Третий лишний (СИ) - Игорь Черемис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Выпустите, что, — ответил я и не удержался: — Но вообще неделя неделе рознь, как и подполковники друг другу. Поспрашивайте их, где они шмотки заграничные берут, кто им пластинки фирменные поставляет… думаю, в ваших застенках они очень разговорчивые будут, особенно если держать их на голодном информационном пайке. Ну а с тем, что они расскажут, можно всякое сделать, не мне вас учить.
Валентин снова побарабанил пальцами по рулю.
— Да, не тебе… затея может пшиком выйти — ну сдадут они своих барыг, а дальше что? Особенно если в конце цепочки какие-нибудь матросики с сухогрузов? Там и наказания особого нет, максимум — с заграничных рейсов снимут, так для спекулянтов это не удар даже, а досадная помеха, моряки в очередь выстраиваются, чтобы их обслуживать… хотя… где западные шмотки, там всегда валюта… Валюта… ты ничего подобного не видел, когда их бумажники шмонал?
«Родион?» Вопрос был неожиданным, но я сумел не подать виду, что мне страшно.
— Ничего не было, только рубли… — ответил я. — Кстати, спасибо, что вернули в целости и сохранности.
— Ерунда, дело житейское… — Валентин был явно разочарован моей реакцией. — Вот видишь, с наскоку может и не выгореть. Тут думать надо… Вот что сделаем. Ты когда к этому своему другу собираешься?
— Завтра, у меня в два консультация по химии, после неё съезжу.
Врачи обещали держать Стаса в больнице до выходных, а потом собирались выпнуть его на домашнее долеживание, чтобы он не занимал столь необходимое трудящимся койко-место. Впрочем, насколько я мог судить, разницы не было никакой — правда, в больнице Стас хотя бы регулярно и относительно качественно питался и спать ложился вовремя. Боюсь, в общаге у него не будет возможности ни для того, ни для другого. Но повлиять на врачебный консилиум я не мог.
Я собирался приезжать к нему всю эту неделю — и привозить не только случайные молоко с батоном, но и что-то более вкусное и питательное. Я всё-таки чувствовал ответственность за то, в каком положении оказался мой приятель.
— Вот и хорошо, — кивнул Валентин. — Тогда после своей консультации выходи на улицу и садись к ребятам в машину. Они отвезут и проделают все необходимые процедуры.
— В смысле? — я не сразу врубился, о каких процедурах идет речь.
— В прямом. Опрос проведут под протокол, справки необходимые у врачей… в общем, всё, что нужно для возбуждения уголовного дела. Обратно на своих двоих дотопаешь, у них ещё дела будут в местном отделении милиции, передача дел — дело ответственное и долгое, — неудачно выразился он.
Но я на эту ошибку решил не указывать.
— А потом что? — уточнил я. — Может, всё-таки разрешите жахнуть?
«ДМБ» тут ещё не сняли, но, видимо, в этой армейской комедии все диалоги были взяты прямо из жизни.
— Потом, возможно. Если по закону ничего не получится. Ну и попробую привлечь начальство возможностью разоблачить шайку валютчиков с выходом на какие-нибудь шпионские каналы.
— Вы же сами в это не верите, — напомнил я.
— Не верю, но я умею быть убедительным, — ответил Валентин и жизнерадостно улыбнулся. — Всё, беги. Меня шашлык ждет. И жена.
***
Когда я выходил из квартиры, у меня и в мыслях не было давать указания кровавой гэбне, как правильно преследовать не слишком законопослушных граждан. Мне просто хотелось, чтобы Валентин разрешил мне разобраться с Лёхой и Михаилом по собственному разумению — то есть максимально жестоко, но без юридических последствий. Но он не разрешил.
И теперь я оказывался в очередном раунде какой-то большой игры с неясными последствиями. Судьба приятелей Боба меня не беспокоила; мне было страшновато за собственное будущее. Привычку разбираться с оппонентами чужими руками изжить очень сложно, если не невозможно.
В будущем я часто видел это на примере разных знакомых, которые начинали по делу и без дела использовать, например, связи в милицейских или бандитских кругах. Какое-то время они жили как короли, но потом в одночасье пропадали с радаров — кто-то оказывался за решеткой, а кто-то — на дне мутной речки с простреленным черепом и привязанными к ногам камнями. Это называлось — доигрались. Ни менты, ни бандиты не любили класс эксплуататоров, и расправлялись с такими ребятами с одинаковым удовольствием, только разными методами. Тем более что прегрешений у них за душой вполне хватало и на солидный срок, и на пулю.
Конечно, я пока не слишком злоупотреблял расположением Валентина. Скорее наоборот — я прибегал к его услугам крайне редко по любым меркам и только по важным делам. Хотя, возможно, избиение Стаса не было важным с точки зрения подполковника КГБ, но оно было связано с делом отца Родиона и, возможно, с этой стороны могло оказаться даже полезным. В любом случае, я надеялся, что не переступлю невидимую красную линию ещё долго. Вообще я надеялся на тихую и спокойную жизнь, но с этим почему-то не складывалось. Сюрпризы так и сыпались на мою несчастную голову — и на головы близких мне людей.
***
Аллу я, разумеется, обманул. Разговор с Валентином продлился почти полчаса, потом я — под впечатлением — выкурил у подъезда три сигареты кряду, совсем забыв, что обещал девушке вернуться через пятнадцать минут. И вспомнил об этом лишь после того, как она показалась из подъезда.
Я отбросил окурок, шагнул ей навстречу, обнял и прошептал в макушку:
— Котенок, прости, всё оказалось чуть сложнее, чем я думал, вот и пытаюсь привести мозги в порядок после разговора. Можем идти домой…
— Я из окна смотрела, — глухо ответила Алла. — Вы сели в машину, думала, поедете куда, а вы просто стояли. Мне почему-то страшно стало, но я не стала выходить… мало ли что?
— Нет, всё нормально, — я погладил её по спине. — Слушай… к черту домой… а не хочешь прогуляться? До гаража?
— Прогуляться? Зачем? — удивилась она.
— Да есть одно дельце, надо его завершить… — уклончиво сказал я. — Что-то я сегодня переволновался, но зря, видимо. Так что?
— Да давай сходим, тут же недалеко.
Недалеко, конечно. Десять минут, если никуда не спешить. И ещё десять до той памятной полянки, на которой я наставлял Лёху на путь истинный.
***
— Это что? — спросила Алла, когда я извлек из мальборовского пакета одну бомбочку.
— Световуха, если по-простому. Внутри смесь магния, за которым мы с тобой ездили, и марганцовки, при воспламенении она очень ярко делает с негромким хлопком. Военные что-то подобное
