Зеркало силы - Маркус Кас

— Извините, ваше благородие, не хотел вас оскорбить, — процедил парень под моим строгим взглядом. — Просто повторил, что про вас говорят.

— Принято, — все еще чуть обиженно ответил Лаврентий Павлович. — А теперь говори что хотел, не испытывай больше мое терпение.

Рыжий размеренно заговорил, а я удивленно поднял брови и не опускал их до конца истории. И правда дрянная штука приключилась.

Троица эта промышляла сбытом того самого порошка, звездными осколками. Собственно, наплевав на договор с властями, дельцы решили выйти на новый уровень. То есть проникнуть в столичные учебные заведения, где обучались отпрыски не самых богатых дворян. Но достаточно обеспеченные для покупки этой дряни.

Уж как Тимофей разузнал их планы, он не говорил. Я догадывался, что подслушивал при помощи теней. Оттого и бледный был не в меру, перестарался с силой.

Мужчины уже нашли себе посредника — одного из искателей приключений, забредшего в «Шальную». Какой-то студент, всеуслышание жалующийся на выскочек, занимающих чужие места. Что означало зависть к их дару, сам парень едва прошел отбор на поступление.

В общем, неудачливого парня решили использовать, но тут на горизонте Тимофея появилась девица в беде.

Сестра завербованного студента пришла за ним и, когда поняла чем собирался заняться братец, устроила скандал. Дельцы тут же решили избавиться от крикливого свидетеля, а рыжий резко вмешался в происходящее.

Проблема была в том, что студент был из обнищавшего, но все еще влиятельного графского рода Сурмяжниковых. Да и дельцы имели связи во многих участках. Так что дело бы, скорее всего замяли. Вот рыжий и рискнул обратиться к Заужскому, про которого слышал хоть что-то хорошее.

Лаврентий Павлович внимательно выслушал и глубоко задумался.

А я незаметно ободряюще подмигнул Тимофею. Всё правильно сделал, ну а теперь уж разберемся.

Как ни ужасно, но всё произошедшее было мне на руку. Во-первых, парень знал про осколки и кто этим занимается, Раз уж следил за поставщиками. Во-вторых, он получается отлично знал Тучков буян и мог стать проводником в места подальше, чем увеселительное заведение при входе. В-третьих, теневик мне бы очень пригодился. Ну а вопрос доверия как раз можно выяснить при следующем походе в преступную слободу.

Если раньше я не желал его вмешивать из-за переживаний мастера воров, то сейчас четко понимал, что парень сам уже вовсю вмешивается и лезет в опасные дела.

Ну а раз постоять за себя может, то и об этом волноваться не придется.

Заужский молчал долго. Направил застывший взгляд в окно и просчитывал варианты. В итоге тяжело вздохнул:

— Дело плохо. Неприятно об этом говорить, но граф Сурмяжников вхож во многие великие дома. Да и с начальником островного управления дружбу водит. Вместе на охоту ездят и вроде как племянников поженили...

— Ясно, — буркнул Тимофей, бросив на пристава обличительно-гневный взгляд. — Не возьметесь.

— Ты на меня так не зыркай, — устало сказал Заужский. — Воспитание у тебя ни к черту. Вот с его сиятельства хоть пример возьми — его даже когда с поличным берут, никогда не забывает о хороших манерах.

Это заявление парня мгновенно вывело из злобного состояния и он удивленно посмотрел на меня. А я укоряюще на пристава. Ну с каким поличным, всё же всегда оказывалось чистым недоразумением.

Но воспитательная работа легла на благодатную почву. Пристав явно понял, что рыжий если не равняется на меня, то уж точно старается подражать.

Мы и без того похожи были, а сейчас у Тимофей и прическа стала точно такой, как у меня.

А Заужский четко всё подмечал.

— Делом я займусь, — удовлетворенный произведенным эффектом, продолжил пристав: — Но провернуть всё нужно очень тихо. Мне придется идти в обход начальства, так что ставки я делаю большие. Вопрос в том, не подведешь ли ты.

— Я от своих слов не откажусь и под страхом смерти! — воинственно заявил рыжий. — Показания подпишу и на суд не побоюсь прийти!

— Это понятно, по глазам твоим горящим всё видно, — раздраженно отмахнулся Заужский от его страстного порыва. — Доживешь ли ты до этого суда, вот в чем проблема... Безопасность тебе я не смогу обеспечить, уж не обессудь. Нет у меня ресурсов, да и людей которым доверять можно настолько.

— Я умею хорошо прятаться, — насмешливо ответил парень. — Вот уж в чем я специалист.

— Среди тех, кто на тебя охотиться будет? — вернул ему усмешку жандарм. — Как только узнают о деле, а о нём рано или поздно узнают, то ни на дне, ни возле дворца тебе покоя не найдется.

Тимофей выслушал логичные доводы и приуныл. Я взвесил все за и против и улыбнулся. Одним приютским меньше, одним больше...

Этого хотя бы не нужно одевать и стричь.

— Я могу обеспечить ему безопасность, — вмешался я.

Пожалуй, безопасных мест в столице сейчас было два. Мой особняк и императорский дворец. И то в последний я бы смог проникнуть, если бы очень постарался.

Тем более, когда слухи о приметном свидетеле разлетятся, я рассчитывал получить новый ранг и использовать дуальные силы для улучшения защиты.

И мне очень не нравилось ни соседство таких личностей под боком, ни их желание вылезти за пределы своей дыры и проникнуть в школы. Вот за это я был готов единолично разнести всю слободу, сравнять её с землей и устроить там парк с красивым видом на Васильевский остров.

— Вы? — сначала изумился пристав, а потом понимающе протянул: — Ааа, ну да.

Вспомнил про львов, видимо. И что стало с последним, кто решил ко мне проникнуть. Такое зрелище сложно забыть.

— Вы позволите нам поговорить наедине? — обратился я к Заужскому отнюдь не с просьбой.

— Вот! — жандарм поднялся и по пути к двери назидательно напомнил парню: — Вежливость!

Пристав вышел и плотно закрыл за собой дверь. Я не стал терять время и проявлять ту самую вежливость, чтобы скрасить свои слова:

— Скажу прямо и тебе это вряд ли понравится. Про безопасность я не преувеличиваю. Но и в дом пускать без гарантии я не стану. Одно дело призраки...

— Призраки? — округлил глаза рыжий.

— Не перебивай. Об этих мелочах позже. Сначала мне нужна от тебя клятва, Тимофей. И не просто слово чести, уж извини. А закрепленная магическим даром. Понимаешь, о чем я?

Парень кивнул, но побледнел ещё больше.

У моего доверия был довольно жесткий предел.