычно медлительные хоббичьи пони резво взбрыкивали, фыркали и всем видом выражали нетерпение. Том вышел из дому, взмахнул шляпой и заплясал у порога, желая хоббитам поскорее садиться в седла и побыстрее ехать.
Они отъехали по тропке, начинавшейся за домом и шедшей наискось к северному краю гребня холма. Перед последним крутым участком они спешились и повели пони в поводу, и тут Фродо вдруг остановился.
— Золотинка! — воскликнул он. — Красавица в зеленом и серебряном! Мы с ней не простились, мы ее даже не видели с вечера!
Он так расстроился, что повернул назад, но в это мгновение сверху звонким ручейком скатилась песня.
Там она стояла, на самом гребне, и жестом звала их.
Ее волосы развевались на ветру, блестели под лучами солнца. На росистой траве у нее под ногами играли солнечные блики, и она танцевала, будто плескалась в зеленом ручье.
Хоббиты быстро преодолели последний подъем и, запыхавшись, встали рядом с ней, а когда отдышались, принялись кланяться. Золотинка остановила их и сделала знак рукой, чтобы они подняли глаза и посмотрели вокруг. И вот они стояли на вершине холма и смотрели на широкий мир в блеске утра. Воздух был чист настолько же, насколько он был туманен, когда они так же стояли на лысом холме в Лесу. Сейчас они видели и его между темными деревьями на западе. Земля там вздыбилась множеством поросших лесом холмистых гребней, зеленых, бурых и желтых под осенним солнцем. За ними пряталась долина Брендидуима. На юге, за Ветлянкой, далеко-далеко, словно бледное стекло, поблескивал он, делая большую петлю в болотистой долине и унося свои воды в неведомые хоббитам земли. На севере, где местность постепенно снижалась, за холмами, лежала серо-буро-зеленая равнина, пропадая вдали, словно постепенно растворяясь. На востоке торчали Могильники, конца им не было видно, а совсем далёко на горизонте в небе еле намечались белые зубцы, напоминающие хоббитам о забытых сказках про дальние высокие горы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});