Время надеяться - О. Шеремет

— Но там… ведь среди них нет ни одного демонолога, ни одного некроманта! Алиса… Чешир…

Меня трясло, как на электрическом стуле. Ещё секунда, пол-секунды, и оно придет.

Освежающей волной хлынула чистая магическая сила, без всяких спецэффектов. Если сравнивать с оружием, то вместо искусных приемов фехтования какой-то варвар взял мраморную плиту и прихлопнул противника. Но кто способен на такое?

— Смотри, смотри, — Алиса подтолкнула меня к экрану. — Он всё-таки Архимаг, ты не забыла?

Архимаг… Алхаст медленно опустил руку. Даже сквозь экран было вино, как его мелко трясет — это называется "выложился", употребил все резервы на одно примитивное заклятье. Мраморные плиты так просто не даются. Голубые глаза устало закрылись…

Голубые?!

У него больше ни осталось ни грана магической силы, чтобы поддерживать маскировку…

Я приготовилась падать в обморок. Ллоты с одной стороны и дроу с другой, удивившись настолько, что забыли о сражении, рассматривали шатающегося от усталости светлого сородича — давнего и заклятого врага. Вот кто-то из магов-дроу нерешительно поднял арбалет.

— Не сметь! — Каланмис, щуплый, близоруко щурясь (очки разбило какое-то меткое заклятье), накрыл Алхаста защитной сферой. — Вы забыли, на чьей он стороне?

Никто не шевельнулся. Светлые — темные. Темные — светлые…

— Не будьте такими… пожалуйста, не будьте, — шепчу я, не очень понимая сама, какими "такими" и кто не должен быть.

ДАРМ'РИСС

Я мужественно держался, и целых пять приказов выполнил, не надоедая своим присутствием друзьям.

И кому от этого стало лучше?

— Зато так я никому не причиню вреда, — сказал я и вдруг понял, как это лживо и трусливо звучит.

Ты столько уже причинил… Найди их.

Нет. Я должен держаться своих принципов. Если их не будет, тогда что от меня останется?

Иззмир замолчал, явно не переубежденный. Когда я устраивался спать, голос внутри моей головы снова зазвучал:

Скажи мне, за какие "принципы" ты любишь Алхаста и Лаэли, и я признаю, что ты прав…

Во время следующего приказа я отправился в МУМИ.

…Их нигде не было. Я пожалел, что поддался уговорам своего надоедливого альтер-эго, но всё-таки пробежался еще раз по аудиториям — благо, в образе тени это было несложно.

— И толку-то? Сейчас весна, цветочки, конечно, они предпочтут что-нибудь более романтичное, чем зубрежка.

Загляни еще в Рраен.

Ага, провести денек в обществе дроу — безумно романтично для влюбленных эльфа и человека…

Но у меня были еще целых две минуты, поэтому я решил послушаться и навестить Младшую. Если мне не изменяет память, в конце весны она должна получить имя(1): хочу посмотреть на неё, пока она еще безымянна.

Появившись в воротах усадьбы Кенррет, я оцепенел, не в силах поверить своим глазам. Сторожевые строения и усадьба на окраинах Города Мира были разрушены, в своде пещеры зиял новый проём, не прикрытый привычным Пологом Шэли. Солнечные лучи безнаказанно освещали мир подземелья… Но самое страшное — этот запах. Запах смерти: убийства, насилия, крови на клинках.

Нет, это невозможно.

Я зажмурился: сейчас открою глаза и пойму, что всё это сон, что ллоты не нападали на Город… Но реальность упорно не хотела меняться в угоду мне. Словно голем, с болью заставляя себя передвигать ноги, я направился к дому.

Мы ведь не проиграли, мы не могли проиграть!..

Из дома выскочил мальчишка лет двенадцати, пулей проскочил сквозь бесплотного меня, понесся вниз по улице. О боги! Теперь я уже забыл о том, что могу передвигаться как тень, а не как смертный, побежал со всех ног, влетел в холл на первом этаже, и только тогда остановился.

Два чародея-целителя разговаривали, стоя посредине, обменивались малопонятными терминами. Что здесь делают целители? Где мать и отец, сестры? Где Валнар?

Из противоположной двери появился Каланмис и отец. Они кивнули целителям:

— Спасибо, можете идти. Дальше о раненых мы позаботимся сами. Вы, наверное, ужасно устали…

— Да куда там, — улыбнулся чародей. — Лорд Кенррет, раненых в сотню раз больше, чем нас: об отдыхе помечтаем после.

Когда они ушли, отец повернулся к Каланмису:

— Я постараюсь помочь.

Друг пытался протестовать, но отец пресек все возражения одним взмахом ладони.

— Даже если я выложился полностью во время битвы, зелья варить не разучился. Ты позаботься о тех магах, что разместили у нас: делай что хочешь, хоть привязывай к постелям, но не позволяй геройствовать.

— Ну, знаете, — Каланмис поправил очки, поморщился. — Они тоже зелья варить не разучились.

— Но на ногах не стоят, так что не вздумай меня ослушаться. Насчет веревки, кстати, спроси у Майстры…

Друг обреченно вздохнул? потом, бубня пол нос, пошел в сторону кухни, откуда я расслышал доносящийся голос матери.

С ними всё в порядке… Я прислонился к стене и закрыл глаза. Сердце шумно и тяжело колотилось, словно после бега. Живы, живы, живы. Неужели лотам надо было напасть на Город, чтобы понял, как мне дорога моя семья?

Но это значит: Шэли не выполнила свою часть договора. Почему?..

…Все мысли о вероломной богине вылетели из головы, и мне в очередной раз захотелось протереть глаза.

— Дар? — шепнула Лаэли, осматриваясь. — Иди сюда.

Загипнотизированный, понимающий в происходящем не больше, чем в лекциях по пифологии, я прошел сквозь дверь вслед за девушкой. Она выглядела истощенной — и даже более чем.

— Что случилось? — я забыл и о том, что она не может меня слышать.

— Думаю, ты хочешь узнать, что здесь произошло, — она упала в кресло, бесконечно усталым жестом потерла виски. — Шэли и Вельзевул получили по загривку за то, что вмешались в дела смертных, поэтому она не смогла сдержать ллотов. Ты ведь это уже понял да, — что они напали на Город Мира? Может, дроу справились и сами — благодаря твоей богине, они были изрядно потрепанны. Но они каким-то образом прибрали к рукам Небытие.

Бред какой-то…

— Что? Нет, я не шучу. Дроу отчаялись настолько, что согласились на мой план. Мы призвали Хаос и натравили на Небытие. Они выцарапали друг другу глаза, ну и… и ушли. Странно, никто из магов-медиумов не умер. Кстати, среди них были твои отец и Элкзт.

Короткий вялый отчет. У меня в голове царила суматоха: каждое новое слово переворачивало трубку калейдоскопа, образовывалась новая бредовая картинка.

Одно было ясно — плохой из меня Архимаг.

— Даже хуже, чем плохой, — резко сказала девушка. Она выпрямилась в кресле, сжала подлокотники. — Как… как ты мог?! Из-за одной никчемной жизни…