Пятое правило дворянина - Александр Герда

class="p1">После того, как в камере вспыхнул свет, он издал звук, похожий на шипение и злобно уставился на Бестужева.

— Вы думаете вам сойдет с рук, то что вы держите меня здесь без суда и следствия уже несколько дней? — прорычал он. — Я требую, чтобы меня немедленно выпустили из этой грязной каталажки!

— Почему несколько дней? Всего лишь сутки, — ответил ему Георгий Васильевич.

Бирюков рванулся вперед, но лязгнувшие наручники, которыми он был прикован к стене, сдержали его.

— Вы уже конченый человек, Бестужев! Я тайный советник Его Императорского Величества и близкий друг его матушки! Вы знаете, что вас ждет после этого?

Слова Порфирия Григорьевича не произвели на Георгия Васильевича никакого впечатления. В ответ он равнодушно взял стул, поставил его ближе к матрацу, сел и закинул ногу на ногу. Второй стул занял Демидов, который сел позади своего шефа.

— Маркиз, я ожидал от вас чего-нибудь поинтереснее истерики, а вы меня разочаровываете, — покачал ногой Бестужев. — Во-первых, вас здесь держат не несколько дней, а всего лишь сутки. Во-вторых... Неужели вы принимаете меня за идиота? Разумеется я знаю кто вы такой. Собственно, поэтому вы здесь и находитесь. Впрочем, у меня есть для вас и радостная новость — ваши подельники тоже здесь.

— Какие к черту подельники? — закричал Бирюков и его крик больше походил на вопль отчаяния.

— Игнатьев и Теряев разумеется, — пожал плечами глава тайной канцелярии.

Услышав эти фамилии тайный советник вздрогнул, чем вызвал улыбки у Бестужева и Демидова.

— Я, разумеется, знаком с этими господами, но это все, что я могу сказать, — Порфирий Григорьевич демонстративно отвернулся и добавил. — Больше я разговаривать с вами не намерен. Требую немедленной аудиенции у Его Императорского Величества и бумагу — я напишу жалобу на ваше самоуправство.

— Вы же умный человек, Бирюков. Прекратите паясничать, — с улыбкой посоветовал ему Бестужев. — Все вы прекрасно понимаете, только строите из себя дурачка и злите меня, чего делать категорически не советую.

Георгий Васильевич наклонился и посмотрел тайному советнику в глаза.

— Вашей жалобой подотрут задницу, а что касается аудиенции у Николая Александровича, то я бы вам вообще посоветовал забыть, что такое слово вообще существует.

— Если вы намерены разговаривать со мной в таком тоне, то никакого диалога у нас не выйдет, — сообщил Бирюков и поднял подбородок вверх.

— Никита, сделай милость, вразуми маркиза, пока у меня терпение не лопнуло.

— Слушаюсь, ваше сиятельство.

Скрипнул стул, затем Демидов подошел к тайному советнику, схватил его за волосы, приподнял и дважды ударил в лицо. Затем отпустил и Бирюков повалился на матрац.

— Вам достаточно? — спросил у него Бестужев, но тот лишь скулил свернувшись клубком и держался руками за лицо.

Вскоре через пальцы полилась кровь. Почувствовав на пальцах горячую жидкость, тайный советник завыл еще громче.

— Ну что, ваше сиятельство, можем продолжать или вы и дальше намерены в дурака наряжаться? — задал еще один вопрос Георгий Васильевич.

— Мясники..., — простонал в ответ Порфирий Григорьевич.

— Вот видите, всего небольшое усилие и Романов вам больше не требуется, — усмехнулся глава тайной канцелярии. — Между прочим, вы напрасно так себя ведете, маркиз. Мне кажется вы неправильно понимаете что именно сейчас происходит. Не стану скрывать — из вас троих вы мне нравитесь меньше всего. Вы напоминаете мне вонючего кровососущего и ненасытного клопа, который только и делает, что портит жизнь окружающим.

В этот момент Бирюков затих и теперь просто лежал молча, стараясь не злить понапрасну Бестужева.

— Будь моя воля, я бы вообще прошелся гребенкой через всю вашу свору лизоблюдов, околачивающихся во дворце. Каждый второй — гнида бесполезная, которая ради собственного блага хлопочет. Но таких как вы больше всего не люблю. Вы мало того, что карманы набиваете, так еще и других безвинно на плаху отправляете. Как Соколова, например.

— Не знаю я никакого Соколова! — завизжал тайный советник. — Я требую, чтобы меня немедленно выпустили из этого гадюшника! Я хочу в ванную...

— Знаете, Порфирий Григорьевич, — качнул головой Георгий Васильевич. — Очень хорошо знаете. Если бы не Владимир Михайлович, вас бы здесь не было. Хотите услышать, что меня удивляет больше всего? Сколько людей вы загубили и ни у кого не получилось вас свалить. Все сходило вам с рук самым чудесным образом. До этого момента... Пока какой-то виконт, мальчишка, не уничтожил вас.

— Пшел вон! Не смей мне ничего говорить! — зарычал маркиз. — Не хочу слушать ни одного твоего слова, мясник!

Бестужев услышал, как позади него вновь раздался характерный скрип — это Демидов встал со своего места, чтобы преподать Бирюкову урок вежливости.

— Погоди, Никита, — остановил он его и поднял руку. — Сейчас я закончу, а потом передам этого господина в твои умелые руки.

— Как угодно, ваше сиятельство, — ответил его заместитель и вновь сел на стул.

— Так вот, я закончу, маркиз, — продолжил Бестужев. — Вы не учли самой малости. Одной небольшой, но очень важной вещи — мальчишку очень ценит Император. Именно за то, на что вы сами плевали с высокой колокольни. Каким бы ни был Соколов засранцем, но он не только берет, а еще и умеет отдавать! Жаль, что вам никогда не понять таких вещей, Порфирий Григорьевич.

— Пшел вон! — простонал Бирюков. — Я не собираюсь выслушивать моралей от тупого солдафона!

Георгий Васильевич встал со стула и посмотрел на вцепившегося в матрац маркиза.

— Кстати, ваше сиятельство, — он помахал перед оскаленным лицом тайного советника несколькими бумажными листами. — Вот это признательные показания Теряева и Игнатьева. Я хотел, чтобы вы с ними ознакомились, а затем дополнили кое-что от себя. Но учитывая ваше настроение... Бумаги вам дадут почитать лишь вечером. А до этого времени с вами поработают наши специалисты. Ну, чтобы рассказ у вас вышел более полным. Надеюсь, вам с ними будет приятнее общаться, чем со мной...

Демидов открыл перед Бестужевым тяжелую металлическую дверь и в коридор ворвался отчаянный крик Бирюкова:

— Вернитесь! Георгий Васильевич! Простите меня! Георг...

Громко лязгнула толстая дверь и стало тихо.

* * *

Новгородское княжество.

Василисино Царство.

Соловьева обрадовалась мне так, как будто мы не виделись несколько лет. Было приятно осознавать, что мне рады и в тоже время не очень приятно от понимания того, что